— Если не будет других приказаний, то я, как шеф авиации и флота, хотел бы попросить оставить за собой все аэропланы и оборудование к ним и организовать школу прицельного бомбометания, а также оставить за собой 10 пулеметов, 10 трехдюймовок и 3 шестидюймовки из привезенных мной, с боеприпасами, разумеется.
— Что это за бомбометание и зачем вам шестидюймовки, уж не на аэропланы вы их собираетесь ставить, Александр Михайлович.
— Прицельное бомбометание — это как одной 4–5 пудовой бомбой попасть в паровоз бронепоезда, вооруженный пароход или штаб противника. Орудия мне нужны для речного монитора по типу "Мерримака"[72] южной конфедерации. Для этого мне нужен еще и мощный речной буксир, монитор у меня будет несамоходный, зато очень сильно вооруженный — двойная плавучая батарея. Поэтому прошу полномочий для привлечения инженеров-судостороителй и рабочих в Новороссийске или других городах ВСЮР. Действия планирую по Волге, как тольк наши войска ее достигнут в пределах Врлгодонской железной дороги, что позволит привезти материалы для постройки и вооружение.
— Хорошо, вы получите необходимые полномочия. Будем считать это особым секретным проектом. А сейчас отдыхайте, вас поставят на довольствие и определят на квартиру.
Перед тем как поехать по указанному мне адресу, я зашел к инспектору авиации генерал — майору Кравцевичу и узнал, что он уехал в Новороссийск принимать прибывших авиаторов и аэропланы. Что-то мне подсказало, что надо ехать туда самому и я не ошибся. Прибыв в порт, я узнал, что Кравцевич своей властью разделил итальянцев по 1–2 аэроплана во все авиаотряды и они уже готовы уезжать. Своей властью я отменил приказ, нашел Кравцевича и сказал, что по распоряжению Деникина все авиаторы, аэропланы, запчасти и даже бочки с бензином поступают в мое распоряжение. Не для того я это с риском для жизни привез, чтобы все разбазарить по частям, без толку. Пока я попросил его сосредоточить отряд в одном месте — а именно в Екатеринодаре.
— Где же я найду столько квартир для постоя?
— Вы предлагаете решать это мне или, может быть, Главкому? Сами решите и чтобы все довольны были!
Посмотрел на пирс, как выгружается техника и пришел в ужас. Все напоминало какой-то базар, Скакали конные, тарахтели повозки и урчали грузовики. Прямо из под крана, без всяких накладных и бумаг, все грузилось и увозилось в неизвестном направлении. Какая-то партизанщина, у красных порядка больше — я вспомнил Задорожного.
Я скинул плащ, чтобы были видны погоны и поймал какого-то лихого подпоручика, распоряжавшегося погрузкой пулеметов и ящиков с патронами на грузовик.
— По какому праву грузите? Кто приказал? Фамилия?
— Поручик Петров, согласно распоряжению полковника Метлицкого.
— Кто такой Метлицкий и где он?
— Вон он стоит. Начальник тыла дивизии
— Господин полковник! По какому праву грузите? Кто приказал? Из тыла позвонили, говорят пришел пароход, бери, что надо. Накладные есть?
— Что вы, какие накладные? У нас война, война все спишет, без накладных.
Я заметил, что никакой охраны у ящиков нет. Никаких тыловиков тоже. Все походило на банальный грабеж. На рейде стоял итальянский крейсер, но итальянской охраны тоже не было.
— Я метнулся к дежурному по порту. Вы тут спите, а в порту красные. Тревога, в ружье!
Осовелый со сна поручик кинулся к сирене, Завопил ревун, из будки высыпало до десятка солдат с унтером.
— Грабят груз, а вы спите, черти. Все доложу командующему под трибунал пойдете!
Бегом марш! Занять оборону у ящиков! Оружие к бою! Солдатики заклацали затворами и рысью потрюхали за мной.
— Добежав до ящиков, я выстрелил из нагана в воздух и скомандовал:
— Сгружай все назад или пойдете под трибунал за мародерство. Считаю до трех, после этого открываю огонь.
— Взвод заряжай! Товсь! Огонь на счет "три"
— Раз: все застыли и смотрят…
— Два: кое кто положил ящики на землю.
Три! Огонь поверх голов!
Треснул десяток выстрелов. Вот тупые! Я же скомандовал: поверх голов.! А так — двое на земле, но похоже, живые!
Теперь целься но ногам. Огонь по моей команде. И обращаясь к мародерам:
— Что, оглохли?! Клади все назад, или я не отвечаю за ваши дырявые головы!
— Что такое? Что за стрельба, — одышливо суетясь, появился какой-то толстый полковник. — Я начальник порта!
— Бывший начальник порта! Именем главнокомандующего вы арестованы. Ваше оружие, арестованный.
— Кто вы такой?
— Адмирал флота, Великий князь, шеф авиации и флота ВСЮР, доставивший груз, который вы дали разграбить. Следуйте за мной (оружия у толстяка не оказалось).
Пройдя в дежурку с арестованным и забрав у него документы, я спросил, на всякий случай, бумаги на груз: кто принял и кто и куда выдал. Ничего этого не оказалось, только длинный список на итальянском на полсотне листов, что ему передал предыдущий, уже сменившийся, дежурный по порту. После этого я позвонил в приемную Деникина.
— Антон Иванович, это Романов. Я вернулся в Новороссийск и застал полный бардак: доставленный мной груз без охраны, не принят должным образом, не складирован и уже больше чем на три четверти разворован. Я арестовал начальника порта, для того, чтобы разогнать мародеров мне пришлось поднять по тревоге дежурный взвод и не обошлось без стрельбы — два человека у мародеров ранены, надеюсь, легко. Мародеров под руководством начальника тыла дивизии полковника Метлицкого и подпоручика Петрова удалось разогнать. Но за полдня, что меня не было, другие мародеры в погонах растащили все, исключая разве что шестидюймовки (слишком тяжелые), но снаряды к ним похоже, тоже не все на месте. Я требую наказать виновных, начиная от дежурного по порту, на которого я оставил груз, начальника порта и вплоть до начальника тыла армии и его подчиненных, оповестивших по телефону своих людей, что, мол, доставили дармовое, бери что хочешь. Чем они лучше большевиков, которые тоже берут то, что им понравилось?
— Александр Михайлович, не волнуйтесь, все можно поправить, сейчас прибудут казаки и возьмут все под охрану. С тыловиками разберемся, похоже, они слишком разжирели — пора растрясти жирок в стрелковых цепях.
— Я остаюсь здесь до прибытия казаков. А потом уеду со своим авиаотрядом в Екатеринодар — этот дурак Кравцевич уже было растасовал итальянцев по 1–2 аэроплана по всем отрядам. Стратег, черт его побери! Еще и говорит, мол, у меня на всех авиаторов квартир в Екатеринодаре нет. Вот пусть и отдаст свою, а я свою. Мне все равно, а этот терпеть не будет — вот быстро и жилье сыщется.
Я вернулся на пирс. Солдаты сидели на ящиках и курили, увидев меня вскочили. Прекратить курево! Здесь динамит! Жахнет так, что яйца до Стамбула долетят! Солдаты быстро затоптали цигарки.
Я подошел к борту транспорта. Наверху у трапа маячил вахтенный. Я крикнул ему, он узнал меня:
— Эччеленса!?
— Позови капитана. Он понял слово "капитан" и я увидел над бортом знакомую физиономию в капитанской фуражке:
— Это
