Снейп не заметил, как его отпустило, и он против своей воли улыбнулся крошечному существу, готовому жить и любить.
Потом в комнату вошла Андромеда, она едва не плакала от радости. Новоиспеченная бабушка забрала малыша, предложив дочери немного отдохнуть и хоть часок поспать. Снейп остался с Нимфадорой, но вскоре, когда она и вправду уснула, тоже ушел. Оставаться дольше ему было банально неловко. В гостиной топтался Люпин, державший на руках уже рыжего младенца. Ремус был так счастлив, что начал было благодарить Снейпа, но тот увернулся и сбежал.
В саду его догнала взволнованная Андромеда.
— Северус, прошу вас, подождите...
Снейп остановился. Андромеда никогда не обращалась к нему по имени.
— Я не представляю, как благодарить вас... Она... Нимфадора любит вас и не останется с Люпином, даже несмотря на ребенка, если вдруг вы подумали.
Снейп усмехнулся.
— Не сомневаюсь. Я знаю вашу дочь, возможно, даже лучше, чем вы. Но сейчас она спит, а в доме... Знаете, — вдруг продолжил Снейп каким-то странным голосом, — я видел то, что она испытала за последние сутки. То есть, я это даже не просто видел, как видят присутствующие... — он не удержался от легилименции. — И я понял, что абсолютно точно не хочу послужить причиной таких мучений для женщины.
Андромеда очень по-доброму, едва ли не по-матерински, сжала его руку и тепло улыбнулась.
— Северус... не надо было. Не все мужчины могут вынести даже просто видеть это. У Нимфадоры все будет хорошо, особенно если вы сможете не ненавидеть ее сына.
Снейп коротко кивнул.
Однако появлялся он после рождения малыша в особняке Тонксов все же реже. Причин на то было две: во-первых, Люпин улучал каждую возможность навестить сына, хотя Дора общалась с ним отстраненно и прямо заявила о желании развестись, когда это станет возможным. А, во-вторых, в Хогвартсе становилось все неспокойней.
В конце весны Снейп буквально поймал Андромеду на пороге дома и, прося переговорить с ним наедине, увел ее вглубь сада, хотя Люпин в тот день не появлялся. Смущаясь и с трудом подбирая слова, он вручил миссис Тонкс небольшой сундучок. заполненный флаконами с серебристой субстанцией.
— Спрячьте надежно. Это для Нимфадоры, только я прошу вас не смотреть. Там довольно много слишком интимных воспоминаний. Передать это Нимфадоре или нет, решайте сами по обстоятельствам. Я не... Вам виднее, что у нее происходит с Люпином. Но я обещал вернуть их ей, а будет ли еще возможность, я не уверен, — его одолевали дурные предчувствия. — Судя по всему, завещание вы уже составили, — едко ответила она, но сундучок не взяла. — Что в них? Я должна знать и не собираюсь отдавать дочери потенциально опасную информацию... Я жду ответ, мистер Снейп.
Говорить ему было нелегко, но он себя все-таки заставил.
— Там нет ничего такого. Это мои воспоминая за четыре года... О том, что было между нами до возвращения Темного Лорда. Я стер их у нее прошлым летом.
Андромеда с каменным лицом смотрела на него какое-то время, а потом вдруг влепила ему размашистую пощечину. Снейп отшатнулся, но палочку не поднял, только посмотрел на нее, как затравленный зверь.
— Это могли быть ваш ребенок и ваша женщина! Если бы только этому мерзавцу досталась десятая доля вашего убийственного для окружающих благородства, он бы удавился на этом самом каштане, прежде чем переступил порог моего дома, чтоб сделать ей предложение. Она любит вас, а вы пакуете вещи на тот свет вместо того, чтобы разобраться с Люпином. Уж вряд ли он вызывает у вас больше сентиментальных чувств, чем Дамблдор. Но там-то вы справились! Снейп застыл, как каменный, а Андромеда продолжила: — И нет, я не собираюсь ей ничего передавать. Тонкс дома. Где же ей еще быть, зайдите и отдайте сами. — В моей жизни было достаточно пыток, — сдавленно проговорил Снейп. — Видимо, как раз-таки нет! — и Андромеда, как мальчишку, схватила его за рукав, чтоб не сбежал, а потом громко закричала: Дора, выйди в сад. К тебе гость...
Они закрылись в ее комнате. Миссис Тонкс забрала младенца, чтоб тот не мешал разговору, который явно предполагался не из легких. Впрочем, разговора-то и не было. Нимфадора лежала на боку напротив Снейпа и просто слушала его голос у себя в голове. За два года он сильно поднаторел в этом навыках легилименции.
«Мне неловко за многие воспоминания. Я надеюсь, ты поймешь меня, когда увидишь их. Или наоборот, не поймешь того, как подло я поступал. Я не любил тебя, когда переспал с тобой. В общем-то, ты была права, мне льстило внимание молоденькой девочки, и я пользовался твоей неопытностью и открытостью. Я нарочно держал тебя на коротком поводке, давая тебе то надежду, то намек на свою симпатию, потому что боялся, что ты влюбишься в кого-то из тех мальчишек и больше не придешь. Когда ты вошла в мой кабинет в ночь своего выпускного бала и открыла мне свое сознание, я сказал, что небезопасно пускать к себе в голову легилимента. Особенно, если речь обо мне. После этого я знал, как привязать тебя к себе, чем и занимался весь последующий год. Это было непорядочно с моей стороны. Ты бы обязательно выбрала одного из этих парней, если бы я дал тебе такую возможность, но я не смог. Я украл у тебя эти годы, моя девочка. Если бы не я, не было бы этого кошмара».
Мысль о том, что маленький Тед не может быть кошмаром, не оформилась в слова, потому что Тонкс не могла разобраться со своими чувствами к ребенку, но для опытного легилимента хватило лишь промелькнувших образов.
Снейп закачал головой.
«Нет, конечно. Он — чудесный малыш, который должен был появиться на свет при других обстоятельствах, и рядом не должно было оказаться ни меня, ни Люпина».
— Не говори так, не представляю, чтобы я смогла разлюбить тебя.
«Все забывается, хорошая моя».
— Если ты сейчас еще раз скажешь, что не любишь меня, я не знаю, что сделаю.
Снейп печально улыбнулся.
«Знаешь, что я, на самом деле, почувствовал, когда увидел твоего боггарта? Облегчение. Я так скучал по тебе тогда. Я даже не предполагал, что так
