— А-ха-ха-ха! — рассмеялся Кантиил, когда сдавленную нитями грушу разорвало на тысячи частиц, пролившихся на Андораила дождём.
— Не вижу в этом ничего смешного! — обиделся тот.
— Прости! — архангел пытался остановить смех, но не мог. — Я знал, что так произойдёт, но…
— Почему ты меня не предупредил?
— Это не помогло бы.
— Я был бы аккуратнее! — Андораил был очень зол.
— Разве ты чувствовал, с какой силой сжимал грушу?
— Нет. — после непродолжительного раздумья ответил Андор. — Но, если бы ты предупредил…
— Ты старался бы почувствовать? — опередил его Кантиил. — У тебя не получилось бы. Я тренировался несколько лет прежде, чем смог уйти отсюда чистым.
— Значит дело не только в вере?
— Конечно же нет! Вера позволяет нам использовать силу, но только тренировки дают нам возможность контролировать её.
— Значит, для того, чтобы защитить людей, мне нужно продолжать тренировки?
— Да. Но уже без моего участия.
— Почему? — даже несмотря на произошедшее Андор расстроился.
— Я дал тебе всё, что мог. Теперь дело за тобой.
— Хорошо. — Андору не оставалось ничего, кроме как согласиться. — Мне пора. Архангел войны ждёт…
— Удачи! — Кантиил знал, что они ещё встретятся, но не знал, как скоро это произойдёт.
Часть 2 Глава 15
С первого же взгляда, брошенного на кабинет архангела войны Андораил понял, что Кантиил был прав. Мрачная обстановка чёрного зала удивляла не меньше, чем карта, расположенная перед пьедесталом, на котором восседал одетый в чёрный костюм и красную рубашку архангел.
Карта, занимавшая весь пол, была точной проекцией мира людей, представленного с высоты птичьего полёта. На ней ходили люди, ездили машины, летали самолёты… Восхищало то, что они были столь детально изображены, что складывалось ощущение, будто действительно летишь над ними.
Но удивление не закончилось на обстановке. Оказалось, что владелец столь необычного кабинета был так же необычен.
— Проходи скорее! — весёлым и жизнерадостным голосом позвал гостя архангел войны. — Сейчас начнётся самое интересное!
Андораил не знал, о чём он говорит, но не захотел это пропустить. Он поспешил и вскоре уже стоял рядом с архангелом и смотрел на карту.
— Сейчас я немного поправлю, чтобы было лучше видно. — архангел войны сделал манипуляции руками в воздухе, словно что-то двигая. Карта перед ними шевельнулась, открыв ту часть, которая была скрыта и скрыв то, что их не интересовало. — Смотри сюда!
Андораил посмотрел в указанном направлении и невольно сделал шаг назад. На карте разворачивались войска двух армий. Сверху было видно, что позиция одних из них мягко говоря не выгодная — противник застал их в долине, раскрытыми, как на ладони.
— Но… Они же будут убивать! — Андор не верил тому, что этому можно радоваться. — Мы должны помешать им! Спасти их!
— И пропустить самое интересное? — удивился архангел войны. — Ну уж нет!
В этот момент началась стрельба. Затрещали автоматы, засвистели пули, закричали люди… Перед архангелами падали на землю и умирали сражавшиеся, совсем недавно строившие планы на жизнь после возвращения домой.
— Остановите это! — потребовал Андор, но архангел войны не слушал его.
— Посмотри! Сейчас, сейчас…
Грохот выстрелившей гаубицы оглушил даже стоявших перед картой архангелов. Снаряд попал точно в цель и около десятка разорванных взрывом тел разлетелись в стороны, орошая всё вокруг красной жидкостью, мгновенно впитывающейся в землю.
— Хватит! — не прекращал требовать Андор.
Очередной выстрел, на этот раз ответный, заглушил его крик. Андораил не хотел видеть это и, словно стараясь защитить людей от несущего смерть куска металла, выставил вперёд ладонь. Эффект превзошёл все ожидания, что отразилось на восторженных криках архангела войны. Встретивший возникшее в небе препятствие — образованный Андором щит — снаряд взорвался на сотни осколков и, подобно дроби, летящей на огромной скорости, изрешетил стоявших на пути технику и людей.
— Раньше я делал ставку на их победу. — вовсе не расстроившись сказал высший. — Теперь их шансы кажутся мне равными…
— Но я… Я не хотел! — Андор был шокирован произошедшим.
— И я не хотел! Они сами выбрали свою судьбу.
— В каком смысле? — не понял его Андораил.
— Ты думал, что это я заставляю их воевать? Ты глубоко заблуждался!
— Я не…
— Не оправдывайся! — архангел войны не выглядел обиженным. — Я понимаю, что моя радость происходящему кажется странной. Но как ещё я должен относиться к тому, что вижу каждый день? Если бы я переживал всё это так же, как и мои братья, я бы давно уже сошёл с ума…
— Но они не сошли! — Андораил не мог принять оправдания увиденному. По крайней мере такое.
— А что видят они? Смерть? — спросил архангел и вопрос его сопроводил очередной выстрел из гаубицы. — Я вижу её каждый день! И вижу её не в виде постоянно меняющихся цифр. Я вижу её во всей красе — кровь, крики, плач…
Словно в подтверждение слов архангела со стороны карты донеслись именно эти звуки, не позволявшие усомниться в летальном исходе издающих их.
— Возможно ты вспомнишь о брате, который печален от того, что люди не ценят дарованную им жизнь? — продолжил он. — Посмотри на этих людей! Скажи, разве ценит жизнь тот, кто продаёт её за деньги? Ценит жизнь тот, кто добровольно лезет под пули? Ценит жизнь тот, кто посылает других на смерть?
— Нет. — только и смог ответить Андораил.
Звуки выстрелов постепенно затихали и принимали характер периодических.
— А любовь… — архангел войны посмотрел гостю в глаза, словно пытаясь в них что-то прочесть. — Любовь — это то чувство, которое заставляет людей совершать глупости, в том числе и приводящие их к смерти. Посмотри на поле боя! Как ты думаешь, сколько из павших любили? Уверен, что среди них найдутся те, кого привела на войну безответная любовь. Но самая главная из всех — это любовь к родине. Скорее всего ты не догадываешься, но представшее перед тобой сражение произошло в таком месте, которое не является родиной ни одному из участвующих. Разве любовь к родине должна проявляться не тогда, когда ты её защищаешь?
— Но это не может быть оправданием радости! — всё равно не принимал слова архангела войны Андораил.
— Не может… Но ведь война — это не только жизнь и смерть! Война — это боль, страх, печаль, безумие, отчаяние… Перечисляя все эти эмоции понимаешь, что приносящая страдания моему брату любовь — самое прекрасное чувство из тех, которые я могу видеть. Жизнь — самое лучшее времяпрепровождение, а смерть — не самый худший исход.
— Значит все они страдают из-за пустяков? — спросил Андор.
— Мы видим происходящее ровно на столько, на сколько способны его принять. — архангел войны повернул карту на мирно живущий город. Войны ближайшее время не предвещалось. — Когда ты всю свою жизнь смотришь лишь на одну составляющую нашего существования, то находишь страдание в ней. Если же ты способен видеть всё, страдания приходят от каждого аспекта жизни понемногу. Но невозможно страдать больше или меньше. Можно просто страдать… Именно это и выбрали мои
