Когда мы начали с ним встречаться, я рассказала ему о своих родителях, о их бдительной опеке и о том, что они не приемлют, чтобы их дочь вела разгульный образ жизни и тем более спала с мужчинами до момента совершеннолетия. Он был осведомлён обо всём этом, и он согласился на эти условия.
— И что ты хочешь этим сказать? — тихонько спросила я, присев на мягкую кровать, слёзы всё-таки дорожками скатились из глаз вниз по щекам.
— Я вынужден поставить тебе ультиматум: либо мы занимаемся сексом, либо я занимаюсь сексом, — сухо ответил он.
— То есть ты хочешь сказать, что если я откажу, то мы расстанемся?
— Нет, просто ты принимаешь меня таким, какой я есть. В любом случае это будет не слишком часто, только тогда, когда нервы будут на пределе и мне нужно будет их куда-то вымесить.
Ушам своим не верю.
— Меня это не устраивает! — кричала я. — Ты был в курсе обо всём! Ты сам подписался на это, а сейчас отказываешься от всего? Кёртис убьёт тебя!
— Кёртис меня поймёт! — сказал он, защёлкнув замок на двери. — Но ты ему ведь не расскажешь нашу маленькую тайну?
Он начал надвигаться на меня.
— Майкл, что ты делаешь?
— Я делаю то, что должен!
Он резким движением опрокинул меня на спину и вжался в мои губы. Я отворачивалась от него, мотала своей головой из стороны в сторону и била его кулаками по груди.
— Не прикасайся ко мне! — кричала я, что есть голоса.
— Тебе понравится, детка.
Он просунул свои руки под мой свитер и сжал до боли грудь. Я кричала на него, просила о помощи, но никто не приходил на мои крики. Он отстранился от меня, я подумала, что он осознал, что совершает большую ошибку, но когда он достал верёвку из плетёной высокой корзины, которая стояла у постели, до меня дошло, что мне конец. Я ринулась к выходу, но он сбил меня с ног своим весом, после чего повалил на кровать и сцепил руки над головой. Мне не хватало сил в одиночку с ним справиться.
— Майкл, прошу тебя! Ты ведь об этом пожалеешь, — умоляла я его, давясь слезами.
— Ни ты, ни я ни о чём не пожалеем.
Он связал мои запястья и, подняв руки, закрепил их у изголовья кровати. Музыка снизу стала ещё громче, поэтому все мои крики растворялись в этой комнате, не доходя и до двери. Я извивалась под ним, пока он целовал мой живот и грудь, которую обнажил, подняв свитер вверх так, что практически накрыл им всё моё лицо. Было бы куда лучше, если бы он прикрыл им мои глаза, чтобы я не могла видеть то, что он вытворял. Он расстегнул мне джинсы и, стянув их вместе с бельём, бросил их на пол.
— Майкл, не делай этого! Я ведь всё расскажу родителям!
— Врёшь! Ты боишься своего отца, поэтому ты ничего не расскажешь, — тяжело дыша, сказал он.
Он спустил свои джинсы вместе с боксерами, затем раздвинул мне с силой ноги, когда я всем своим существом пыталась их сжать, но в какой-то момент я поняла, что больше не имеет смысла бороться с ним, он в любом случае победит и сделает всё то, что задумал. Глубоко вздохнув, я попыталась отключить свои мысли, уходя далеко в прострацию.
Он вошёл… Хотя нет, это не совсем правильное истолкование его действий. Он вторгся в меня резко и даже не попытался делать всё медленно и аккуратно, ведь он знал, что я была девственницей. Я стойко держалась, и не проронила ни звука, хотя было невыносимо больно, учитывая тот факт, что он ничуть не жалел меня. Я лишь смотрела в потолок, слушая при этом его прерывистое дыхание вперемешку со стонами, ощущая при этом отчётливый запах алкоголя, доносящийся от него.
— Детка, тебе хорошо? — спросил он, наклонившись к моему лицу.
Я ничего не ответила. Моя скатившаяся слеза ответила ему за меня.
Когда он кончил, только тогда я поняла, что он даже не удосужился воспользоваться презервативом.
Как я могла семь месяцев встречаться с таким монстром?
Глава 13. Дариан
«Мне очень жаль».
После этих слов я задался вопросом, что конкретно имела в виду Килан. Выглядела она очень подавленной в этот момент. Возможно, это из-за сложившейся ситуации с Майклом или же ей жаль, что Кёртис, по её мнению, теперь следит за нами? В голове возникло множество вариантов, и все они в какой-то степени подходили под определение жалости. Единственное, за что ей не стоило переживать, так это за брата. Он назвал всю эту историю с Майклом нелепой, и, выслушав его, понял, что тот слегка преувеличивает, поэтому Кёртис уверил меня, что не намерен докладывать обо всём своему другу. Он слишком много о себе возомнил, считая Кёртиса своим псом, вынюхивающим улики для его же личного успокоения.
— Все готовы к матчу с Торонто? — спросил Грир.
Мы ехали в моей машине на стадион, предстояла очередная тренировка перед завтрашним матчем с «Торонто», на сей раз это будет первый матч Юниорской лиги на выбывание. Игры с «Торонто» будут длиться до четырёх побед одной из команд, а так как эта команда считается опытной и более чем серьёзной, то нас скорее всего ожидает серия из семи матчей. Не очень-то всё это вовремя, всё потому, что в школе начался определяющий период и в хоккее на нас навалилась большая ответственность. Ведь мы вчетвером единственные в команде, кто выпускается в этом году, большинство из них уже закончили школу, а другим до выпускного ещё далеко, правда, их можно пересчитать по пальцам одной руки.
— Тут даже если не будешь готовым, то всё равно придётся рвать и метать, иначе... — сказал Кит с заднего сидения.
— Нас всех вышвырнут из команды! — в один голос выкрикнули мы.
— Дариан, скоро уже два года, как нет Эйвери, — сказал Трой. — И скоро уже два года, как мы готовим наше так называемое возмездие. Ты ещё не передумал? Просто ты в последнее время не упоминал об этом, и я подумал, что ты успокоился.
— Нет, не передумал, — твёрдо сказал я, останавливаясь на парковке у стадиона.
— Я, может, сейчас скажу глупость, но вы замечали, как Килан похожа на Эйвери? Особенно если стоит спиной или в профиль, — неожиданно спросил Грир.
— Я думал,
