— Да хоть на сто первом, — застонал Салли. — Я к этому моменту подохну. Ладно, до связи.
Спать хотелось зверски. Ночью он попёрся в под-тауэр, потому что сэру премьер-министру третьего тауэра приспичило устроить сделку на земле, а с утра — вот, пожалуйста, Уолтера нет — и он, Салли, приглядывает за советом… министров… уа-а-а, помогите. Было бы кому.
Снова клипса, на этот раз, наверное, Уолтер. Ну держись, хренов подчинённый. Салли дождался, пока вызов пройдёт, не спуская при этом глаз с длящегося за дверью совещания, и заорал:
— Бодигард Уолтер Пирс, завтра хоть жопу порви, а отработай штрафную смену! Иначе я тебя…
— Бля, Салли, ебись ты нахуй со своей сменой, хоть с Уолтером, хоть с Натаном, хоть с самим министром-хренистром! Я тебе, сукин сын, сто раз говорил — сначала выслушай, а потом втирай своё дерьмо, пока прослушка не околеет!..
— А, Кон, — успокоился Салли. — Доброе утро, дружище. Вижу, ты сегодня счастлив?
— Относительно, — тоже утихомирился друг. — Гони-ка мне сводку, чё было ночью.
— С кем ты вчера наливался, что ничего не помнишь? Я с вами не ходил, так что…
— Я про новости, башка твоя бритая, нормальные человеческие новости. Там… вторжение с какого-нибудь неба, типа, упал кто-нибудь…
— Кон, градус понижать нельзя, — хихикнул Салли. — Это на тебя, видимо, вчера что-то упало.
— Асфальт, — не слушая его, Кон продолжал гнать пургу. — Дороги в норме там?
— Ты в порядке? Какие ещё дороги?.. Ай, перезвоню.
Он потребовал прекращения вызова, и клипса тихо пикнула в знак согласия. Важные люди постепенно вставали из-за столов и покидали конференц-зал. Салли выпрямил спину, пригладил зачем-то ёжик волос на голове и попытался не зевать. Рядовые бодигарды повторили за ним жест приглаживания волос, и Салли стало смешно.
— Спасибо за работу, господа…
— Да здравствует Альянс…
— Встретимся в четвёртом тауэре…
— Седьмые небеса пока закрыты…
И всё в таком же духе. Самое главное они сказали за дверью, а теперь болтают о ерунде, как девки на нижнем рынке. Салли выждал, пока все уйдут и попадут в руки охранникам другого яруса, радостно отпустил подчинённых и побежал к лифту. Кон перетопчется, сначала он выпьет кофе.
В лифте интер-тауэра ещё оставались свободные места. Салли протиснулся в угол, сел и пристегнулся, а потом ввёл на экране подлокотника точные координаты. Теперь можно и поспать… Лифт помотало между разными тауэрами, вверх, вниз, вправо и влево, а через минут пятнадцать его ремни отпали — приехал, значит. Салли выбрался наружу и вдохнул свежего воздуха. Тридцать седьмой этаж, счастье-то какое! Внизу слишком грязно, вверху слишком душно, а вот здесь — самое то. Конечно, несколько десятков лет назад воздух был чище повсюду, но когда-то и горы были, и деревья, а сейчас осталось только море, и то ему скоро придётся потесниться.
В реабилитационном центре было тихо, и работающая при нём кофейня только открывалась. Скользнув внутрь, Салли сдёрнул с себя фирменную жилетку, швырнул её на стол, упал на стул сам и закрыл глаза. Спать… Не выйдет. Сначала надо надрать жопу Уолтеру и разобраться с ночными глюками Кона.
Не будь он телохранителем номер один (ну или почти один), Салли бы послал всё нахрен и завалился в кроватку, но он отлично знал, что если проигнорировать маленькую проблемку, через какое-то время она вымахает в огромную проблемищу. Поэтому он записал гневное сообщение для провинившегося Уолтера, а потом поозирался в поисках Хэнка.
— Хэ-энк? — ноль внимания. — Ты спишь, что ли?
— В настоящее время не сплю, — донеслось из-за стенки. — Тебя здесь быть не должно, поэтому я не счёл нужным выходить.
— И тебе доброе утро, друг, — Салли опять зевнул. — Будь человеком, сделай мне ко-у-офе… да что ж такое…
— Если «будь человеком» — это очередная шутка, то доношу до твоего сведения, что она не смешная, — Хэнк вышел с кухни и посмотрел на него с оттенком укоризны. — Сколько?
— Самую большую чашку.
— Хорошо.
Салли опять почесал затылок и уткнулся сонным взглядом в начищенную до блеска столешницу. Он не шутил, но фразочка правда вышла не очень. Хэнк Вернер всегда был человеком, пока деньги не вынудили его семью пойти на эксперимент. Тогда в центре инноваций набирали добровольцев на новый опыт: в здоровых мужчин от двадцати до тридцати пяти лет вводили искусственные элементы, постепенно превращая ту или иную часть тела в робота. Платили ого-го, результаты оказались плачевны. Мама и бабушка Хэнка перестали голодать, а Хэнк…
— Не спи, иначе разобьёшь мне носом столешницу, — велел Хэнк.
— Да-да…
А Хэнк пострадал больше всех. Ему пытались изменить глазные яблоки, и результат был обещан фантастический: супер-зрение, как вдаль, так и сквозь вещи, встроенный лазер и всякое такое. У кого-то получалось, у кого-то — нет, а Хэнку был нужен только грант, который дадут за смелость, потому что семью грозились выселить на землю. Ниже двадцатого этажа сейчас живут только отбросы общества и всякие криминалы, и такая участь была бы для них гибельна.
Операция сорвалась, глаза у Хэнка остались свои, только этот проклятый аппарат повредил какую-то часть головного мозга. Поэтому последние два года друг обитал в реабилитационном центре, пытаясь вернуться в норму. И у него получалось: Салли ещё помнил, как всё было плохо, а теперь Хэнку разрешили открыть кафе, пусть и недалеко от места вынужденного проживания, общаться с людьми вне центра реабилитации, и вообще жить по-человечески, а не как пациент или неудавшийся робот. Только к нему никак не возвращались эмоции, и иногда это угнетало. А иногда — забавило, правда, только Салли, ведь Хэнк не мог этого ощутить в прямом смысле слова.
— Спасибо, — от души поблагодарил Салли, заливая в себя одним глотком добрую треть огромной чашки. — Теперь не сдохну.
— Ты бы и так не испустил дух ещё лет пятьдесят, — ответил Хэнк. — Не злись, я понял, что это шутка.
— Это не шутка, это переносный смысл, — оскорбился Салли. — Скажи честно, ты прикидываешься или реально не можешь просто пошутить?
— Могу, — неожиданно признался друг. — Но твоё лицо, когда я не понимаю шуток, просто бесценно.
Вот так дела, его, оказывается, водили за нос. Хэнк улыбнулся (дежурно — по-другому он больше не мог) и отправился варить вторую чашку, уже себе.
Связавшись с механической
