Жалостный крик, испускаемый ею, умягчил невидимого Принца. Он вынул изо рта свой камень и, взявши оружие в руки, побежал сражаться с Гигантом, чтобы дать время сей несчастной уйти. Но Гигант коснулся его жезлом, находящимся у него в руках, и Принц сделался неподвижен. Гигант приблизился к своей добыче и, взявши в свои руки, поверг в море.
Потом вышедшие Тритоны связали Принца Золотого острова и, приведя его в чувство, оставили в ужаснейшем состоянии. Сожаление для него было дорого: он мог более служить сам себе своим камнем и увидел себя, втащенного во глубину волн и без надежды когда-нибудь освободиться.
Гигант был третий сын волшебницы четырех стихий и владетель моря. Он коснулся Принца Золотого острова жезлом, который имеет силу делать смертного пленником и жить в средине вод. Тогда Принц Золотого острова поведен был теми же Тритонами, которые его связали, в место, где он ничего не видал, кроме страшных чудовищ, и проходил неизмеримые леса, наконец, сошел в ужасную бездну. Он пришел в широкое место, окруженное страшными камнями. В средине находился один камень ужасной величины, на котором Принц Золотого острова увидел сидящего Гиганта, того самого, который коснулся его жезлом, подобно на троне. Длинная его борода досязала пояса, лоб лысый с морщинами, глаза ввалившиеся, голос суровый устрашил бы каждого из смертных, кроме Принца Золотого острова. «Безрассудный, — сказал ему Гигант, — смертью бы тебя надлежало наказать за твою дерзость; но жить и терпеть наказание всегда жесточе; умножай ты число пленников, которых мучить мне приятно». Итак, приковали Принца Золотого острова к камню. Он не один был в таком жалостном состоянии. Все сии камни были обременены Принцами и Принцессами, которых Гигант держал в плену. Сие чудовище нарочно восстановлял бури, дабы умножить число сих жертв, и хватал с радостью, которые гибнут.
Принц Золотого острова не мог пользоваться своим камнем, потому что он был прикован. Он воздыхал день и ночь. Воспоминание о Розалии было для него чувствительнее всех мук, которые он претерпевал. Но наконец в один день Гиганту вздумалось сделать себе удовольствие заставить сражаться некоторых из сих несчастных, коих он держал прикованных. Жребий пал на Принца Золотого острова. Его отрешили, и тотчас, как он сделался свободен, положил камень в рот и стал невидим.
Какое было удивление Гиганта, как увидел исчезнувшего Принца Золотого острова. Он приказал, чтобы захватили все проходы. Невидимый Принц прошел между двух гор. Он шел долго лесами, где не видал ничего, кроме чудовищ престрашного вида. Он переходил с горы на гору, и после всех трудов увидел себя на берегу моря при подошве горы, которую узнал, что она есть та самая, кою видел он в кабинете настоящего, что тут Розалия содержится в плену.
Обыкновенно счастье играет человеческими действиями; несчастья, которые кажутся нам бесконечны, бывают часто источником близкого счастья.
Он вошел на вершину горы, которая до облаков достигала; на ней увидел он замок. В оный вошел и прошел аллею, посреди которой увидел хрустальную комнату. В сей комнате духи стерегли Розалию денно и нощно. Туда не было никакого входа. Чрезмерное затруднение! Он не знал, как уведомить Розалию о своем возвращении; видел беспрерывно ее плачущую. Горесть сей Принцессы уязвила сердце сего невидимого Принца.
Ревность Принца духов можно узнать из сего, что он за малое подозрение перенес ее на конец земли. Со всем тем надобно было уведомить Розалию. В один день, как Розалия прогуливалась в своей комнате, приблизилась к хрусталю, который служил ей стеной. Она испугалась, увидя, что он потуск, подобно бы кто на него дул. Она хотела стереть; но еще больше удивилась, что сие не с ее стороны. Розалия переменила место, но и там хрусталь потуск. Тут-то уже догадалась, что пришел ее любовник, и начала просить Принца духов, чтобы он сделал плен ее несколько приятнее, в котором она содержалась, и позволил прогуливаться по часу в день в долгой зале. Принц духов ей позволил. Она тотчас вышла и невидимый Принц дал ей в минуту камень, который, положа в рот, сделалась невидимой. Невозможно изобразить ярости Принца духов. Он тотчас приказал подвластным духам полететь по всему свету и привесть Розалию, как скоро увидят место, где она скрылась. Духи полетели исполнять приказ. Между тем, Розалия и невидимый Принц, рука за руку, пришли к дверям залы, чрез которую выходили в сад. Они отворили ее тихонько, и уже их сердца сокровенное чувствовали удовольствие, что скоро друг друга увидят, как вдруг яростное чудовище пробежало между их. Принцесса его испугалась и бросила руку своего любовника. Они долго искали друг друга, говорить же не могли, потому что были невидимы; они слышали приказ Принца духов, чтоб их тотчас поймать, как скоро покажутся.
Увы, сколь была чувствительна их горесть! Принцесса, долго ходивши по сему лесу, остановилась на берегу ручья; она написала на всех деревьях: «Если Принц, мой любовник, придет в сии места, то знал бы, что я здесь влачу мою жизнь и что я прихожу каждый день на берег сего ручья, которого струи умножаются моими слезами». Дух, летевший мимо сих мест, прочитал сии слова и рассказал Принцу духов, который, сделавшись невидимым, пришел к сему ручью. Он дождался Розалии и подал ей руку, которую Принцесса почла за руку Принца Золотого острова. Принц духов связал ей руки шерстяной веревочкой и сделался вдруг видим; потом закричал своим подвластным духам, чтобы унесли ее в ужаснейшее жилище.
Невидимый Принц, пришед в сию минуту, увидел Принца духов, летящего по воздуху и держащего в руке шерстяную веревочку. Он не сомневался, что сия была Розалия, которую он тащил. Невидимый Принц погрузился совсем в отчаяние. Его первое намерение было лишиться жизни. «Могу ли я пережить свои несчастья? — говорил он. — Кажется, что жребий не допускает меня увидеть конец моих несчастий. Увы! что сделается со мною? Могу ли я когда-нибудь узнать место, куда сей варвар унес Розалию?» Сей Принц решился умереть, и его горесть довольна бы была для прекращения его дней; но надежда узнать чрез кабинеты времен, где Принцесса оставлена, от того его удержала. Он продолжал дорогу лесом и, ходивши несколько времени, пришел ко входу храма, который стерегли два льва ужасной величины. Он вошел в него, будучи невидим. Посреди сего храма возвышен жертвенник, на котором лежала превеликая книга; конец сего храма закрывала завеса. Любопытство невидимого Принца принудило его открыть. Он увидел на кровати спящее дитя, узнал по его стрелам,
