Похоже, солдаты противника так и не поняли, откуда по ним бьет снайпер, они вертели головами и стволами винтовок в разные стороны, а некоторые особо рьяные даже стреляли в белый свет, как в копеечку. Один такой стрелок азартно бил длинными очередями из MG-34 куда-то в противоположную от меня сторону. Поймал в перекрестие прицела широкую спину пулеметчика, выжал спуск. Приклад винтовки толкнул в плечо, пуля попала пулеметчику немного ниже толстой, бычьей шеи. Фриц ткнулся лицом в бруствер мешков. Перевел прицел на снующих рядом солдат и вновь открыл огонь, опустошая магазин винтовки.
Ба-бах! – ухнула граната в коридоре.
Бам-с! – неожиданно раздался еще один взрыв снаружи.
Немецкий автомат сам прыгнул в руки, «светка» упала под ноги. Как только в задымленном пространстве коридора напротив моей комнаты появилась смутная тень, тут же открыл огонь. Пистолет-пулемет выдал короткую очередь и заткнулся.
Черт! Раззява, забыл сменить магазин в автомате на полный. МР-38 скинул на пол, а вместо него рванул ТТ из кобуры. Пистолет рявкнул несколько раз, и немецкий автоматчик сполз по стене. Подобрал с пола гранату и швырнул её в коридор, тут же свинтил крышку со второй гранаты, дернул за шнурок и зашвырнул гранату следом. Сменил магазин в автомате и, как только в коридоре булькнул второй взрыв, тут же высунулся из комнаты с «трещоткой» наперевес.
Узкое пространство коридора было завалено мертвыми телами немецких солдат. Ох, и намусорил же я здесь! Длинная очередь в обе стороны, чтобы отпугнуть нежелательных визитеров. Быстро собрал с трупов аптечки, гранаты и патроны, а с одного тела даже снял РПС с нашитыми петлями и подсумками для гранат и автоматных магазинов.
Дисплей браслета показывал: 100 % здоровья и 36 убитых солдат противника. Нормально я так накосил немчуры. «Креды», «голды» или какого-то другого аналога денег в этой игре экран «браслета» не показывал. Странно.
Напялил на себя трофейный жилет и тут же распихал по кармашкам, подсумкам и крючкам собранные трофеи.
– Эй, русский, выходи, поговорим! – крикнул кто-то из глубины здания. – Не бойся, стрелять не будем!
– Не пойду, боюсь, – через несколько секунд, после недолгого раздумья выкрикнул в ответ я. – Лучше ты иди сюда! Стрелять не буду!
– Хорошо, договорились. Сейчас подойду, только не стреляй, смотри, ты обещал!
– Интересно, когда это я обещал не стрелять? – пробормотал я себе под нос, вытаскивая из заплечного мешка смотку противотанковых гранат. – Даже если я обещал не стрелять, то про гранаты речи не было.
Осторожно вытащил тесемку предохранителя и весь обратился вслух. Как только в коридоре послышались скребущиеся шаги, высунулся из дверного проема, руку со связкой гранат держал за спиной.
Осторожно переступая через мертвые тела, по коридору шел немец в кожаном плаще и фуражке с высокой тульей. Из оружия в руках у него был только длинный стек, которым он хлопал себя по раскрытой ладони.
Что-то морда у этого перса знакомая, где-то я этого чудака уже видел. Мой автомат висел на ремне стволом вниз, выхватить его и полоснуть очередью – дело одной секунды, но что-то мне подсказывало, что на этого самоуверенного хлыща это не подействует, уж больно хладнокровно он себя вел. Возможно, его плащ – это не что иное, как броня восьмидесятого уровня, стек, которым он так легкомысленно машет, – артефакт, плюющийся огнем или извергающий молнии. Хэзэ…
– А ты молодец, хорошо бьешься, достойный противник, – громко произнес фриц. – Есть о чем нам с тобой поговорить…
О чем он там хотел со мной поговорить, я так и не узнал… неинтересно мне это. Вспомнил я этого педрилу, это тот самый ушлепок, который мне в «Танчиках» горлянку перехватил кортиком.
Связка противотанковых гранат улетела навстречу упакованному в кожаный плащ фашисту. Последнее, что я увидел, ныряя обратно в укрытие, это расширенные от удивления зрачки немца.
Бабахнуло так, что мне вначале показалось, что здание решило обрушиться, но нет, пронесло, трехэтажка уцелела.
Глянул на дисплей браслета – ну ёпта, за что?! 15 % «хелса» утекло, как в сухой песок. Пополнился аптечкой и выскочил в коридор.
Сука!!! Ну ни хрена себе!!! Мощным взрывом разворотило коридор, обрушив простенки, теперь это был не длинный узкий лаз с боковыми ответвлениями, теперь это было похоже на фойе, заваленное строительным мусором и битым кирпичом.
А где же наш самоуверенный хлыщ, разодетый как образцово-показательный эсэсовец с плаката? Разорвало в кровавую пыль? Похоже на то!
Но нет…
Небольшая груда битого кирпича зашевелилась, из-под неё показалась рука, потом вторая, а следом вылезло и остальное тело. Фриц выглядел хреново: весь в крови, плащ ободранный и порванный, фуражка куда-то потерялась, стек, видать, ушел в загул вместе с головным убором. Морда вся какая-то перекошенная и поломанная, одного глаза нет, а нижняя челюсть свернута набок.
Красава! Интересно, как он уцелел?
Пистолет-пулемет выплюнул длинную очередь, все пули попали немцу в грудь, горячий свинец отбросил его на спину, и он завалился на груду битого кирпича, окрашивая его своей кровью.
– Шайзе… – еле слышно выдохнул немец, харкая фонтаном крови.
– Совершенно с вами согласен, – огрызнулся я, меняя магазин в автомате.
Еще одна длинная очередь опустошила тридцатидвухзарядный магазин, теперь пули огненной плетью ударили фрицу в голову. К моему удивлению, черепушка фашиста не лопнула, все пули ушли в рикошет, но при этом ободрали ему плоть на морде до самых костей.
Сменив магазин в автомате, я подошел к немцу вплотную и практически в упор выпустил в него еще одну, третью по счету длинную очередь.
Тело немца выглядело как перекрученное через мясорубку – живого места не было, сплошная отбивная, щедро сдобренная кровью и с вкраплениями костей и обрывков амуниции. Видимо, именно на фоне всего этого кровавого благолепия мне в глаза бросился золотистый отблеск, столь не свойственный темно-бурым потекам и кускам плоти. А это что у нас за блестящая цацка? Я отодвинул в сторону лоскут кожаного плаща и заметил приколотую к мундиру фашистскую награду – железный крест. Подцепил пальцами и дернул на себя. Крест не поддался, зато немец замычал и принялся дергаться, пытаясь подняться.
– Ничего себе! Вот же живчик попался, – удивленно прошептал я, восхищаясь живучести противника. – В него сотню пуль всадили, а он еще корчится. Так, а где твой браслет? – удивился я, осматривая кисти фрица. – Нет? Странно.
Я уперся ногой в едва шевелящееся тело немца и, поднатужившись, все-таки оторвал орден с мундира. Крест оторвался с куском плоти, вслед за орденом потянулись кровавые лохмотья. Фриц коротко завизжал, как резаная свинья, дернулся в последний раз… и издох.
Собаке – собачья смерть!
Оглядел орден и подивился наглости убитого мной перса. Рыцарский Железный крест с золотыми дубовыми листьями, мечами и бриллиантами! Это,
