— У союза есть множество преимуществ, — пробубнил Фион.
— Мне все равно, даже если только от них зависит наша победа, — заворчал Кра. — За вами-то они не охотились.
Рун подбежал к медному дракону.
— Могу я сказать?
— Тебе не нужно спрашивать моего разрешения, волк, — ответил Кра.
Рун поднял голову, его челюсти раздвинулись в подобии улыбки.
— Тебе может не понравиться то, что я собираюсь сказать, так что стоило спросить.
Кра сощурил темные глаза, но не напал на волка, поэтому Рун продолжил:
— Дэви пыталась убить меня… и не раз. Прошло множество восходов луны, прежде чем мы с ней поняли, что необходимо работать вместе.
— И почему вы пришли к этому решению? — хмыкнул Кра.
— Потому что мы оба любим Эйслин, — волк говорил с простым достоинством, которое пронзило ее сердце. — Наши ссоры друг с другом нанесли бы ей вред.
— Хорошо сказано, — Гвидион одобрительно кивнул.
— Да уж, — вмешался Бран. — Отчаянные времена создают маловероятные союзы.
Кра отвернулся, а Берра что-то зашептала ему на ухо. Эйслин уловила некоторые слова, но они были на гэльском, который никогда особо не давался ей. Медный Дракон снова повернулся к группе.
— Я постараюсь быть непредвзятым, но нелегко сражаться бок о бок с тем, кому ты не доверяешь.
— Можешь даже не объяснять, — заявила Эйслин. — Я сражалась за лемарианцев два года, прежде чем встретила Фиона. Я никогда не доверяла им, но либо я была за них, либо они отправили бы меня в свой проклятый радиоактивный вихрь.
— Мы все были вынуждены делать неприятные выборы, — подхватил Фион. — Перемещение молодых драконов в пограничный мир не входило в план предстоящей битвы. Я хотел использовать их силу… и их связь с магией Земли.
— Они вернутся еще до того, как все закончится, — ляпнул Бран и закрыл рот рукой. — Ой. Я не совсем уверен в этом. Это лишь одно из многих возможных вариантов будущего, которые мне довелось увидеть.
Фион уставился на бога пророчества.
— Ты практически никогда не делишься своими видениями. Почему именно сейчас?
Бран покачал головой, из-за чего концы его светлых косичек подпрыгнули.
— Не знаю. Возможно, я еще не совсем оправился после того, как Перрикас и Д'Чель поймали меня и Гвидиона в ловушку.
Эйслин скрестила руки на груди. Она слишком хорошо помнила этот эпизод. Все они отправились в пограничный мир Перрикаса на поиски Брана и Гвидиона. Там Перрикас убил ее еще не родившегося ребенка… того самого, о котором она не знала, пока не стало слишком поздно. Пожалуй, единственным светлым моментом в этом инциденте было то, что Дэви, наконец, освободила Нидхегга из заточения. Бран и Гвидион вернулись. Как и Фион с Аравном, но им пришлось немного помочь, поскольку единственным местом, которое было открыто для них во время побега из пограничного мира, был темный угол залов мертвых, защищенный так хорошо, что они не могли выбраться самостоятельно.
— Девушка, — Фион помахал рукой перед ее лицом, и она моргнула.
— Прости. Наверное, я немного забылась, вспоминая, что произошло в мире Перрикаса.
— Это хорошо, — заметил Гвидион. — Потому что на этот раз не будет безопаснее ни на йоту.
— Или более приятнее, — добавила Аравн.
Воздух со свистом вырывался сквозь ее стиснутые зубы.
— Перестаньте обращаться со мной как с ребенком. Или как будто я сломаюсь, если вы все не перестанете следить за мной хоть на секунду, — она провела рукой по волосам и откинула их за плечи. — Это я избавилась от Слотоса. И я та, кто умолял Дэви вдохнуть огонь в Токхота, пока он был без сознания.
— Никто и не говорит, что ты не такая же крепкая, словно старая кожа, — Гвидион криво усмехнулся.
Фион на мгновение закрыл глаза. Эйслин не заметила бы этого, если бы не смотрела на него. Решив, что лучше занять позицию сейчас, прежде чем он соберет рациональные аргументы и предложит ей остаться здесь, Эйслин встала перед кельтом.
— Я знаю, о чем ты думаешь.
— Точно знаешь, девушка? — он выдавил из себя улыбку в миллион ватт, но той не хватало убежденности.
— Да, — она передразнила его акцент, что было достаточно легко, поскольку ирландский акцент ее матери был таким же густым, как овсянка. — Ты перебираешь в уме разные предлоги, чтобы хоть по какой-нибудь причине оставить меня здесь.
— Будь благоразумна, — Фион протянул ей руку, но она проигнорировала ее.
— Я и так благоразумна. И дееспособна, — Эйслин до боли прикусила нижнюю губу. —После того, как Дэви унесла меня из мира Перрикаса, были дни, когда я понятия не имела, жив ты или мертв. Это был ад, который я не хочу испытать снова. Вместе мы сильнее. Когда нам не грозит опасность, ты признаешь это.
— И я признаю это сейчас, — возразил он.
— Если вы двое собираетесь поссориться, то я ухожу, чтобы найти какое-нибудь занятие, — заявил Гвидион.
— Мы тоже, — практически в унисон добавили Аравн и Бран.
Эйслин стиснула зубы.
— Останьтесь. Мне больше нечего добавить. Я участвую в плане, точка.
— Мы тоже используем наших женщин в бою, — заметил Кра.
— Ты совсем не помогаешь, — Фион бросил на дракона расстроенный взгляд.
— Зависит от того, на чьей он стороне, — возразила Эйслин.
— Хватит, — Гвидион повысил голос, чтобы подчеркнуть свои слова. — Нас пятеро, а драконов четверо. Итак, Фион, Эйслин и два дракона отправятся в один пограничный мир. Бран, Аравн и я присоединимся к двум другим драконам и проникнем в другой пограничный мир. Я предполагаю, чтобы именно Дэви и Нидхегг будут сопровождать Фиона и Эйслин, так как Дэви не сможет оставить МакТойдерблах.
— Когда мы выдвигаемся? — Аравн вопросительно выгнул бровь.
— Чем раньше, тем лучше, — произнес Бран.
— Обожаю ваш энтузиазм, — Фион обвел взглядом группу, — но есть парочка мелких нюансов. Во-первых, нам нужно, чтобы Дэви и Нидхегг согласились с планом. И есть еще Один.
Эйслин не нужно было поднимать голову, чтобы понять, что шипящее рычание исходило от Кра, который, очевидно, не был в восторге от идеи сотрудничать с норвежскими богами.
— Ты же говорил, что сохранишь непредвзятость, — напомнил ему Фион. — Не думаю, что мы можем позволить себе отказываться от любых потенциальных источников магии в этой битве.
—
