- Катя очень хорошая девочка. Трудолюбивая, послушная. Борща хочешь, Мишенька?
- Спрашиваешь! Я ни за что не откажусь от твоего борща.
Он улыбнулся старушке и я даже растерялась, впервые увидев такого Басмача. Словно не он вовсе. Улыбка такая искренняя, добрая, не искусственная. На такого посмотришь и не скажешь, что он главарь бандитов.
- Спасибо, бабуль, - чмокнул бабу Дусю в щеку и, взяв ложку, принялся есть с таким аппетитом, словно его дома не кормят.
- Как Верочка с маленьким? Имя уже выбрали?
Басмач пожал плечами.
- Вера хорошо. Пацана Ильёй назову.
- Хорошее имя, русское. А то сейчас мода пошла на заграничные имена, не поймешь, то ли девочка, то ли мальчик.
Михаил кивнул и продолжил уплетать борщ, а я подумала, что надо будет потом поспрашивать у старушки о своем благодетеле. Не то, чтобы это было жизненно необходимо, просто интересно. Отчего-то хотелось знать об этом странном человеке всё. Ну или хотя бы побольше, чем сейчас.
- Ты ешь, давай, Катюш. Чего застыла? - баба Дуся легонько толкнула меня в плечо. - У Миши времени нет тебя ждать.
Меня ждать? В груди шевельнулось неприятное чувство.
- А куда мы…
- Поменьше разговаривай и ешь, давай, в темпе, - буркнул на меня Басмач недовольным тоном, отчего спрашивать что-либо пропало всякое желание.
ГЛАВА 8
1994 год
- Ты такая красивая девочка… С ума сойти. Можно я тебя потрогаю? Вот здесь, - жирный урод протянул свою пухлую руку в золотых перстнях и попытался облапить меня за задницу.
Сволочь мерзопакостная.
- Ну, подожди, милый, - промурлыкала заученным текстом и легким движением вывернулась из его лап. - Ты обещал подарочек, - пропела ему на ухо и упорхнула к столику с едой. - Так жарко… Фуууух… Хочешь шампанского? Ммм?
Старый кобелина смотрел на меня с таким вожделением, что казалось, сейчас закапает дорогой ковер своими слюнями. Педофил вонючий.
- Шампанского… Оохх… Деточка моя сладенькая, да я хоть яд из твоих рук… - и снова за мной ломанулся, ублюдок.
Я снова улизнула от урода и схватив бутылку наполнила бокал, жалея, что нет у меня яда. Мне бы не было жаль эту жирную свинью с его сальными глазенками и похотливыми ручищами.
По спине пробежалось стадо мурашек от отвращения. Наверное, никогда не привыкну к этим ублюдочным коммерсам и им подобным. Уж лучше всю жизнь с братками шашни водить, чем с этими мразями общаться. Нет, случались среди них нормальные, которых даже жаль было, когда парни Басмача начинали их «прессовать». Но в основном, вот такие вот, как этот… Привел малолетку в гостиничный номер и собирается трахнуть её, полностью уверен в том, что за это ничего не будет. Мне, конечно, уже двадцать, но он-то этого не знает. Сволочь уверен, что мне шестнадцать, как я сказала ему при знакомстве. Моё детское лицо, маленький рост с миниатюрной фигурой и белые гольфы с плиссированной юбкой дополняют образ девочки-припевочки.
- Ты такая смелая, - шепчет мне в лицо своими толстыми губами, а я задыхаюсь от его вони. - Пойдем со мной в кроватку. Я тебе приятно сделаю, - ага. Себе приятно ты сделал бы. Вот только сегодня ничего не выгорит.
Я снова уворачиваюсь, что удается с каждым разом все труднее и протягиваю ему бокал, мысленно костеря Черепа на чем свет стоит. Где шляется этот мудак? Неужели, сука, ждет, пока меня тут трахнут?! Но тут же успокаиваю себя, потому что знаю - Басмач любого за меня на части растерзает. Если же Череп припозднится, то на этот случай у меня под кофточкой спрятан складной ножик, но использовать его, пусть даже в целях самозащиты, не хочется.
Лучше, конечно, чтобы Миша не узнал. В прошлый раз он своим кожаным ремнём мне за такие приключения чуть кожу с задницы не спустил. Неделю сидеть не могла.
- Давай выпьем… А то у меня это впервые будет… Страшно немножко, - улыбаюсь самой скромной улыбкой из своего арсенала и отмечаю, как дергается от экстаза это вонючее быдло.
- Совсем-совсем никого не было? - почти стонет извращенец и гадко ухмыляется, чуть не кончая от собственных слов. - Ты совсем девочка, да?
И я говорю то, что мерзкой твари сейчас необходимо слышать, чтобы распалиться еще больше.
- Да.
- Ох-ох, - хватается за пах и прямо у меня на глазах начинает натирать свой обрубок, который даже не видно под одеждой.
И хорошо, что не видно, а то меня точно вывернуло бы наизнанку.
С надеждой поглядываю на дверь и уже начинаю нервничать. Хоть и не впервые мы с Черепом такой финт проворачиваем, но всё равно как-то стрёмно.
И тут, как по мановению волшебной палочки распахивается дверь и на пороге возникает Череп собственной персоной, а с ним два помощника в «адидасах» и с битами.
Интересно, а куда охрану коммерса подевали? Но тут же цепляю взглядом ноги одного из них - сидит под стеночкой, устал бедняжка.
- Вы что себе позволяете?! Кто такие?! - визжит бабьим голосом педофил и нервно застёгивает ширинку, которую уже успел расстегнуть, тварь.
- Это кто тут мою малолетнюю сестрёнку обижает, а? - Череп начинает концерт и эту сценку мы уже разыгрывали раз десять.
- Юрка! - бросаюсь к Черепу, размазывая слёзы по лицу и прячусь за его спиной. - Он меня изнасиловать хотел! - тычу пальцем в коммерса, а его глаза лезут от удивления на лоб.
Так-то, скотина мерзкая!
Мой «братец» нарочито медленно засучивает рукава и, постукивая битой по стене, приближается к коммерсу.
- Будем, значит, сейчас убивать насильника.
- Вввы… Вы что, ребят?! - жирная туша обходит Черепа по кругу и пытается сбежать, но у двери стоят два бравых молодца с кастетами и битами - прорваться не выйдет. - Да вы хоть соображаете, на кого катите бочку?! Я Федорин, мать вашу!
Фыркаем с Черепом в унисон. Ты ещё в грудь себя ударь, козлина. Перевидала я таких Федориных…
- Ты сестру мою малолетнюю сюда привёл? - Череп наступает, загоняя жирного в угол.
- Но я же…
- Привёл, спрашиваю?! - уже орёт на него Юрка.
Мой любимый момент. Первое правило рэкета - давление. От страха эти ублюдки соглашаются на всё уже с первых минут.
- Привёл, - сокрушённо кивает. - Но я же не знал, что она малолетка!
- Знал, - подаю голос и жирдяй уже почти плачет.
-
