Северянка помотала головой, тряхнув копной белых растрепавшихся волос:
— С какой стати я должна тебя слушать? Детлафф спас мне жизнь, а ты ее уже дважды пытаешься отобрать! При таких обстоятельствах я больше верю ему, чем такому, как ты!
Вампир принял вновь человеческую форму, но продолжал злиться:
— Такому, как я? О-о, так он тебе уже успел разболтать какой я плохой. И естественно не упоминал, что мы с ним, как бы это выразить покорректнее? Единоутробные братья! Ты при своей головастой башке обо всём естественно сама догадалась, а он не желая считать меня своим стыдится и ненавидит!
— Ну не знаю, наверно же у него есть причины так относиться к тебе? Ты должен, не колебаясь, ему помочь, а вместо этого ставишь мне условия. Он же…
Северянка не успела договорить. Клыки впились в её шею, было больно. Она вскрикнула, пытаясь невольно оттолкнуть от себя высокого, но тот не давал сдвинуться с места, наслаждаясь своей попойкой.
Вампир толкнул её к стене и снова набросился, замерев в миллиметрах от её шеи, на которую падали капли её же крови с длинных белоснежных клыков. Чужое дыхание опалило грудь, Айрис почувствовала прикосновение рук. Настырный кровосос прижал её своим телом к стене, руки с треугольными ногтями оказались под одеждой на её груди.
Беловолосая уперлась руками в мужчину, а затем и вовсе двинула ногой в пах кровопийце. Тот отстранился, вытирая рукавом льняной рубахи красный от крови рот.
— Мы так не договаривались. И как-то быстро ты поменял ко мне свое отношение.
Финн недолго посверлил ее своим взглядом, а затем, к её удивлению, расслабившись и проведя пятерней по угольным волосам, ответил:
— Верно, как я мог. Прошу простить. Но позволь заметить, на Скеллиге одним огнем не согреешься. А что касается моего отношения. Оно все то же.
Айрис выпучила от удивления глаза, пропуская мимо ушей его слова, но услышав одно единственное.
— Что ты сказал? На… Скеллиге?
— Ну да… Тебя что-то связывает с островами или ты удивлена, что вас так далеко забросило?
Она доковыляла до выхода и, отворив дверь, взглянула на ту же самую обстановку под другим углом. Такого просто не могло быть.
— И то и другое, — отвечала она, в удивлении смотря на спаленную деревню, — Это невероятно! Но почему именно сюда? Как такое возможно? И откуда ты знаешь, как мы сюда попали?
— Слишком много болтаешь, белобрысая.
— Да пошел ты, — буркнула Айрис, а затем прошептала себе под нос, — Я не думала, что снова окажусь здесь. На родине.
Вампир хмыкнул, облизывая красные пальцы и прекрасно слыша все ее слова, а затем без предупреждения снова вцепился в её шею, голова закружилась и все поплыло перед глазами. Она чувствовала ужасную слабость. Ей было плохо, все звуки пропали, перед глазами потемнело, ноги подкосились и её накрыла тьма.
Она так и не поняла было ли ошибкой залупаться на высшего да еще и не особо уравновешенного вампира. Теряя связь с реальностью, девушка мысленно попрощалась с жизнью. Больше она ничего не успела сделать, а последнее, что услышала был шепот над её ухом:
— В таком случае, добро пожаловать домой.
***
— Говорю вам, это чистейшая правда.
Остальные громко заржали, державший поводья начал стучать рукой по телеге, надрываясь от смеха. Мул прижал уши, помотав головой из стороны в сторону.
— Хамон, ты идиот, если веришь в россказни этого полоумного Эддрика. Он последнее время только и делает, что надирается, не просыхая, — фыркнул мужчина с каштановыми короткими волосами в льняной серой рубахе, складывая скептически руки на груди.
Хамон, хмуря брови, откинулся на телеге, продолжая спорить:
— Он потому и надирается в стельку, что видел это собственными глазами. Да и я ему ещё поражаюсь! Если бы я такое увидел, то и пить не смог бы. Я бы коньки отбросил, я бы помер на месте! Я бы… Я б…
— Да заткнулся бы ты уже наконец! Я, я, струя ты! Не может отрубленная конечность такая как рука просто так взять и отрасти обратно!
— В который раз повторяю, он начал защищаться от этой твари, умудрился отхреначить ему руку со здоровенными когтями, а та в мгновении ока отрастила себе новую! Еще получше старой. Никак вампир, иль другой какой упырь.
Седобородый почесал затылок, до сих пор молчавший и проскрипел низким голосом:
— А ты че, вязьмак шо ли, делать такие утверждения то, а?
Державший поводья повернул мула на тропинку к городу,
телега подскочила вместе с пассажирами и грузом, наехав колесом на дорожный булыжник.
— Знаете что, идите вы все в задницу. Не верите — ваше дело, а я вот ему верю. Может, он немного и приукрасил, но то, что на него напала какая-то нечисть — безусловно факт!
Остальные на это лишь махнули руками, помотали головами, а рассказчик невероятной истории вопреки своим словам надулся и отвернулся от всех, переключая свое внимание на лесной пейзаж.
Идиллию спокойствия леса нарушил странный звук и искры в небе прямо над крестьянской телегой. Все четверо, а также мул вскинули головы вверх, открывая от удивления рты. Животное остановилось и в панике заржало, забило копытами, люди застыли на своих местах, а на мужика в серой рубахе, минуту назад возникающего больше всех против Хамона что-то упало из образовавшейся огненной дыры в небе.
Он в панике заорал, как только понял, что свалилось на него. Схватив это дрожащими руками, тот отбросил вперед. Небо стало прежним, искры исчезли и лишь посреди поляны лежало то, что выпало из огненной дыры.
Мужики спрыгнули с телеги и осторожно приблизились к лиху. Сомкнувшись кругом те снова остолбенели. Их взору открылась оторванная обгорелая рука в ошметках черной ткани. Троя перевели свои взгляды на Хамона. Улыбки покинули их лица, заменяясь немым удивлением.
Хамон, заметив, что все на него смотрят, оторвался от созерцания лиха и, вскинув голову, сказал:
— Я же говорил вам, черти лысые. А вы мне, блять, не верили!
Трое ничего не ответили, но опустили стыдливо глаза. Седой в очередной раз почесав длинную бороду, проскрипел:
— Нужно её разрезать, проткнуть ладонь осиновым или серебряным колом, а потом закопать как можно глубже…
Взгляды уставились на старика.
— Ну так, на всякий случай, мало ли…
Все четверо переглянулись, пожимая плечами мол, а почему бы и нет. В конце концов береженых Боги берегут от всякой нечисти и всяких
