— Ты хочешь сказать, что я сам нанёс себе эти жуткие побои?
— Нет, но если бы ты держал свой член в штанах, то ничего бы не произошло!
Он посмотрел на меня в недоумении и начал заметно суетиться. Он поёрзал на месте, явно соображая, о чём шла речь.
— О чём ты говоришь? — пытался он изобразить удивление.
Не в силах больше терпеть эту жалкую сценку, я громко стукнула ладонью по столу и немного приподнялась со стула, чем привлекла к себе внимание одного из официантов. Извинившись перед ним, я присела на место, и, прочистив горло, старалась говорить тихо, но со всей присущей ненавистью к Майклу.
— Ты изнасиловал его девушку, и получил по заслугам, хотя я не уверена, что ты этим ограничишься.
— Я не насиловал её! — оправдывался он и был похож в этот момент на маленького нашкодившего ребёнка. — Ты и понятия не имеешь, что произошло!
— Извини, но, зная тебя от и до, я не могу просто так взять и поверить в это. К тому же мы были уже в отношениях на тот момент. Как ты мог так поступить?
— Да плевать, что ты думаешь! Что было, то прошло, — он допил пиво и отодвинув бокал в сторону, наклонился грудью на стол, сокращая расстояние между нами. — Я пришёл сюда с предложением, от которого ты не сможешь отказаться.
Нахально выдохнув и сморщив своё лицо, я отодвинула стул подальше от него, намекая на то, что он был противен мне до глубины души.
— Я слушаю тебя!
— Всё очень просто! Если ты не вернёшься ко мне, то я буду вынужден заявить в полицию на Ди, — победно заявил он, вздёрнув подбородок. — Я сниму все побои, и можешь быть уверена, что ему будет грозить срок, и как итог: прощай карьера. На мой взгляд, это даже лучше, чем раздробленные кости.
По его выражению лица было ясно, что он нисколько не шутил, а зная, на что он может пойти ради своей же прихоти, я нисколько не сомневалась, что от него можно ожидать всё, что угодно, в том числе и такой подлый поступок.
— Ты чёртов ублюдок! — прорычала я, плюясь желчью, которая в один момент образовалась у меня во рту.
— Спасибо, детка! Я стараюсь ради тебя! — его лицо искривилось в лукавой улыбке, он подозвал официанта и заказал ещё одно пиво. — Это событие нужно отметить!
— Ты стараешься только ради себя! Я не буду с тобой, Майкл! Ты не дождёшься от меня того, чего хочешь! Я ненавижу тебя! Всего хорошего! — я резко встала и, презрительно глянув на него, без промедлений направилась к выходу.
— Килан, солнышко, если ты не будешь со мной, то с чего ты вдруг решила, что будешь с ним? — выкрикнул он мне вслед, я замерла. — Я же не позволю вам быть вместе, ты меня знаешь.
— Зачем тебе это? — жалостливо спросила я, развернувшись к нему. — Я не смогу тебя полюбить, я люблю его.
— Ты ошибаешься! Тебя я тоже знаю, ты бы не смогла полюбить его за такой короткий промежуток времени, когда ещё совсем недавно любила меня, — сказал он, покачивая своей головой и крутя в руках бокал с пивом.
— Я влюбилась в него сразу, как только узнала его.
После произнесённых мною слов его лицо моментально искривилось. Он сидел за столом, сжимая свои кулаки, едва сдерживая себя, чтобы не наброситься на меня. Он ненавидел меня в эту самую минуту, но так же, как он боролся с чувством отвращения ко мне, его ещё и обуревало чувство собственничества.
— Ты лжёшь мне! Ты любишь меня! — встал он с места, тыча в меня указательным пальцем. — И ты выберешь меня, иначе, как я и сказал, не жди ничего хорошего.
Мне стало невыносимо стыдно выяснять отношения в таком тоне, находясь на глазах у всех этих людей в кафе, поэтому я выбежала оттуда сломя голову и прижалась к стене, потому как понимала, что если я не обопрусь о что-нибудь, то непременно свалюсь, так как ноги отказывались слушаться и удерживать мой вес, который, казалось, потяжелел из-за давления Майкла на меня. Я понимала, что вляпалась по самые уши, и так же понимала, что даже если я расскажу об этом Дариану, то нет никаких гарантий, что всё это не будет исполнено Майклом.
Майкл вышел на улицу и присел на корточки рядом со мной, так как, оказалось, что я скатилась вниз по стене, даже не осознавая этого.
— Все видели, что это произошло в игровом моменте, законом это не запрещается, — тихо сказала я, пряча свои слёзы.
— Ты же знаешь меня, Килан, — ответил он так же очень тихо, даже проскальзывали нотки какой-то непонятной извращённой нежности. — Я немного приукрашу нашу с ним историю, полиция его обыщет и найдёт кокс в его машине, и как итог: срок за незаконное хранение наркотиков плюс ко всему ещё и побои.
— Ты жалок, Майкл! И мне жалко себя, что я потратила два года своей жизни на такого, как ты!
Ехидно улыбаясь мне, он поднёс руку к челюсти и потёр свой подбородок, вероятно, о чём-то размышляя. Он глянул на наручные часы, затем выпрямился, возвышаясь надо мной, и сказал:
— Даю тебе сутки, и ровно в восемь часов завтрашнего дня я пойду в участок. Поверь, я нисколько не шучу.
— Майкл, прошу тебя! — я резко выпрямилась и начала умолять его, вцепившись ему в плечо. — Не нужно этого делать. Оставь меня. Живи своей жизнью! Я не нужна тебе! Я не полюблю тебя!
— Да плевать! — одёрнул он мою руку. — Это принципы. Можешь сделать ему прощальный минет, я даже не буду против.
— Какой ты гнусный! — сморщилась я. — Что тебе нужно, чтобы ты этого не делал? Может, деньги? Сколько ты хочешь? Я заплачу!
— Пф! Будь уверена, ты заплатишь мне, но это будут далеко не деньги.
— Подумай хорошо! Может, всё-таки тебе нужно что-то?
— Мне нужно, чтобы вы расстались! Мне нужна ты! — сказал он раздражённо, указывая на меня пальцем, затем он развернулся на пятках в противоположную от меня сторону и, погрузив руки в карманы, начал неторопливо удаляться от меня. Я провожала его взглядом, понимая, что мне конец. Он перешёл через дорогу и, снова развернувшись, выкрикнул мне: — Не выдумывай ничего, Килан! Не советуйся с ним. Если ты решишь меня обмануть, то знай, у
