— Скажи мне то, чего я не знаю. А еще лучше, — она сняла ботинок, который он расшнуровал, — не говори сейчас ничего.
Фион закончил расстегивать ее брюки и рывком спустил их вниз по бедрам, сразу зацепив трусики. Сладкий мускус ее возбуждения дразнил и заставлял член твердеть еще сильнее. Фион провел пальцем по влажным рыжим завиткам ее киски, из-за чего Эйслин издала тихий стон. Он вошел двумя пальцами в ее лоно, чувствуя, как ее мышцы тут же стиснули его.
Эйслин извернулась и схватила его за плечи, с настойчивым нажимом толкая Фиона вниз. Ее соски стали твердыми от желания, а киска содрогнулась вокруг его пальцев. Убрав руку с ее лона, Фион встал на колени, нависая над девушкой, и прижал член к ее входу. Эйслин поддалась ему на встречу и подняла свои длинные ноги, разместив их на его плечах и открывая себя.
Только для него, все это было только для него.
У Фиона перехватило дыхание. Он никогда не испытывал подобной реакции на женщину, Эйслин обладала властью над его жизнью и смертью… или это просто так ощущалось. Без Эйслин его жизнь не стоила и ломанного гроша. Со стоном наслаждения Фион позволил себе погрузиться в ее тело. Окруженный шелковистым теплом, он пытался собраться и довести дело до конца. Если он сразу кончит, то это не станет концом света, но Фион все же хотел воспарить вместе со своей женщиной.
Вцепившись руками в его бедра, Эйслин требовательно потянула их на себя. Из нее вырывались нечленораздельные звуки, гэльский вперемешку с бог-только-знает-чем, но это не имело значения. Фион и так все прекрасно понимал. Когда их тела соприкасались, любовные ласки всегда были разрушительными. Фион намеривался двигаться медленно, но в итоге начал с силой толкаться в нее, снова и снова, пока Эйслин нетерпеливо извивалась. Из-за спазмов ее первого оргазма ему было трудно устоять, поэтому Фион призвал немного магии, чтобы продержаться подольше. Наблюдать за Эйслин было сравнимо с видением богини с огненными волосами, раскинувшейся в пологе живого пламени. Ее лицо и грудь были покрыты румянцем желания, девушка постоянно приподнимала бедра, встречая каждый выпад.
Где-то между ее третьим и четвертым оргазмом его тело взбунтовалось и дало понять, что никакое количество магии не сможет сдержать надвигающуюся кульминацию. Семя фактически обжигало основание его члена. Эйслин опустила ноги, обвив их вокруг его бедер, и сильнее прижалась к нему. Ее глаза были закрыты, а голова запрокинута от страсти.
— Да, — закричала она. — Сейчас.
Фион так и не понял, применила ли она магию во время команды, но его член дрогнул и излился. Зрение мужчины затуманилось по краям, и единственным, на чем он был до сих пор сосредоточен — скользкое лоно, стискивающее его и продлевающего оргазм. Когда Фион рухнул на Эйслин, ему показалось, что в комнате не хватало воздуха, чтобы успокоить его грохочущее сердце. Эйслин обняла его и погладила по спине и волосам, тихо напевая своим мелодичным голосом.
Прошло некоторое время, прежде чем он пришел в себя и обнаружил, что все еще сжимает в объятиях Эйслин.
— Боже, как же я люблю тебя, — пробормотал Фион.
Она рассмеялась, согревая его своим смехом.
— Не так сильно, как я люблю тебя. И вот из-за этого у нас появляются проблемы. Я ослепла от ревности, как только поняла, где ты находишься… и что виной тому Перрикас.
— Ох, а я ослеп от ярости, как только понял, что Гвидион и Дэви были одержимы желанием втянуть тебя в опасную миссию.
Эйслин начала извиваться, пока не выбралась из-под него и не легла на бок. Фион повернулся к ней лицом. Проследив пальцем линию его скулы и подбородка, она прошептала:
— Мы похожи на героев «Рождественской истории» О. Генри19.
Фиону потребовалась минута, чтобы понять, о чем шла речь, но затем он улыбнулся.
— Ты имеешь в виду ту, где он продал свои часы и купил гребни для ее волос…
— Именно про нее, — перебила она. — А она продала свои волосы, чтобы купить ему цепочку для часов.
Фион выдохнул.
— Есть кое-что похуже безумной любви, mo croi. Пока мы оба серьезны, нам стоит подумать, как обезвредить темных богов. То, что они сумели сплотить гарпий, чтобы похитить меня, вызывает тревогу.
Эйслин фыркнула.
— Ты так думаешь? Мне тоже не очень понравилось, когда здесь появился Перрикас, чтобы позлорадствовать.
— Я очень рад, что он сделал только это, — Фион покачал головой. — Тебе придется рассказать мне, что произошло.
— Как раз собиралась. На нас напали лемарианцы, но оказалось, что они были всего лишь марионетками Перрикаса. Они могли бы нанести нам значительный урон, если бы мы не сплотились. Люди помогли нам… очень помогли.
Он закатил глаза.
— Хватит тыкать меня этим. Мы совершили огромную ошибку, не признав и не воспользовавшись ранее их силой. Не хочешь принять ванну?
— Было бы замечательно.
Фион поцеловал ее в лоб и щеки, прежде чем прикоснуться к губам.
— Тогда так и поступим. А пока мы будем мыться, ты можешь рассказать все более подробно, — он сделал паузу, размышляя, а затем добавил: — У меня есть идея, как нам поступить, но это чертовски рискованно, поэтому мне нужно еще немного подумать, прежде чем открыть рот.
Эйслин склонила голову.
— Это был настоящий тизер. Уверен, что больше нечего добавить?
— Да, совершенно уверен.
* * *
Эйслин намотала полотенце на мокрые волосы. В поместье Фиона был установлен гравитационный источник питания, который обеспечивал подачу проточной воды, согреваемой с помощью магии, значит, большинство удобств, которые Эйслин ассоциировала с цивилизацией, все еще были доступны… по крайней мере здесь. В ее подземном жилище, которое располагалось на Юте, она брала воду из водопада, каскадом спускавшегося с одной скалистой стены. Пещера по сути являлась заброшенной шахтой. Ее было легко скрыть с помощью магии, но не очень удобно. Волна ностальгии захлестнула Эйслин. Несколько личных памятных вещей, которые она хранила до того, как темные боги убили ее отца, все еще находились в пещере. Когда-нибудь она собиралась вернуться туда, хотя с каждым днем это было все менее и менее вероятней.
«Взбодрись. Это всего лишь вещи».
Эйслин натянула свою одежду. Как обычно, Фион быстро помылся, оделся и ушел на кухню, чтобы раздобыть для них немного еды. Она обвела взглядом спальню. Расположенная в углу третьего этажа особняка, огромные балки пересекали потолок, а камин был встроен в стену рядом с дверью, ведущей во внутренний дворик. Еще одна дверь в дальнем
