высоконько взвизгнули разом, да автоматики свои бутафорские побросали. Шапки стянули, на колени упали, взмолились: - Не надо нас бить! Мы простые актёры! Вот, на праздниках подрабатываем. . Вот смотрите!
И начали раздеваться! Василий меня в бок тыкает:
- О. Васёк. смотри во все глазки свои синие! Заказывала стриптиз? Получи и распишись, а меня больше не зачаровывай, лады?
Парень чёрную форму реально, как стриптизёр сорвали одним движением, а на теле его красивом и накачанном, да
ровненько в солярии прожаренном, три кожаных полосочки, толком ничего не скрывающих. Я побледнела, икнула и
спряталась за Василия. Он руки в бока вперил и, набычившись, как закричит: - Актёры, блин, погорелого театра, срам быстро прикрыли! Я поджарю яйца-то, будете знать, как девушек запугивать! Васёк, ты как? В обморок от красоты неземной падать передумала? Тогда айда на выход! Нам ещё Махмаула… ила… али. . А, кобыла его дери в уши копытами! Идём!
И, схватив меня за руку, потащил по коридору. Офонаревшие от вида боевой женщины и инфантильного качка стриптизёры
провожали нас задумчивыми взглядами, а на лицах их красиво расплывались свежие фингалы…
Вася открыл дверь, чертыхнулся, захлопнул, вторую, третью… Я не выдержала: - Мы заблудились?
- Нет, конечно! - уверенно отозвался босс. - Мы знакомимся с домом.
- И долго мы будем с ним… знакомиться? - нерешительно уточнила я и облизала сухие губы.
Василий, ковыляя на каблуках, таскал меня за собой, удерживая запястье, и я всё время видела, как покачивается его…
моя… попочка. Действительно, круглая такая, аппетитная. Всё, как босс говорил. В штанах быстро разгорался настоящий
пожар, ходить стало неудобно. Вид самой себя сзади сводил с ума, даже перед глазами поплыли разноцветные круги. Мозг, дико-поросячьи визжа, метался по черепной коробке. Я же женщина! О… Как он виляет! Вот ковыляет неумело на каблуках, а
попочка от этого ещё живее подёргивается. А-а-а! Я же женщина! Вот бы взять эту попочку и…
Выдохнула и, не выдержав пытки, схватила Василия за зад обеими руками. Зарычав, прижала к низу живота и сипло
застонала. Босс оглянулся и изумлённо вытаращился:
- Васек, ты чего?!
- Не знаю, - прошипела я, не особо понимая, что делаю. - Но… кажется, я тебя хочу!
- Ты меня что? - взвился Василий. - Ты вообще понимаешь, что нужно Наманила того волшебнутого искать?
- Понимаю, - хрипло отозвалась я и, втолкнула босса в первую попавшуюся дверь.
Внутри было темно, мы упали на что-то мягкое: ковёр? Какая разница! Под ладонями подрагивающее тело, такое нежное и
хрупкое. Я почти потеряла голову, движения словно шли сами. Накрыла рукой упругую грудь и, скользнув в бюстгальтер, легонько сжала сосок.
- Вася, отпусти, придавлено простонал Василий. - Вася… не надо… Вася, я же мужик! А-ах!
Глава 21
Василий
- Ах-х-х, - простонал обреченно, когда моя озабоченная девочка сжала свою, то есть мою грудь.
Так вот что значит выражение - тело предало разум. Ноги сами раскрылись навстречу мужской ладони. Я, как блудливая
кошка, терся и стонал от каждого ее движения. Пытался оттолкнуть, но почему-то прижимал к себе, уже чисто по-женски
царапаясь и выгибаясь. И так подло преданный разум вместо того, чтобы выдавать мне логические доводы против, вдруг
решил переметнуться на сторону противника. Кто меня ласкал? Я сам. А значит это вроде как самоудовлетворение. Да точно.
Оно родимое.
- Зачем я надела штаны? Неудобно, - прохрипела мне в ухо Васенька, и тут же прикусила мочку. - А знаешь, детка, сегодня я
буду сзади!
Я и пикнуть не успел, как очутился в коленно-локтевой. Кофточка задрана, штанишки спущены. Вася издала восторженный
рык победительницы. О да, малышка, я помню, как ты хороша с этого ракурса. Особенно когда вот так оттопыриваешь попку, и я выгнулся, заставляя Васеньку быстренько зазвенеть пряжкой ремня. А! Гулять так гулять! Когда еще оценишь
собственные умения, с противоположной, так сказать, стороны.
Перед глазами взорвались фейерверки, когда малышка толкнулась в меня. Да за такой кайф я готов остаться женщиной
навечно! Ощущение, что погружаюсь не я, а в меня были просто восхитительны! Соски приятно терлись о мягкий ворс ковра, заставляя выгибаться и вскидывать бедра пытаясь ускорить процесс «наполнения».
- Вася, я долго не выдержу! - прохрипела вдруг моя извращенка.
Глава 22
Василиса
Ох, как же прекрасно быть мужиком! Нет, женщиной тоже хорошо. Но… когда ты соединяешься с кем-то, скручивается в
клубок, объединишься, кувыркаешься… хо-ро-шо… В любом теле! В мужском или в женском, неважно!.. Нет, важно! Важно -
с кем.
Тяжело посмотрела на своё собственное лицо и улыбнулась: глазки Василий закатил, губки, распухшие от моих поцелуев, приоткрыл, дыхание рваное, по телу всё ещё проходят последние угасающие судороги. О, да, милый! Я помню, как это.
Теперь и ты знаешь, чем женский оргазм от мужского отличается! На собственной шкурке., э… ну, вагине… моей… А, ладно!
Какая разница?! Хо-ро-шоооо!
- Знаешь. Вась, - хрипло проговорила я, - даже если не удастся вернуть наши тела… Кажется, я готова остаться в этом. Но
при одном условии… И мне кажется, тебе оно не понравится.
- А-а? - осоловело после трёх подряд оргазмов промямлил Василий. - Чего сказала?
- Сказала, что если будешь со мной, идиот, - раздражённо рявкнула я. - то согласна даже в этом тебе остаться!
Личико моё… то есть Васино перекосилось. Глазки зажмурил, по щекам слёзки. Чертыхнулась: он же беременный, а я на него
ору! Погладила по голове:
- Ну прости, прости! Не хотела кричать. Просто я тебе признаюсь, а ты… как всегда!
Вася заныл ещё сильнее. Размазывая слёзы по щекам, рыдал, как ребёнок, что-то пытался сказать, но лишь всхлипывал. Я
снова выругалась и, скрипя зубами, гладила Васину узкую спину… А внизу снова пошевелилось. Опять?! Да сколько можно?
А рука моя. . босса… уже оглаживала Васькины ягодицы, проникала между ними, скользила по влажной ещё промежности.
Всхлипы Васи перешли в стоны, я перевернула своё.. его… ох, мозг ушёл в отпуск и вывесил на маковке белый флаг с
красным крестом! Какой же Вася красивый! Я красивая… Сама в себя погружаюсь ведь. Хо-ро-шо.. и странно. И плевать!
- Люблю тебя. - шептала я, тараня Васино лоно, нависая над ним, ощущая цепкие ноготочки на пояснице, - себя… тебя…
всех! Ох! Как же клёво!
Пик настиг жаркой волной, и я снова излился в своё… Васино тело. Эмоции бурлили через край, щекотали пузырьками
шампанского, щекотали новогодней мишурой. Да, пусть всё останется как есть! Я. Вася и наш ребёнок! Какая разница, кто в
чьём теле?
Вася подо мной извивался, постанывал. Грудь колыхалась, поддразнивала, так и хотелось снова прильнуть к соску жадными
губами, но нижний друг объявил тайм-аут, а вот Вася был… была… - а, чёрт! - не против продолжения. Я зависла над
Василием и, любуясь влажным блеском его глаз,
