Она делает драматичную паузу, пока съемочная группа получает от нас то, что им нужно. Нас просят выглядеть удивленными. Уверена, что в окончательной отредактированной версии на этом моменте камера переместится к пустому столу, за которым обычно сидят судьи, в то время как мы будем потрясены, их отсутствием, но на самом деле мы их видели сегодня. Судьи сейчас здесь на площадке, так что этот сюжетный поворот явно временный. По крайней мере, я на это надеюсь.
Я предполагаю, что они либо собираются отправить нас искать судей, как в охоте на сокровища, либо их временно заменили другими. А если они их заменили, то не просто так. Например, нам придется впечатлить детей. Это бы замечательно смотрелось по телевизору. Держу пари, так оно и есть.
Я расслабляюсь. Это было бы намного легче, чем командный конкурс или, если бы нам дали пять минут, на то чтобы из фруктового пирога, вафельного печенья и пачки сливочного масла воссоздать сани Санты.
Я выдыхаю от облегчения, когда вижу, что на площадке появляется пес с ярко-красной лентой, обвязанной вокруг ошейника, он радостно виляет хвостом, пробегая мимо нас.
За ним быстро следуют два других.
Собаки. Да, это же даже лучше. И самое приятное, что я могу сделать пряничное угощение для собак с закрытыми глазами. Мысль, которую я собираюсь держать при себе, потому что на самом деле я не горю желанием печь с завязанными глазами. Могу поспорить, что руководство бы посчитало это отличной идеей. Не сегодня, Скрудж.
Не имею представления, каким образом они смогут судить, хотя… Три поднятые лапы вверх? По моему опыту, большинство собак едят абсолютно все.
– Познакомьтесь с вашими новыми судьями! – объявляет ведущая таким тоном, словно считает это потрясающей новостью. – Как вы понимаете для прохождения в следующий этап, вам необходимо приготовить что-то новенькое. Сегодня вы будете готовить пряничное лакомство для собак! Вот несколько добровольцев, предоставленных приютом для животных Рейнди-Фолс, которые сегодня смогут присоединиться к нашей судейской коллегии!
Оказывается, собаки будут не одни, а с нашими старыми судьями, которые в данный момент возвращаются на свои места за судейским столом. Поэтому нам нужно будет приготовить лакомство, которое понравится и собакам, и людям.
И вот время пошло, и все мы направляемся в кладовую, чтобы собрать необходимые ингредиенты.
Тем временем, одна из собак жует какой-то кабель, другой пес опрокидывает одну из праздничных декораций студии. Третий, по всей видимости, пытается добиться любви от одного из работников съемочной группы, переворачиваясь на спину и предоставляя свой живот для поглаживания. Собака, а не оператор.
Я качаю головой, собирая ингредиенты, и останавливаюсь, хмурясь от размышлений, какое именно из угощений мне приготовить.
– Все могло быть и хуже. На их месте могли оказаться кошки, – раздается голос Келлера.
Я фыркаю в его сторону.
– Это не шутки, Келлер.
– Ну, правда, все не так серьезно. Это просто печенье для собак, Рыжик.
Мое сердце подпрыгивает в груди, когда он так меня называет, и мне приходится бороться с гигантской улыбкой, которая угрожает охватить все мое лицо. Очаровательный шакал.
Взяв все необходимое, я бегу обратно к своему столу. Спустя десять минут в моей духовке целый противень собачьего печенья, которое пригодно для употребления и человеку. Я приготовила имбирное печенье с арахисовым маслом. Я готовила его уже не раз, и оно очень вкусное. И также в нем нет ни одного ингредиента, которого бы не стали есть собаки.
Лишняя трата времени, говорить то, что я точно перейду в следующий этап. Хм, это было немного самонадеянно, не так ли? Но я уже больше года пеку собачьи угощения для приюта. И если бы на этом этапе меня отправили домой, то это бы оказалось весьма унизительно. Кроме того, одна из предоставленных приютом собак - это пес по кличке Хэнк, и я совершенно случайно оказалась в курсе того, что он просто обожает мои имбирные печенья с арахисовым маслом.
В конечном итоге, пятеро из нас переходят в следующий четвертый этап, который может оказаться самым сложным.
Нам предстоит испечь имбирный пирог.
Глава 8
Знаю, знаю. Вы, скорее всего, думаете, что может быть сложного в имбирном пироге? Но победитель конкурса на лучший пирог все еще среди нас, и, конечно же, она не собирается домой во время этого этапа. Представляете, какое это унижение? Кроме нее, среди участников остались: я, Келлер, знаменитый шеф-повар, у которой свое шоу о кексах и победитель «Пряничного фестиваля Энн Арбор».
И только трое из нас выйдут в финал.
Пока съемочная группа готовится к следующему эпизоду, у нас есть несколько минут на перерыв. Чтобы создать иллюзию, что съемки происходят в течение нескольких дней, мы снова идем переодеваться. И я как раз выхожу из женской раздевалки, также известной как женский туалет, когда вижу, что ко мне приближается Келлер. На мне еще одно праздничное платье в винтажном стиле. Верх из бледно-голубой шерсти с рукавами три четверти, низ – пышная юбка, на кромке которой аппликация из белых снежинок. Конечно,
на своей кухне я так не одеваюсь, но, возможно, пора начать, потому что, честно говоря, это довольно приятно. Непрактично, но приятно.
Хотя многие приятные вещи непрактичны.
Как, например, влюбиться в знаменитого шеф-повара у которого британский акцент.
В любом случае, это может стать фишкой моей пекарни. Под фартук я всегда буду надевать милое винтажное платье, это будет частью моего бренда. Разве это не восхитительно? Красивые платья и кроссовки, потому что я не настолько сумасшедшая, чтобы готовить на каблуках. У каждого есть свои пределы.
– Джинджер, – Келлер произносит мое имя своим очаровательным британским акцентом, пока приближается ко мне с телефоном в руке. Конечно, логически я понимаю, что Джинджер звучит почти одинаково с любым акцентом, но поверьте, из его уст это звучит супер сексуально. Больше похоже на «Джиннджжеррр» с оттенком «давай займемся сексом». Уверяю вас, именно так он это и произносит.
– Ты выглядишь убойно.
– Убойно? – Я начинаю хихикать, потому что он наверняка меня разыгрывает. – Не знала, что англичане до сих пор используют это слово, мистер Джеймс.
– Да, и я только что сделал это. И почаще называй меня мистер Джеймс. Мне это нравится. – Эти слова сопровождаются подмигиванием, от которого слабеют мои колени. А затем на его лице появляется дерзкая ухмылка, от которой я начинаю задумываться, не случилось ли у меня обезвоживание, потому что сейчас я близка к тому, чтобы упасть в обморок, как героиня исторического любовного романа.
Мы стоим так в течение минуты, пока я смотрю на него, как влюбленная девочка-подросток на школьных танцах, а он
