Поиски не дали никаких результатов. Прошерстив кухню, прихожую и гостиную, осмотрев дорожку, которая вела от забора до крыльца все трое пришли в полное недоумение. Из создавшейся ситуации выходило, что Алинин паспорт был все время у нее в сумке, а Паша с Ильей его не брали. И тогда что получается? Аня? Но зачем?
— Я щас приду, — задумчиво объявил Паша, холодными нотами в голосе дав понять обоим, чтобы не вздумали тащиться следом за ним.
— Ты куда? — все же спросил Илья, так из-за приличия что ли.
— Баню проверить, — выходя, пояснил Павел.
Павел вышел на крыльцо, неожиданный порыв прохладного ветра приятно пробежался по телу и надул расстегнутую рубашку, словно парашют. Участок, на котором располагался особняк, был словно вылизан от мусора, лишней растительности и выглядел просто идеальным. Странно было видеть такую чистоту и ухоженность, не наблюдая здесь ни одного работника, ни одного человека, кто бы присматривал за хозяйством. А участок площадью тридцать соток, уж точно не меньше, не в силах облагородить одна женщина, тем более, что ее, как понял Паша, периодически не бывает дома. Значит, есть еще некто, кто следит за коттеджем и прилегающей к нему территорий.
Ну, да ладно. Не об этом сейчас надо думать. Лучше оставить эту тему на попозже. Павел же вышел из дома совсем по-другому делу. Он все-таки хотел позвонить своему отцу и попросить его, чтобы он узнал по своим рабоче-дружеским каналам, кто такая Аня, кто такой Лавр и, по возможности, кто еще запутан в этом разношерстном клубке странных дел. Как ни удивительно, но телефон у Павла остался цел и невредим, его никто не забрал и он его нигде не потерялся. Просто разрядился и Паша поставил его на зарядку в бане. У них украли опять же неизвестно кто и пистолет с карабином, и рюкзак, в котором находились к нему патроны и еще кое-какие вещи и даже фонарик! У них сперли фонарик! А телефон вот уцелел! Бывает же.
Не дойдя до бани метров десять, Павел услышал, как совсем неподалеку зашуршали шины и тут же все стихло, машина остановилась. Дверка захлопнулась и послышался характерный звук, оповещающий, что машина поставлена на сигнализацию. Звук исходил не от центрального входа, а откуда-то из-за пышных кустов красных роз, что росли за баней и еще какой-то постройкой похожей на сарай предназначенной для садово-огородного инвентаря. До Павла донесся скрип не смазанной калитки, и он поспешил на встречу, идущему человеку.
Чуть не сбив Аню с ног, он преградил ей дорогу, и она остановилась в недоумении. В руках у нее была папка с бумагами, которую она несла, прижав к груди, как-будто там было что-то ценное. Волосы у нее были распущены, на лице — яркий макияж, длинный черные ресницы, алая помада на губах, одета она была в свободную, но с расстегнутыми вверху до неприличия пуговицами, свело-голубую блузку, так что ее грудь могла загорать на жарком летнем солнышке, черную мини-юбку и туфли на высоком каблуке, которые мягко ступали по узкой тропинке, не создания характерного цоканья. Паша стоял молча и, решительно, словно китайская стена, не собирался пропускать Аню.
— Уйди с дороги! — немного нервно приказала она.
Это был ее дом, и она думала, что все здесь ее слушаются беспрекословно. Но, Паша, даже не пошевелился. Немного приподняв глаза, так как даже на каблуках она была на несколько сантиметров ниже Павла, Аня прожгла его злым холодным взглядом. Но, похоже, это ни капельки на него не подействовало. Ей показалось, что Паша решил поиздеваться над ней. Как не вовремя он здесь появился. Не хватало ей еще, чтобы он раньше времени раскрыл ее тайны.
— Паш, уйди! — еще более жестче проговорила она.
Но на Пашу трудно было подействовать суровым взглядом и приказным голосом. Он за свои почти двадцать пять лет жизни повидал много женских хитростей и в данный момент был готов ко всему. Но, тем не менее, что-то зацепило его и он, кашлянув, перестал играть в молчанку и заговорил.
— Кто ты? — потребовал он ответа.
Аня, опустив голову, попробовала прошмыгнуть мимо Павла, но это была детская глупая попытка. Паша аккуратно перехватил ее, и крепко сжав ей руку, тихонечко повторил вопрос на ухо.
— Откуда же ты взялся на мою голову? — горестно скривив лицо, вслух у себя спросила она.
— Я жду, — напомнил Паша о себе.
— Хорошо. Только отпусти руку, — совсем по-девчачьи, обиженно пролепетала она.
Павел оттолкнул ее на тропинку, преградив выход к дому, и встал, выжидающе смотря на нее. Аня быстрым движением подскочила к нему и буквально впилась в его губы. Нет! Все-таки Павел был еще слишком молод и много не знал, ни о женщинах, ни о жизни вообще. И только искреннее желание помочь другу подсказало ему, как лучше поступить.
— Что ты делаешь?! — закричала на него Аня, вытаращив глаза, насколько это можно было.
Какие все-таки у нее были выразительные глаза!
На траве под ногами валялись Анины документы. Она тут же кинулась их собирать. Павел не теряя не секунды драгоценного времени, наклонился и быстрым движением сгреб в охапку кипку бумаг. Среди них оказался паспорт, который второй раз упал на землю, выскользнул из-под документов, и был схвачен практически на лету Аней и через секунду конфискован Павлом. Так же среди всех бумажек, до того как Аня успела вырвать их у него из рук, Паше на глаза попалась весьма интересная, но в то же время непонятная документация. Предстояло еще сложить все факты вместе. Может тогда что-нибудь и проясниться?
— Алинин. Так я и думал. Зачем он тебе? — запихав паспорт в карман джинс, спросил Павел, при этом усердно вытирая рукой помаду со щек и губ, — не ответишь мне, я позову сюда Илью и Алину. Я думаю, Алине будет интересно узнать, зачем ты украла ее паспорт.
— Пойдем, присядем вот туда. Я не хочу разговаривать на дороге.
Разговор получился быстрым. Аня, словно заученный на зубок текст для детского утренника в начальной школе выпалила Павлу, все, что он требовал. Паше такой расклад не понравился. Было ясно как белый день, что самое главное она скрывает. Но вот в чем проблема. Что должен спросить Паша, чтобы выйти на след этого главного и хорошо скрываемого? Что она утаивает? С чем, а может с кем это связано? И уж вообще не понятно при чем здесь Алина?!
— Паш, помоги мне незаметно пройти в дом. Я же тебе все рассказала, — а еще этот наивный детский голосок и большие умоляющее о помощи глаза!
— Ладно. Я отвлеку их, — нехотя согласился Павел, пока что, не видя другого выхода.
Ну, не угрожать же ей в самом деле! Да
