— Мужчину опознать смогли? – спросила я сразу.
— Нет, его лицо никто не запомнил, но запомнили, что Эмма была как зомбированная, безвольно двигалась и смотрела на всех так, словно, никого не замечала. Они заправились, купили кое-какие продукты и уехали. И ещё прикупили канистру бензина, — говорил Стенли.
— Где нашли машину? Криминалисты уже выехали? – спрашивала я.
— Нет, только собираются, но выедут минут через десять, — сказал Стен.
— Если сможешь их как-нибудь задержать, то задержи, а мы едем на место. Где точно была найдена машина? – спросила я.
— В двух милях от заправки, восточное направление. Ты увидишь там ленту, ребята из патрульной службы дежурят там, — говорил Стенли.
— Хорошо, спасибо приятель, — поблагодарила я криминалиста и отключила связь.
— Есть новости? – спросил меня падре.
— Да, садись. Едем быстро, пока туда не добрались криминалисты и не затоптали ничего, — сказала я. – Объясню все по дороге.
… На наше счастье патрульно-постовые службы были сейчас заняты поисками Эммы и убийцы, поэтому не слишком усердно следили за соблюдением скоростного режима. Я старалась не гнать слишком быстро, но всё равно вжимала педаль газа в пол до упора, стараясь выжать из своей машины максимальную скорость.
Себастьян ничего не говорил, он просто сидел на соседнем сидении и рассеянно смотрел на меня. Не знаю, что он хотел во мне увидеть, или чего он ожидал от меня, но его взгляд меня очень сильно напрягал. Он будто изучал меня под микроскопом, хотел увидеть малейшие изъяны в моей душе.
Я уже готова была на него сорваться, но священник отвернулся и стал рассматривать окружающий пейзаж. Это он мудро поступил, не хотелось бы с ним ещё отношения портить.
Дорога до места заняла около двух часов. В итоге было уже два часа дня. У меня осталось только двенадцать часов, чтобы найти Эмму и вытащить её из ловушки. Когда я смотрела разные фантастические фильмы и боевики про полицейских и спецслужбы, то я всегда думала, что двенадцать часов это так много, что за эти часы можно сделать столько всего… Но теперь, когда я попала в такую ситуацию, я понимаю, что даже пол суток – катастрофически мало.
Если бы можно было остановить время, то я бы этим воспользовалась, не задумываясь. На месте уже стояло несколько офицеров патрульной службы, они охраняли место преступления, а криминалистов всё ещё не было. Меня-то они пропустили, а вот Себастьяна нет, священник – гражданское лицо, он имеет право находиться на месте преступления только по специальному разрешению, которого у нас нет.
В итоге пришлось идти мне одной, я же дала святому отцу установку, чтобы он отвлёк внимание этих ребят, если я что-то обнаружу. Я хотела найти Эмму и сделаю всё от меня зависящее, но я не хотела, чтобы мои коллеги нашли девушку до меня. Иначе Натан не только убьёт её, но и полицейских, для него это станет развлечением и лишним шансом давить на меня, используя чувство вины…
Я начала рассматривать остов автомобиля, но ничего интересного я там не нашла, это была просто обгоревшая железяка, не более того. Придётся осматриваться в округе, я конечно, не криминалист, да и времени у меня не так много, но всё-таки глаза у меня были хорошие.
Я нашла место, где, скорее всего, сидела Эмма, рядом с небольшим ясенем, дерево было достаточно толстое, чтобы его невозможно было сломать. Там валялся небольшой отрезок верёвки, обычная волокнистая верёвка, которую можно купить в любом магазине хозтоваров. Так же было полно следов, своими бы не затоптать… Посмотрев на следы, я увидела, что Натан снял с неё ботинки, моя приятельница сидела здесь босиком… Ну ты и садюга, Натан!
Так, а вот это уже интересно. Недалеко лежала свежая кучка опавших листьев и, судя по следам вокруг, эту кучку специально сделали. Достав перчатки, я осторожно стала разгребать эту кучку и обнаружила там слово «Лес». Оно было написано очень криво, скорее всего, пальцем ноги, и писалось оно очень быстро.
Я хотела ещё осмотреть это место, но тут прибыли криминалисты. Мне пришлось уходить, и так сказали, что рапорт на меня составят за то, что я тут наследила, но у меня сейчас были другие проблемы.
Забрав святого отца, мы пошли к машине.
— Что-нибудь узнала? – спросил Себастьян, когда мы сели в машину.
— Ничего полезного, кроме того, что Эмма была босиком и смогла написать на земле одно слово, — Лес, — сказала я.
— И что это значит? – не понимал священник.
— Я не знаю, но что-то не даёт мне покоя, — говорила я.
А мне действительно не давало покоя одна мысль. Я чувствовала, что мозаика вот-вот сложиться, нужно лишь знать, как подогнать элементы. Нет, всё-таки ночи без сна плохо влияют на сообразительность. Но Эмма же зачем-то оставила это слово. Лес, лес, лес… Черт, да со словом «лес» многое может быть связано, — листва, чаща, брёвна, опилки… Стоп! Опилки!
— Себастьян, помнишь, ты говорил, что почувствовал запах сосновой смолы от посетителя? – спросила я.
— Да, а причем тут это? – переспросил священник, явно не понимая, куда я клоню.
— А в доме Эммы, в прихожей, мы нашли следы мужских ботинок в которых была мелкая древесная стружка, — опилки, — продолжила я, стараясь не упустить цепочку.
— Да, и это помню, — недоумевал он.
— А теперь Эмма написала на земле слово «Лес», — продолжила я.
— К чему ты клонишь? – подозрительно спросил мужчина.
— Сосновая смола, опилки и лес… Где могут встретиться все эти три понятия? – спросила я, осенённая догадкой.
— Лесопилка, — дошло до священника.
— Именно! – обрадовано сказала я.
— Но на ближайшие тридцать миль нет ни одной лесопилки, — сказал святой отец.
— Работающей лесопилки, — уточнила я.
— Даже если и так, мы можем искать эту самую лесопилку очень долго и не управимся за двенадцать часов, — говорил он, смотря на свои часы. – Нет, за одиннадцать с половиной.
Я быстро набрала телефон Стенли.
— Привет, приятель, — поздоровалась я.
— Лара, ты меня пугаешь, ты то зла как собака, то теперь радостная до невозможности. Что случилось? – спросил он.
— Стенли, мне очень нужна твоя помощь, — сказала я. – Прошу тебя поройся в старых картах, найди заброшенную лесопилку недалеко от того места, где нашли сгоревшую машину. Смотри карты
