Олимпиада Ардалионовна, тут осколки Черного Властелина собрать надо. Дело очень ответственное, работа тонкая, без вас не обойтись.
А-ай, ходють и ходють! – привычно заворчала старушка, замахиваясь метлой и зорко высматривая на земле место, с которого ей было бы сподручнее начать уборку. – Как он выглядить-то, Пластилин ваш?
Битое желтое стекло, - объяснил Глашатай.
Чавой-то стекло желтое, а Властелин Черный? – бабка с подозрением посмотрела на Глашатая. Тому под ее колючим взглядом стало несколько не по себе. – Ась? – она сощурила выцветшие глаза и погрозила Глашатаю метлой. – У-у, знаю я вас, иродов! Так и норовять…
Глашатай так и не узнал, что же именно он норовил, так как бабка, переключившись на свой привычный лейтмотив «ходють и ходють, сорють и сорють» зашурудила метлой, подняв тучи пыли. Все стоящие рядом закашлялись и поспешили отойти подальше, освободив Олимпиаде Ардалионовне место для работы.
Оно? – бабка сунула под нос Михалычу совок с кучей осколков.
Оно, - подтвердил вместо Михалыча Глашатай. – Только…
Что? – старушка коршуном глянула на Глашатая.
Ну-у, у вас тут вроде бы не только оно, - неуверенно заметил Глашатай.
Это мене не касаемо. То, что те надо, тута есть?
Есть, - согласился Глашатай, не найдя в себе смелости прекословить строгой бабке.
Ну и все! А то ходють и ходють…
Ну, как вы тут живете-можете? – Ангмарец, стоя на площадке перед Барад-Дуром озирал окрестности.
Да ничего, помаленьку, - бодро рапортовал Глашатай.
Куда сьюшек дели? – спросил Готмог.
Да они сами куда-то ушли. Надоело им наверное одно и то же. Мы их, знаете ли, не спрашивали.
А что это Барад-Дур у вас стал какой-то маловатый, - повнимательнее присмотревшись к Черной Башне, отметил Ангмарец.
И косоватый, - добавил Готмог.
Фундамент немного просел от времени, - объяснил Глашатай. – А потом мы его несколько перестроили в стиле новых веяний в архитектуре, немного перекосили, чтобы здание смотрелось, как постмодернистское.
А Глаз Саурона теперь какой-то… волосистый? – заметил Готмог. – Тоже экспрессионизьм какой-нибудь?
Это у него… ресницы, - нашелся стоящий тут же Болг.
А почему он не сплошняком желтый, а с какими-то вкраплениями?
Конъюнктивит.
Ага-ага, - поддержал товарища Болг. – Все время на ветру, соринки еще летят. Вот и подхватил воспаление.
А что внутри Башни? – поинтересовался Готмог.
Ремонтные работы, - быстро ответил Глашатай. – Ведется отделка стен и побелка потолков в черный цвет, потом планируем расписать стены сценами пыток. А сейчас внутри очень грязно и неопрятно. Мы даже обедаем в полевых условиях.
А что здесь делают средиземские эльфы и Арагорн? – спросил Ангмарец, заметив средиземцев, которые продолжали сидеть под тентом, как ни в чем не бывало, обсуждая между собой происходящее и делясь впечатлениями, а Трандуил под шумок успел стащить со стола и запихать в свою сумку почти всю оставшуюся еду.
Они тут на экскурсии.
Нашли время, - проворчал Готмог.
Может, это они народ на революцию подбили? – предположил Ангмарец. – Эти могут. Нам назло. Типа, и тут вам не дадим спокойно жить в свое удовольствие.
Да какое удовольствие! – не выдержал Арагорн. – Ты посмотри, до чего довел лю… орков своих скоро до колик и комы доведете этими сьюхами!
Не врут ли мне мои уши? – удивился Ангмарец. – Арагорн заступается за орков?
Я – против бессмысленной жестокости, - заявил Арагорн. – И я против того, чтобы подвергать моральным пыткам любое разумное существо, пусть даже и орка. Потому что они – Арагорн указал на Болга – наши родные орки. А вон то, - он неопределенно махнул рукой, имея в виду просторы Средийашья, - какие-то непонятные сьюхи. Ихние терроризируют наших. А мне обидно! Вот тут у мня душа за каждого орка и тролля, замученного сьюхами, изболелась.
Ну, честно-то говоря, эти сьюхи и нам не сдались, - поскреб свой призрачный затылок Ангмарец. – Я бы заводские-то мощностя давно на более нужные и полезные вещи перепрофилировал.
Так поговорил бы с Морготом-то, - предложил Элронд. – Не думаю, что он был бы против. Ему вроде и самому хочется новшества какие-то тут опробовать.
Так-то оно да, - замялись Ангмарец с Готмогом. – Дело в том, что мирок этот нам выделили с условием, что мы его получим как раз под йашьи фантазии. А в них, как ни крути, сьюха – ключевой элемент. А у нас мало того, что герои и так самоуправством занимаются, творят произвол, живут, как хотят, и замыслы йашкины в жизнь воплощать не торопятся, так теперь и вовсе бунтовать вздумали. Как бы нам на Совете Девяти миров это не вышло боком.
А что бунт-то, как проходит? – спросил Арагорн. – Чья берет?
Угадайте с трех раз, - хмыкнул Ангмарец. – Пришли к конторе Древень с Шелоб. Йашки, что у ее дверей тусовались, сдались без боя. Потом явились радикально настроенные Леголасы и потребовали, чтобы Шелоб всех йашек сожрала к балрожьей матери. Шелоб отказалась.
Испугалась, что траванется?
Типа того, - кивнул Ангмарец. – Или может, что какой-нибудь пописячий вирус подхватит и тоже начнет опупеи клепать про то, как Леголас любит Арагорна, но изменяет ему со сьюхами всех мастей. Прикиньте, говорит, что это будет, если во все свои восемь педипальп застрочу всякую хрень – да вам все йашки на свете как за праздник покажутся.
И что вы с йашками в итоге сделали? – спросил Элронд.
Заперли в пустых складских помещениях на заводе. Будут там сидеть, пока не придумаем, что с ними делать.
Ребята, вы же злобные злобники! – удивилась подключившаяся к диалогу Маша. – И вы не знаете, как избавиться от йашек? Может, ты хотел сказать, что вы еще не придумали достаточно изощренную пытку, которой их можно подвергнуть прежде чем умертвить особо болезненным и изуверским способом?
Деточка, попади они ко мне в мой настоящий Минас-Моргул, именно так бы я и поступил. Но здесь, как ни крути, они вроде как формально наши идейные вдохновители. И сей факт связывает мне руки. Не могу я придумать, что мне с ними сделать. Хотя, учитывая, что творят тут они, я бы с удовольствием последовал твоему совету.
А если их отсюда выслать? – спросила Маша.
Это значит вынести сор из избы. Они тут же поскачут жаловаться в Совет Девяти миров. Далее, как я уже сказал, последуют санкции. Не знаю, какие точно, но мало нам может не показаться.
А если их вывезти в определенное место? Скажем, в некий мир, где им найдут применение и где они ни на кого не смогут пожаловаться? А даже если и смогут, их никто не будет слушать, потому что все будет в рамках правил.
Ты
