— Поговори с Регисом на эту тему, — пожал плечами ведьмак.
— На какую? — вскинула брови женщина. — Мы с ним знакомы неделю и переспали один раз. С каких пор это стало поводом для выяснения совместного будущего? — она почувствовала, что начинает срываться на крик.
— Для того, чтобы привязать самого себя на всю жизнь к Йеннифер, мне хватило гораздо меньшего. А познакомились мы с ней при более спорных обстоятельствах… Она умудрилась меня околдовать, воспользоваться мной в суицидальной попытке поймать джинна, а я все равно понял, что она предназначена мне, а я — ей, — отозвался Геральт. — И не скажу, что я об этом жалею, хотя у нас с ней в жизни всякое бывало.
— Ну, начнем с того, что судя по всему, твоя Йеннифер — чародейка… — попыталась парировать Дита.
— А я — ведьмак, мутант, — перебил ее Геральт, поморщившись. — Я тебе не о видовой принадлежности говорю, хотя видел пары еще более странные, чем вы с Регисом.
— Угу, бабу с гулем? — женщина скрестила руки на груди и поджала губы.
— Нет, — ведьмак оставался невозмутим. — Сирену и одного князя.
Дита нервно хохотнула.
— Ничего смешного, — отмахнулся Геральт. — Они долго не могли договориться, кто к кому должен переселиться: он — в воду, или она — на землю. В итоге она пошла к морской колдунье…
— И та подарила ей ноги и лишила голоса, а потом та сирена превратилась в морскую пену, — нетерпеливо закончила за ведьмака Дита.
— Это спел в своей балладе Лютик. А с Шъееназ ничего такого не приключилась, и с голосом все было отлично. Надеюсь, что у них сейчас все в порядке… — задумчиво сказал ведьмак, поправляя перевязку на груди.
— Ты издеваешься надо мной, что ли? — вспыхнула женщина.
Геральт поднял на Диту свои странные глаза с вертикальными зрачками:
— Я говорю то, что хочу сказать. Если ты не хочешь, чтобы я убивал суккуба, пойди и обсуди это с Регисом. А что касается твоего страха относительно долгосрочных перспектив, так послушай вот что: этот вампир, что сейчас топчется за дверью, и еще несколько человек, которых я буду вечно помнить, отдали свои жизни ради того, чтобы помочь мне разыскать Цири. И то, что Регис выжил после того, что с ним сделал Вильгефорц — это невероятная и счастливая случайность. Так вот, когда они все приняли решение идти со мной до конца, мы были знакомы не намного дольше, чем знакомы сейчас вы с ним. А я, как ни крути, мужик, и вряд ли Регис был заинтересован во мне так, как в тебе. Поэтому прекрати распускать сопли о том, какая ты незначительная и беспомощная, а выйди к нему и обсуди, что вы будете делать. Если ни до чего не договоритесь — я пойду и прикончу этого суккуба просто потому, что он едва тебя не угробил.
Дита открыла дверь «Корво Бьянко» и вышла в пасмурную ночь. Регис стоял возле колодца, опершись о каменную кладку и смотрел на разоренный сад поместья. Услышав шаги женщины, он повернулся:
— Поговорили? — прохладно спросил он.
— Угу, — Дита, хромая, подошла к нему и тоже облокотилась о колодец.
— И что?
— Он выгнал меня поговорить с тобой… — женщина глубоко вздохнула и посмотрела на Региса. — Слушай, если вы с ней близки и знакомы много лет, то поговори с ней, пусть она меня оставит в покое, а я не буду больше морочить голову тебе. Когда все закончится, я, скорее всего, уеду из Боклера вместе с Геральтом… — она замолчала, не зная, что еще добавить.
Вампир запрокинул голову назад и некоторое время молчал всматриваясь в небо.
— Почему ты не хочешь, чтобы Геральт просто убил ее? В конце концов, она — чудовище и едва не лишила жизни тебя, — наконец спросил Регис, поворачиваясь к женщине.
— Да для меня все здесь тогда не вполне люди, — пожала плечами Дита, разглядывая кота, выскользнувшего из кустов и побежавшего в сторону покосившегося сарая. — Мне, видишь ли, дико, что все здесь решают свои проблемы через убийство других людей или нелюдей, не важно. Даже представить себе не могу, чтобы я сказала Геральту: «Пойди прикончи ту демоницу», — а сама спокойно ждала его возвращения.
— Это похвально, что ты приравниваешь ее жизнь по ценности к человеческой. Но почему ты думаешь, что для меня ее жизнь дороже? — вампир пристально смотрел на женщину, в то время как она старательно избегала его взгляда.
Так они бы и стояли, наверное, до скончания веков, если бы в сарае, куда пошел кот, что-то с грохотом не завалилось бы, заодно взбодрив поникшую Диту.
— Да ты меня достал со своими расплывчатыми формулировками и идиотскими вопросами! — заорала она, делая шаг по направлению к Регису, лицо у которого изумленно вытянулось, как происходило почти каждый раз, когда Дита срывалась на противный визг. — Меня из-за тебя чуть с крыши не сбросили, а ты философские вопросы мне задаешь?! — она осеклась: дверь поместья распахнулась и из нее вышел встревоженный Геральт, из-за спины ведьмака выглянула испуганная Марлена.
— Ну вот, пошло дело, — заключил ведьмак из увиденного и, запихнув обратно старушку, скрылся внутри «Корво Бьянко».
Дита шумно выдохнула и снова повернулась к Регису, который снова приобрел обычное невозмутимое спокойствие:
— Что смотришь?! — гаркнула она. — Все из-за тебя, проклятого! Я места какой день себе не нахожу, не знаю, что со мной творится, а тебе все как с гуся вода! Или тебе нравится, что вокруг тебя такие страсти полыхают?! Так вот, что я тебе скажу… — она тяжело перевела дух. — Вали к своей суккубихе, чтобы глаза мои тебя не видели! Все равно, даже если я тебе сейчас нравлюсь, то через десяток лет я стану старой и некрасивой! Если доживу, конечно, с такой-то динамикой! — женщина вытерла набежавшие на глаза слезы и захромала в сторону поместья, не обращая внимания на любопытные физиономии работников, выглянувших на улицу, чтобы выяснить чего там такое происходит.
— Дита… — позвал Регис, догоняя ее и пытаясь взять за руку, но женщина вырвалась.
— И вообще! — заорала она, давая волю накопившемуся за день сидения
