Откуда ты все это знаешь? – спросила Лена.
Все – это что?
Ну, про Королеву эту, про Гюнтера с зеркалами. Ты же сам там не был.
Я, конечно, нет. И, как ты понимаешь, не стремлюсь и надеюсь, что меня сия чаша минет. Это наши легенды, которые передаются из поколения в поколение.
Так это, может, еще и неправда, - предположила Лена.
В каждой сказке лишь доля сказки, - назидательно сказал Йорвет. – А вообще, каждый сам решает, во что ему верить.
Пожалуй, я лучше поверю на всякий случай. Только мне все равно не понятно, кто такой этот Гюнтер и откуда у него эти чудесные зеркала?
Вот этого я сказать тебе не могу. Наши легенды об этом умалчивают. Пожалуй, Королева бы тебе о нем и рассказала, но у нее особо-то не спросишь.
Ладно, все равно спасибо. Теперь-то я уж точно знаю, что ваша спятившая от безделья отставная берегиня и этот странный о’Дим – одного поля ягоды. А от таких можно ждать любой подлянки.
задница дьявола
========== ИСКУССТВО ДИПЛОМАТИИ. ГЛАВА 7, в которой Лена беседует с Ольгердом ==========
Лена и сама не знала, почему вместо того, чтобы идти с Геральтом к Шани, она предпочла в одиночку отправиться в корчму, чтобы поговорить с Ольгердом. Геральт, правда, поинтересовался, точно ли она желает встречаться с Ольгердом самостоятельно, предложив Лене сначала вместе посетить Шани, а потом заглянуть в корчму, но Лена почему-то отказалась, а Геральт не стал больше настаивать.
Сейчас Лена направлялась к рыночной площади Оксенфурта и думала, не поступила ли она опрометчиво, во-первых, отказавшись от предложения Геральта сопровождать ее, а во-вторых, отпустив его одного к Шани. Возможно, она сделала так из-за некстати пробудившегося в ней духа противоречия, вызванного тревогой, поселившейся в ее душе после разговора с Талером и Йорветом. Лена старательно гнала от себя мысли о Шани, о чародейках, о всем известных влюбчивости и непостоянстве Геральта, пыталась не гадать о планах Гюнтера, пробуя занять руки делом, чтобы не сушить голову, или отвлечься от тяжких дум, переключившись на что-нибудь другое. Получалось у нее, надо сказать, хреново. И тогда она решила совместить, так сказать, приятное с полезным. Понимая, что ей не уйти от дум о разнообразных тревогах, которые были связаны с противоречивой личностью Геральта, который вечно влипал во всякие неприятности, Лена решила выбрать из двух зол большее. В конце концов, опасность, которая исходила от Гюнтера для них обоих, была явно серьезней, чем ее подозрения, что Геральт не прочь вновь закрутить роман с Шани. А если прикинуть перспективы этой истории с участием Королевы Зимы… Едва лишь помыслив об этом, Лена была готова заранее и безоговорочно простить Геральту все его потенциальные романы и позволить их мутить хоть со всеми его пассиями разом, лишь бы он не попал в сети этой бесчувственной холодной душеедки. Конечно, были моменты, когда Лена напоминала сама себе ту самую глупую Эльзу из известной сказки, горюющую над тем, что еще не случилось и, возможно, вообще не произойдет. Но в следующий момент на нее вновь накатывало, и она думала, что лучше все-таки перестраховаться, пока не поздно. Едва взойдя на крыльцо, она услышала за дверями топот, стук, грохот, грубый хохот, свист и пьяные выкрики – в корчме явно гуляла веселая компания, причем Лена была точно уверена, что кочегарят там именно архаровцы Ольгерда, потому что стражники, которые захаживали в корчму, так себя не вели, а школярам, которые, перебрав спиртного, начинали буянить, быстро давали укорот, придавая ускорение крепким пинком под зад, от чего ученые юнцы сначала открывали двери своей хмельной и буйной головушкой, а затем после краткого полета их принимала в свои немягкие объятия булыжная мостовая рыночной площади. Такие подарки, вылетающие из корчмы под ноги прохожим, были делом не то чтобы частым, но довольно обыденным, так что на них никто не обращал особого внимания. На всякий случай Лена решила проявить осторожность и немного подождать, однако никаких школяров из корчмы так и не вылетело, и это еще более укрепило девушку в правильности своих предположений о том, что бузят там ребята Ольгерда. Правда, от перспектив встречи с ними лицом к лицу, без спасительного заслона в виде широкой и надежной спины Геральта, Лене стало немного не по себе, она внутренне приготовилась услышать в свой адрес скабрезные шуточки и, возможно, предложения весьма пикантного свойства. Но, с другой стороны, корчма была местом все-таки общественным, кругом было полным-полно стражи, да и Ольгерд, наверное, не позволял своим людям уж слишком расходиться. К счастью, ее опасения были напрасны. Братва вообще не обратила на вошедшую девушку никакого внимания, так как была занята важным и интересным делом: один из их компании молотил кулаком по крышке огромной, почти в рост человека бочки, а остальные, обступив его, радостно и громко гоготали, топали ногами, свистели и улюлюкали. Из бочки доносились какие-то глухие звуки, похожие то ли на бульканье, то ли пыхтение.
Они как дети.
Лена повернулась на голос и увидела сидящего в стороне Ольгерда, который равнодушно и со скучающим видом наблюдал за тем, как развлекались его люди, но, видимо, решил заговорить, заметив, с каким недоумением наблюдает за этой забавой Лена.
Дети? – удивилась Лена, еще раз внимательно оглядев мужчин и женщин, вопивших и бесновавшихся вокруг бочки. – Они все выглядят так, что у них, по здравому разумению, должны бы быть внуки, которым по возрасту как раз было бы простительно вести себя подобным образом. Ну, разве что жизнь их так потрепала, и поэтому они в свои двадцать выглядят на все пятьдесят.
Зато ты, как я погляжу, рассудительна не по возрасту, - заметил Ольгерд.
Ты меня помнишь? – решила сразу перейти к делу Лена.
Конечно. На плохую память я не жалуюсь. К сожалению.
Понимаю. Иногда кое о чем очень хочется забыть, - кивнула Лена. – Да вот беда, память – штука коварная. Не получается так, что хочу – помню, надоело помнить – забуду.
М-да, то, о чем не хочется вспоминать, можно задвинуть в самый дальний угол памяти, а забыть – все равно не выйдет, - согласился Ольгерд. – Но ты же не об этом со мной хотела поговорить, так?
Угу, - кивнула Лена, присаживаясь за стол напротив Ольгерда, показывая тем самым, что разговор она собирается вести долгий. Фон Эверек не
