— Фотографии можете забрать у Аарона, — сказал один из мужчин, управляющий лодкой.
Пальцами расчёсывая свои слегка намоченные кончики волос, Килан непонимающе глянула сначала на него, а затем на меня.
— Точно! Я совсем забыл про снимки.
Мы минут пятнадцать поднимались вверх по протоптанной крутой дороге, по большей части из-за трясущихся ног Килан, потому что в ней до сих пор играл адреналин. Она то и дело касалась меня, то возьмёт за руку, то дотронется до груди, упираясь в меня, когда забиралась на крутой выступ, а я поддерживал её за попу, не потому что мне хотелось касаться её, а для того, чтобы она не навернулась вниз головой.
Или мне того хотелось? Я уже сам ничего не понимаю. И это довольно странно.
Наконец мы добрались до моста, и Килан вприпрыжку побежала к тому месту, откуда полчаса назад мы спрыгнули, я побежал вслед за ней.
— Могу ли я взглянуть на снимки? — спросила она у Аарона.
— Да, конечно, — он вручил ей бумажный пакет. — Здесь самые удачные снимки в одном экземпляре. Остальные я скину Дариану на почту.
Она поблагодарила его и, разворачивая пакет, подбежала ко мне. Широко улыбаясь, она листала фотографии, особо не заостряя на них своего внимания, затем посмотрев на последнюю, я заметил, что с её лица сошла улыбка, она бегло глянула на меня, затем снова вернула взгляд на фотографию. Мне стало интересно, что она там такого могла разглядеть и что может её так взволновать.
— Дариан, отдашь мне эту фотографию? — спросила она, прижимая её к груди.
— Я должен видеть, какую именно.
Я дёрнулся к ней, но она отскочила от меня.
— Там ничего особенного. Так, просто я на ней лучше всего получилась.
Я выхватил из её рук остальные фотографии и бегло пробежался глазами по ним. Снимали нас с суши, но снимки были яркими, чёткими, что даже видны были все эмоции на лице, и на каждом из снимков Килан получилась очень даже хорошо.
— Килан, что на том снимке? У тебя там глаза косые? Или рот раскрыт так, что желудок видно?
Она спрятала снимок за спиной и начала пятиться от меня. Я наступал на неё, пока она не врезалась в перила. Я вплотную приблизился к ней и завёл свою руку ей за спину, выхватывая из её пальцев последний снимок.
— Дариан! Только не выбрасывай его, пожалуйста, — расстроенно она взмолилась.
Да что там такое может быть? Может, у меня лицо страшнее, чем у Франкенштейна, а Килан на нём получилась лучше некуда и поэтому хочет оставить её себе?
Я глянул на фотографию и наконец-то понял, чем она так ей полюбился. Уставившись на снимок, я покачал головой и потёр лоб, пряча от неё самодовольную улыбку. Мы целовались на нём и смотрелись при этом очень здорово.
— Мы же на этом снимке словно Элизабет Беннет и мистер Дарси, уж слишком приторно это всё выглядит.
— Что-то я не помню, чтобы Лиззи и мистер Дарси прыгали с тарзанки, — сказала она, прыская со смеху.
— Хорошо, тогда Элизабет МакГроу и Джон Грей из фильма «Девять с половиной недель», хоть они и не прыгали с тарзанки, но отчего-то эти персонажи мне ближе.
Она резко прекратила смеяться и, закусив губу, уставилась на меня.
— Ты смотрела этот фильм?
Она смущённо кивнула и отвела взгляд в сторону, вернув ей снимок, я решил сменить тему, чтобы больше не вгонять её в краску.
— Эм... Килан, скажи, у тебя есть водительское удостоверение?
— Конечно же, есть! — повела она бровью, вероятно, не понимая, к чему я задаю такой вопрос.
— Я просто ни разу не видел, чтобы ты управляла машиной.
— Мои родители купили машину брату, и они не в стоянии были купить машину ещё и мне, — с грустью в глазах сказала она. — Да я и не просила никогда.
— Надеюсь, права у тебя с собой?
Она кивнула, и я протянул ей ключи от своего автомобиля.
— Ты шутишь?
— Нет, к чему мне шутить? Я на полном серьёзе. Ты доверила мне свою жизнь, решившись на отчаянный прыжок, я доверяю тебе самое ценное — мой Range Rover.
Она подпрыгнула на месте и повисла у меня на шее, будто я подарил ей целый мир, поэтому даже слегка опешил от такой бурной реакции.
— Я ещё ни разу не управляла автомобилем, после того как получила удостоверение.
Этот ублюдок Майкл даже не давал ей прокатиться на машине?
— Значит, можешь закрасить этот день цветом в своём дневнике, если ты, конечно, ведёшь его, — я положил руку ей на талию и повёл к машине.
— Нет, не веду! Но я, определённо, закрашу его в своей памяти, — восторгалась она.
Я по привычке пошёл к водительской двери, затем, вспомнив, что это место будет занято Килан, открыл ей её, чтобы не показаться идиотом с плохой памятью, и как только она устроилась на сиденье, захлопнул дверь, затем обошёл капот и устроился на пассажирском сиденье своего автомобиля впервые в своей жизни. Ещё никогда прежде я не доверял свой «Ровер» посторонним людям, даже друзьям. Я, определённо, спятил.
Килан с недоумением на лице пострела на меня, когда пыталась найти отверстие под ключ.
— Эм... я, возможно, сейчас скажу глупость, но я не знаю, как завести машину. Здесь и ключа-то нет.
Я ничуть не счёл это глупостью, не все автомобили устроены так, как мой, поэтому я приказал ей выдавить педаль тормоза, а сам нажал на кнопку «старт», после чего машина завелась.
— Я же видела несколько раз, как ты пользовался этой кнопкой, но подумала, что это для каких-то других целей.
— Нет, всё в порядке. Пристегнись, и можем ехать.
Глава 28. Килан
Как же трясутся руки! И ноги! Да я вибрирую так, что, оставь меня сидеть на одном месте, то через минуту меня можно будет там уже и не найти. Это как телефон в виброрежиме, пока на него звонят, он успевает заметно передвинуться с одного места на другое. Так же и я. Глядишь, и окажусь у Дариана на коленях через некоторое время, если не перестану дрожать.
Но самое главное то, что я ничуть не сожалею, наоборот, я благодарна Дариану за то, что он подтолкнул меня на такой отчаянный поступок. Если бы это был кто-то другой, то вряд ли бы я смогла даже на шаг приблизиться к этой пропасти. Дарин вселил в меня веру, его уверенность передалась мне, и я смогла
