Конечно, доказывать это я собиралась не совсем обычным способом, ведь раз никто не желал объяснять, как пользоваться способностями, я должна была понять это сама.
На самом деле в успех плана не верила, думая, что развернут меня еще в регистратуре, однако добыть номерок оказалось достаточно просто. Не знаю, что сработало — жалостливый вид или то, что я изо всех сил старалась мысленно заставить женщину считать меня серьезно простуженной, но, так или иначе, номерок был в руках.
По-настоящему стремно стало тогда, когда я вошла в кабинет терапевта, которым оказалась пожилая дама, наверное, лечившая еще моих родителей. Опустившись на стул возле ее стола, заглянула доктору в глаза, зачем-то немного прищурившись (видимо для антуража), и медленно проговорила:
— У меня очень высокая температура, жуткий кашель, поэтому просто необходим больничный.
Повисла пауза, и я всерьез задумалась над тем, чтобы схватить сумку и бежать из поликлиники со всех ног, пока эта дама не вызвала санитаров, но уже через несколько секунд, она сказала:
— Милочка, что ж ты на дом не вызвала?! Как же ты дошла до сюда?
Судя по тому, что голос доктора был очень взволнованным, она вряд ли издевалась, вызывая из-под стола бригаду из дурдома.
Она захотела меня послушать, но я уверенно заявила:
— Бронхит.
Женщина кивнула и начала быстро записывать что-то в карточку и на отдельный листок, потом сама сходила в регистратуру, оформила больничный лист и вернулась в кабинет.
Выходя из поликлиники, я даже испытала легкое неудобство от разыгранного спектакля и невольно вспомнила мужчину со стоянки супермаркета, понимая, какая же все-таки между нами пропасть.
К вечеру я уже начала ощущать конкретный дискомфорт, не понимая, с чем именно он связан. Хотелось, чтобы скорей приехал Андрей и успокоил меня. Грешным делом, даже начала думать о том, что это уже ломка от кошачьих чар.
Все встало на свои места, когда раздался звонок в дверь.
Я поняла, кто стоит на площадке еще даже не встав с дивана, и моментально успокоилась.
Не думая ни о чем, быстро добежала до двери, открыла ее и встретилась взглядом с Шерементьевым, на котором откровенно не было лица. И уже через секунду бросилась к нему на шею, осознавая, что на самом деле переживала, и все эти рассказы об опасности сейчас могли идти куда подальше.
— Все в порядке? — спросила, не поднимая голову.
— Не сказал бы. — невесело проговорил Макс, не разжимая объятий.
Оторваться от парня заставил тон его голоса, и я посмотрела Шерементьеву в глаза.
— Я знаю, кто я такой. — с горькой усмешкой сказал он.
Не понимая, что ответить, как-то нервно кивнула.
— Это еще не все. — Макс продолжил. — Игорь умер.
Глава 14
Услышанное не хотело укладываться в голове. Как такое могло произойти? Игорь был спортивным парнем, который, на моей памяти, никогда не имел проблем со здоровьем. Да и Макс рассказывал, что он уже готовился к выписке.
— Приступ повторился, и на этот раз врачи не смогли ничего сделать. — продолжил Шерементьев.
— Мне жаль. — только и удалось сказать.
Мне действительно было жаль. Хоть я и не испытывала к Игорю особо теплых чувств, но
и плохим человеком не считала. Да и вообще, теперь все эти события со взаимными подколами и издевками касались какой-то каплей в океане.
Раздражение к Шерементьеву, желание Игоря быть на него похожим, ответные выпады… Все это словно происходило не со мной. Или со мной, но в абсолютно другой жизни, где вопрос выбора платья и цвета лака для ногтей казался серьезным.
— Похороны во вторник. — устало сказал парень.
— Ты в больницу уехал с озера?
Макс кивнул, а я прикусила губу, словно ощущая его эмоции в тот момент. Мало того, что на голову свалилась вся эта непонятная муть со способностями, так еще и сообщение о том, что один из лучших друзей в реанимации.
От таких ярких переживаний по телу пробежала дрожь, и я вспомнила о втором близком для Шерементьева человеке.
— Как Дима?
— Не знаю. — немного растеряно проговорил Макс. — Это он позвонил мне тогда, он был в больнице, когда все произошло. — парень вздохнул, а потом продолжил. — Когда я приехал, Игорь… Игоря уже не было. Дима все это время был возле реанимации, а потом, видимо, не выдержал и, узнав новости, уехал. Мне вообще сложно представить, что с ним сейчас происходит, и где он.
— В смысле?
— Телефон выключен, дома его нет. Боюсь, как бы он вообще с катушек не слетел. Они с детского сада друг друга знали.
Я вновь поежилась. Конечно, чувств Димы я почувствовать не могла, да и даже не хотела представлять, каково ему было. Из этой троицы именно он казался мне самым добрым и открытым.
Понимая, что еще раз повторять одно и то же было неуместно и глупо, а другие слова просто не приходили в голову, я лишь сильней прижалась к Шерементьеву.
— Есть еще кое-что, о чем я должен тебе рассказать.
"Рассказывай." — беззвучно произнесла я, не желая поднимать голову и отрываться от горячей груди парня.
— Давай обойдемся пока без такого общения, мне не очень хочется даже думать о том, к чему оно может привести. — Макс ответил вслух.
— Ладно. — сказала, но так и не пошевелилась.
Ощущение такой близости дарило какое-то необъяснимое спокойствие, и пока я просто не могла с ним расстаться.
— На выходе из больницы я встретился с…
Но договорить ему помешал громкий голос, который заставил вздрогнуть.
— Не хочется, конечно, нарушать такую идиллию, но все-таки.
Отойти от Макса все же пришлось. Хотя скорей всего правильнее было сказать — отскочить, вот только сил посмотреть на Андрея я по-прежнему не находила.
Чувствовала, что он был зол, скорей даже был в бешенстве, и от этого становилось лишь тяжелей.
Спустя несколько долгих секунд, пронизанных напряженной тишиной, я нашла в себе силы и подняла голову. Для начала посмотрела в сторону Макса, на лице которого замерло удивление.
Он понимал, кем являлся Андрей, причем понимание этого факта пришло к нему совсем не благодаря имевшимся способностям. Нет, на данный момент друг был гораздо сильней его. Все дело было в нашей связи.
Сделав еще один медленный вдох, я, наконец,
