— Мирта! Боже, ты пришла в себя! — он подползает ко мне и помогает облокотиться на стену. — Так, осторожно только. Вот так. Сейчас я тебе кое-что дам, тебе понравится.
Он отбегает в угол комнаты и возвращается с небольшим термосом. Едва он открывает крышку, как по комнате разносится приятный запах бульона. Мой пустой живот тут же начинает крутить от голода. Я непроизвольно тянусь руками к термосу. Они так и повисают в воздухе. Я с удивлением смотрю на свою левую руку. От ранения не осталось и следа, прогнившие кисть и предплечье вновь приобрели здоровый вид, даже слишком здоровый: ни царапин, ни синяков — только белоснежная кожа без единого изъяна.
— Что…
— Потом все разговоры, — Джерри сует мне в руку ложку. — Ешь, а то я чуть сам это не проглотил. Это просто бульон, но очень питательный.
Я еле сдерживаюсь, чтобы не выпить все прямо из термоса. Пробую одну ложку: вкус неимоверный. Приятное тепло распространяется по телу, и я вновь чувствую себя живой. Покончив с бульоном, я снова облокачиваюсь о стену. Голова все еще кружится и неприятно пульсирует. Я осторожно касаюсь ее пальцами, чувствую плотную перевязку.
— Что произошло, Джерри? — спрашиваю я, окончательно запутавшись в собственных воспоминаниях. — Все, что я помню, это удар, а потом все как в тумане.
— Что ж, — парень подергивает бородку, прикидывая с чего начать. — В общем, я — как ты и сказала, — сидел себе здесь и ждал, когда ты вернешься. Но тебя долго не было. Я тут все к тому моменту обложил ловушками и решил идти к Рогу. Иду такой и тут — бах, — пушка. Я весь испугался, побежал. Только повернул за угол и — бух, — прямо в Вильямса врезался. Я даже не успел испугаться, как он меня оттолкнул и куда-то дальше побежал. Я минуту приходил в себя. Когда оказался на улице, смотрю — лежишь ты, а рядом Лилит. Обе не шевелитесь, а я точно помню, что пушка одна была. Я собрался с духом и подошел к вам. Лилит лежала с открытыми глазами, а на голове вмятина. У тебя такая же. Я пощупал ее пульс — ничего, потом твой — едва-едва почувствовал стук. Наклонился к тебе — ты едва дышишь, но жива. В общем я взял тебя, отнес ко входу. Потом вернулся за твоим и своим чемоданами. И так по очереди менял вас, пока мы не добрались до убежища. А, еще я забрал чемодан Анхеля. Ну, что ж добру пропадать.
Джерри переводит дух, делая глоток воды.
— Я понял, что твоей жизни вроде как ничего не угрожает. Я открыл твой чемодан: ну, вдруг там что-то ценное для тебя есть. Там была какая-то одежда и небольшая баночка с мазью и инструкцией. Это как раз для твоей руки. Я снял бинты и помазал тебе руку. Сделал все, как в инструкции написано. Потом я перебинтовал тебе голову, уложил аккуратно, полез в чемодан Анхеля, а там два термоса вот с этим бульоном. Один я выпил тут же, а второй тебе сохранил. Я очень волновался, что ты в себя не придешь, но на второй день у тебя дыхание стало ровней.
— Второй день? То есть я весь день пролежала без сознания? — ошарашено спрашиваю я.
— Если точнее, то почти три дня. С пира прошел вон тот день, два полных и сейчас идет третий.
— Кто-то погиб за это время?
Джерри отрицательно мотает головой.
— Не-а. Все как затаились. Вообще ничего не происходило, даже распорядители не развлекались.
Я прикрываю глаза и сжимаю виски ладонями, пытаясь осознать услышанное.
— Кстати, а наш план сработал? — спрашивает Джерри. — Ну, получается, да. Лилит мертва. Ты ее убила?
— Нет, — отвечаю я. — Она поджидала меня. Мы с ней дрались, а потом она меня ударила. Лестер пришел следом и… Джерри, он все продумал. Он все это планировал с самого начала…
— О чем ты?
— О Лестере. Все эти убийства, которые он совершил на протяжении Игр, все это ради одного. Он ждет меня. Ждет меня сейчас.
— Но Лилит чуть тебя не убила, — подмечает Джерри. — Разве он допустил бы это?
— Именно, что нет. Он с помощью нее подвел меня к нужной кондиции. Сейчас я себя чувствую так же как на 74-х Играх: безумной от ярости и с дырой в черепе, от которой хочется вопить, но сил нет. Он подставил Лилит и провел меня. А что касается метода победителя, — я усмехаюсь. — Лучшее убийство Катона — бросить меня умирать. Лилит молила его помочь ей, но ему было плевать, как и Катону. Она умерла от собственной зависимости и веры.
— Я не понимаю одного, — Джерри взъерошивает волосы. — Зачем он тебя ослабил? Специально, чтобы с тобой было бороться легче?
— Нет. Помнишь, что он сказал на интервью? Что вы все говорили мне еще в тюрьме?
Джерри задумывается. Его глаза медленно расширяются, он в шоке смотрит на меня, кажется, осознав все.
— Ты — победитель.
Я киваю.
— Следующие будут не 75-е Игры, а 74-е — версия Лестера. Следующая его жертва — я. Он довел меня до такого, чтобы имитировать мой несостоявшийся бой с Катоном, когда нас должны были столкнуть вместе. Вот к чему это все, Джерри. Все ради этого момента, — я горько улыбаюсь. — Хотя, может я все придумываю.
— Нет, — твердо отвечает Третий, глядя куда-то в пол. — Нет, ты права. Пока ты была без сознания, я умирал от скуки. На следующий день после пира, я решил выйти к Рогу, просто пройтись. Я всю комнату обложил ловушками, чтобы никто не смог подобраться к тебе, кроме меня. Когда я вышел на улицу, то увидел Вильямса. Он просто бродил вокруг Рога и ничего не делал. Мне даже показалось, что он видел меня, но ему было плевать. Он просто бродил. Я пошел к Рогу ночью, а потом и на следующий день — все то же самое. Он положил тебе что-то в чемодан?
— Я не знаю. Видела, что он копошился.
— Просто, — Джерри берет мой чемодан
