***
- Ты должен больше тренироваться! – слышал он голос самки.
- Я не могу, голова раскалывается! – отмахивался Иннар.
- Не смей перечить! Продолжай! Пока не сосредоточишься, о сне можешь забыть!
Зарычав, мальчишка снова уставился на сидящих у костра сверстников. Уже немолодая самка ятжа сидела неподалёку и разбиралась с делами, синяя валар-минд (яут. - коса), украшенная костяными и серебряными унтарами была перекинута через плечо. Тусклые глаза, сейчас приобретшие белый цвет, смотрели на экран встроенный в широкий стол.
Иннар вздохнул, на него уже стали показывать пальцами, говоря, что тот не вырастит охотником никогда. Матери никто не смел перечить, и другие члены Совета молчали, и не вмешивались в воспитательные методы Ир-зум. Она знала, что делала и не хотела, чтобы теплящаяся искорка таланта была загублена… Нет, этого она допустить не могла! Время помахать копьём ещё придёт, наверстает своё, у неё слишком мало времени, чтобы научить его мастерству чтения чужих мыслей. У её детей вот уже много поколений с таким талантом рождались только самки и вот удача – практически на закате жизни – самец. Она не желала, чтобы этот талант оказался загублен на корню.
Мальчишка глядел на старшего наггала (яут. - брат) и старался проникнуть в его мысли, но стоял блок. Никак не получалось сквозь него пробиться, даже почувствовать не выходило. Как можно научиться читать мысли, если не было дано никаких указаний, как достичь нормально концентрации? И что это вообще такое?
Он напрягался, старался проникнуть глубже, ухватить хотя бы какую-нибудь мыслишку, но не получалось.
- Мать, я не понимаю, как! – наконец-то сказал мальчишка.
Самка глянула на него исподлобья, медленно встала и подошла. Он ожидал любой реакции, но не той, что последовала.
- Не напрягайся, - сказала она, присев рядом. – Не надо морщить лоб и напрягать разум, расслабь его, отпусти в свободное плавание, и сосредоточься на образе наггала. Попробуй.
Мальчишка встал у окна и расслабился, получилось не сразу, под пристальным взглядом строгой Матери это сделать было очень тяжело. Успокоившись и «отпустив свои мысли» Иннар глянул на брата, тут же в голове скользнула озорная мысль, проучить какого-то подростка.
Маленький ятжа обрадовался своей удаче, обернулся к Ир-зум, но увидел там оскал Матриарха Кайнде. Она клацнула челюстями, и Танцор открыл глаза.
Сон был настолько реалистичным, что хотелось вопить. Картины давно забытого детства, прошлого, которое стирается из памяти годами тренировок, лишений и Охот. К тому же это были годы, которые Иннар не хотел вспоминать, никогда, забыть на веки. Танцор поднялся с каменного пола и увидел вокруг небольшой разгромленный кабинет. В стенах торчали обломки сирюкенов, на полу валялся какой-то мусор, вокруг перевёрнутая мебель, покореженные стены.
Что он тут делает? Как сюда попал? Он же помнил, что падал сквозь землю. Глянув наверх, он увидел невысокий потолок, в который были встроены светильники. Впереди валялась развороченная дверь, только так можно покинуть это место. Переступив через обломки, Иннар покинул помещение, порадовавшись про себя, что смог отобрать у аттурийца копьё. Теперь у него есть более длинное оружие, против шестов запястными лезвиями не навоюешься. Он ещё встретится с ними, непременно встретится.
========== Глава 6. В лабиринтах памяти ==========
Пейзаж вокруг постоянно менялся, то Ануш проходила безликими серыми коридорами, то снова оказывалась между домами непонятного города. Тишина, запустение и забвение царили повсюду. Тесные проходы, стены, будто с каждым разом надвигающиеся на девушку, словно, стремились зажать её в тисках, хотели раздавить. Ткач отгоняла от себя панические мысли, но ей всё-таки становилось жутко.
Порой слышались крики, а потом раздавался смех. Только это не было похоже на радость или восторг от смешной шутки, это больше походило на эйфорию маньяка только что замучившего жертву. Страх, паника, боль – это место было пропитано всеми оттенками этих чувств, сдавливающих разум.
Между коридорами промелькнула фигура, воспитанница остановилась и приготовилась к драке, замедлила шаг, даже дышать стала глубже. Она уже ожидала всего, чего угодно. Дан Мора могла преподнести всякие разные сюрпризы, в чём пришлось убедиться не так давно. Зачесались свежие шрамы, но Ануш не обратила на это никакого внимания. Подойдя к концу коридора, она аккуратно выглянула за угол и заметила там переговаривающихся людей. Они яростно жестикулировали, но ткачу не удавалось разобрать слов, создавалось впечатление, что ругаются глухие. Одним из них оказался достаточно крепкий мужчина, второй – миниатюрная девушка, почему-то показавшаяся очень знакомой.
Фигуры вдруг стали расплываться, исчезать, становясь полупрозрачными, а потом и вовсе испарились. Тряхнув головой, Ануш пошла туда, где только что стояли эти двое. На полу лежало миниатюрное зеркальце, которое носили девушки в косметичках когда-то давно. Простая плоская коробочка, без каких-либо узоров, правда выглядела она потёртой. Открыв её, девушка тут же выронила предмет. Она увидела своё отражение, а прямо над ней стояла та самая худая особа. По спине тут же пробежал холодок, ткач обернулась, готовясь атаковать, но за спиной никого не было.
- Да так и впрямь с ума сойти недолго, - отдышавшись, сказала ткач.
Что же ей нужно, почему именно её показывает Дан Мора. Эти двое… Они тоже были знакомы. Может, встречалась на каком-то задании, или же это был кто-то из Дуэлянтов, разговаривающих на повышенных тонах? Последние три года, девушка всё старалась вспомнить, чем занималась до того, как потеряла память. Но никто ничего не рассказывал, отчего-то всё то, что ей говорили, казалось абсолютно незнакомым, даже имя – чужим. Место, в котором училась – неизвестным и впервые увиденным. Да за эти годы она смогла ко всему привыкнуть, обжиться, познакомиться со многими воспитанниками, переговорить с несколькими жрецами, но внутреннего дискомфорта это не убирало. Всё равно оставалось чувство чуждости и неизвестности, что таились в душе. А вот видения этих тесных улиц… Она их определённо где-то видела, но как ни старалась припомнить – не получалось.
Подобрав зеркальце, ткач пошла дальше и в очередном зале снова появилось видение, но только это уже оказался не город, а небольшая, но уютная комната. Она разительно отличалась от того тесного отсека, где Ануш жила. Стены сделаны из голубоватого материала, большой диван, окно за его спинкой пропускало ослепительный свет. На небольшом стеклянном столе лежали какие-то мелкие безделушки. Ткач подошла поближе и увидела, что все они покрыты небольшим слоем пыли – электронный ключ-карта, стакан, почему-то опрокинутый, пистолет, а в центре не хватало
