- Зов! – кричал девушка, которую прижимал к своей груди туранец – Это зов, Конан! Кто-то овладел нашими слонами и теперь ведет их! Опасно! Очень опасно!
Киммериец и сам чуствовал, что неведомая опасность приближается с каждым мгновением.
Волосы на его голове шевелились и по спине прокрался неприятный холодок.
- Сейчас..- бормотал северянин, вертя головой из стороны в сторону – Сейчас вот…. За тем поворотом!
Наконец ощущение опасности стало особенно сильным и Конан, не выдержав напряжения, рискнул, кубарем свалясь с широкой спины неуправляемого животного.
Упругие ветви смягчили жесткий удар и северянин отделался лишь длинной царапиной на спине и кровоточившей ссадиной на лице, где шрамов итак имелось предостаточно.
Как только северянин покинул спину слона, животное тут же остановилось, замерло на месте, тяжело дыша и с недоумением озираясь по сторонам. Оно никак не могло понять, что за неведомая сила заставила его нестись сумашедшим бегом через все джунгли, подвергая опасности жизнь седока, которого, как его учили, он должен всячески оберегать.
Мокрые от пота и ужаса, Рахмат и Гури подбежали к северянину, вскочившему на ноги и осматривающемуся по сторонам с напряжением голодной пантеры.
- Конан! – вопил туранец так, что его, должно быть слышали даже в Аргосе – ты жив, Конан?
- Жив я, жив..- без всякого удовольствия подтвердил киммериец – Что мне поделается? Но, прах меня побери, хотел бы я знать, что здесь происходит?
Ни Рахмат, ни Гурии ничего не понимали. Девушка, правда пыталась что-то толковать о Зове, который, по ее уверениям, сводит с ума животных и заставляет их мчаться навтречу гибели, но..
Джунгли были пусты и дружелюбны, полны обычной жизнью и даже Конан, готовый подозревать всех и ожидавший любой гадости, решил, что опасаться нечего, разве что обычных диких животных, голодных и желающих кушать.
- А слон…что ж, на то он и слон – заявил он, потрепав Гури по бледной щечке – Может ему колючка под хвост попала, а может кто мозоль любимый отдавил..
Но, слон вывел путников на тропу. Она, широкая и утоптанная вела, скорей всего прочь из джунглей, может даже к той самой деревне, где Конан надеялся отыскать малышку Зиру.
Решив все же повременить и понаблюдать за странными слонами, Конан, упрятав за спину тяжелый меч, вознамерился пройтись пешим шагом и слегка нагулять аппетит, прозрачно намекая на то, что вкоре его не смогут утолить даже парочка глупых слонов, безразлично в каком виде, жареном или вареном.
Гури, в своем серебряном платье невесты, с кровавым пятном на груди и Рахмат, вызывающий своим видом жалость и желание подать пару медяков, медленно, но верно, шли вслед за северянином, не спеша его догонять и шепчась о чем-то тайном, дотупном только им двоим.
Конан, весело вышагивающий по твердой тропке, мечтал о горячей похлебке и пышных лепешках, остром козьем сыре и жареной рыбе, а так же об араке, крепком и бодрящем белом вине, известном только в Вендии, свернул на очередном повороте и замер, мигом растеряв свою мечтательность и выхватив из-за спины верный меч.
Рахмат и Гури застыли за его спиной, точно статуи из камня.
…..Два десятка людей, одежды и лица которых были выкрашены в черную краску, тонкой цепочкой перекрыли такую удобную для путешествия тропу. Позади них, врастая каменными стенами в глинистый холм, виднелись такие же живописные руины, как и те, что им удалось благополучно покинуть.
Только этот храм, в отличае от прежнего, по видимому все еще жил и отчасти процветал.
Вглядевшись, северянин своими зоркими глазами узрел четкое изображение змеи, вернее кобры, раздувшей капюшон и готовящейся к прыжку. Кобра казалась огромной и даже, будучи каменной, внушала ужас и отвращение.
- Что это? – ахнул Рахмат, на мгновение становясь прежним, жадным и трусоватым воришкой - Очередное логово файнагов? Разве они не все передохли?
- Рахмат, Рахмат! – северянин стоял твердо, точно врастая в землю ногами – Какая разница? Сейчас вот мы им зубы посчитаем и кишки намотаем на …
- Это не файнаги – пискнула Гури, выглядывая из-за спины северянина, такой широкой и надежной – Храм, что перед нами, жилище змея!
- Змея?- с недоумением в голосе спросил Рахмат и шмыгнул носом – А разве Сета почитают в Вендии, Конан? Мы ведь все-таки не в Стигии!
- Не Сета, нет! – с суеверным ужасом ответила Гури – Шиншаг – младший брат Сета, правит сердцами этих людей, живет в их душах и повелевает телами!
- Младший братишка, говоришь? – недобро прищурился Конан – Да мы, и старшего, не очень-то опасались! Бивали его и не раз!Между тем, ровные ряды змеепоклонников дрогнули.
Северянин, с яростью взиравший на опасное препятствие, содрогнулся, отметив странные глаза жрецов, холодные и немигающие, с отвратительными, вертикальными зрачками.
- Это что, змеелюди? – безразличным голосом поинтересовался северянин, в свое время немало слышавший о разумных рептилиях, повелителях древней Валузии.
- О нет, северянин! – сладким, страшно знакомым голосом, ответили Конану, но голос этот принадлежал отнюдь не Гури.- Змеелюди Валузии здесь совсем не причем. Знакомьтесь, друзья мои, с моими новыми подданными, жрецами могущественного Шиншага! Они узрели мою силу и согласились признать меня своей главой, хотя прежде Шиншагу могли служить только мужчины! Но, я пообещала ему кровь девственницы из правящей династии и он благославил меня, отметив своей силой!
И вперед, тесня черных служителей Шиншага, выступила Шанкар-Шарма, живая и невредимая.
Конан глазам своим не поверил.
- Ущипни меня, Рахмат! – попросил он туранца, недовольно взревев после того, как тот выполнил его невинную просьбу- Сам вижу, не слепой! Живая, зараза!! Ничто ее, паскуду не берет, ни сталь, ни огонь!
Одетая в великолепное платье из змеиной кожи, по-прежнему прекрасная и высокомерная, Шанкар-Шарма стояла, гордо подняв голову и глаза ее сверкали.
- Что, варвар, язык проглотил? – голос Черной жрицы сочился ядом – Не ожидал, не ожидал! Думаешь, убил сестру мою, спалил храм и лишил меня преданных слуг? Не вышло! Не могут твои далекие северные боги тягаться с Древними, царствующими в нашей стране с начала начал! И пусть Темная госпожа ушла в иные миры, сила моя велика, хоть я и черпаю ее, из иного источника! Трепещите же! – Шарма возвысила голос - Покоритесь власти моей!
- Сестры! Близняшки! – пробормотал варвар и, тут его внезапно осенило. Теперь он знал почему Черная жрица все время менялась, превращаясь то в знойную красавицу, то в женщину, хоть и красивую, но изнуренную и истощенную служением злу. –
