Мозг работал на пределе, но сигнал все-таки удалось отправить, хотя он и получился весьма объемным. Сложно передать координаты бога в таком простом формате, как точка-тире. Другого варианта просто не было. Что же, надеюсь, сигнал достиг адресата и он его понял, ибо сейчас я собирался совершить безумный поступок. Отвлечь бога на себя. Даже если у меня очень мало сил, в этом новом измерении-пространстве можно многое. Например, создать удар, что отрежет множество веток-молний, которые обволакивали наши застывшие фигуры в этом мире. Создав на пределе всех своих сил прямой магический удар, я запустил его в пространство-время. Удар вышел на славу; хотя мой резерв полностью исчерпался, но своего я добился, оборвав все ветки-молнии от бога к нам.
Ощущение, Сознание или Сущность обратила-таки на меня свое внимание. Ленивое и слегка изумленное внимание. И каким-то мимолетным движением отбросила меня в сторону, почти полностью оборвав мой контакт с телом. Ветки-молнии опять устремились в сторону нас, но так и не достигли наших фигур. В мире появились два источника, ужасающие своей силой и жаждой голода. Эти два с виду и по ощущениям маленьких, как искры, источника столкнулись с оболочкой бога. Крик, зов, гул или даже волна боли и шока прокатились по миру. Казалось, что эти две искры погаснут от сил, с которыми столкнулись, но нет. Они стали тянуть силу из самого бога, жадно заглатывая в себя божественную сущность. И пока я изо всех сил тянулся к своему телу, пытаясь успеть вернуться в реальность до того, как бог вспыхнет очередной волной боли, корежа само пространство-время, искры становились все насыщеннее и светлее, при этом как будто уменьшаясь.
Достигнув своего тела, я устремился к крохотной точке моего затухающего сознания, успев в последний момент не дать погаснуть свету собственной жизни. Вернувшись в тело, с изумлением оглянулся. Уже теряя сознание, увидел, как поверженный бог будто исчезает из мироздания, а рядом с ним стоит спокойный Хан, держа свои артефактные мечи в руках. Все-таки у нас получилось выжить. Это стало моей последней мыслью перед тем, как темнота накрыла меня своим уютным одеялом.
– Минус три, – вкладывая мечи в ножны одним плавным движением, произнес стоявший возле разлагающихся останков бога Хан.
На земле лежали живые, но без сознания тела Янсона, Алекса и Елены. Хан обратил свой взор на стоявшую измученную Софию.
– Однако странно, – произнес он.
Если бы тут были те, кто его знают, то, скорее всего, замерли бы от шока, ибо такую степень удивления Хан уже давно не отображал в простых словах. Он же обернулся в другую сторону и внимательно посмотрел на еще одного разумного.
– У меня есть сообщение для тебя, – произнес стоявший из последних сил посланник. Только чудом его сущность еще держалась в этом мире, хотя, возможно, – частичка силы бога, которому он служил, удерживала его тут. – Не все боги хотят войны. Есть те, кто желают мира. Сегодня их стало больше, чем тех, кто хочет воевать. Готов ли ты обуздать свою ненависть и начать переговоры с ними?
– Я – нет. Но есть те, кто хотят. Мешать им я не буду, – безучастно произнес весьма длинную для него речь Хан.
– Тебя поняли, – произнес посланник – и опал горсткой пыли на зеленую траву.
– О чем он?.. – тяжело дыша, спросила София, присаживаясь на траву возле Алекса. Хотя скорее падая от потери сил.
– Так, значит, избранный – не он, а ты, – вместо ответа произнес Хан, посмотрев сначала на Алекса, а потом на Софию. – Тогда кто же он?
– Вы понятнее выражаться можете? Что за избранный? – поморщилась София.
Впрочем, Хан больше не обращал на нее внимания. Он посмотрел куда-то вдаль и в сторону и тут же исчез. Оставив Софию недоуменно осматриваться вокруг. Она так и не поняла, еще не осознала, что произошло. Слишком много всего случилось вокруг еще юной девушки: бой с посланниками, гибель бога, падение любимого и друзей на землю без сознания… Так что тот факт, что после слияния она спокойно сидит на земле, а не валяется, как остальные, ее уже не мог удивить. И только ругающаяся Сильва в голове не давала ей провалиться в спасительную темноту. Используя всю поступающую ману, ее фея, матерно ругаясь – и откуда только таких слов нахваталась?.. – спасала каналы хозяйки. Будь тут рядом старик Гримжоу, он от увиденного и услышанного наверняка потерял бы дар речи. То, что казалось невозможным, сейчас на ходу создавала обычная с виду фея. Потому что самой-то Сильве неизвестно, что это невозможно в принципе: просто создавать чудо, не понимая его значения. Каналы магии Софии вместо того, чтобы быть сожженными, стали прочными, как у посланников: именно у них Сильва и увидела то самое прочное строение. И не важно, что, кроме нее, это увидеть никто не смог. Возле пребывающей в весьма странном состоянии Софии возник Хан, держа в руках двух разумных, в которых без труда можно было узнать Локи и Нелль. Опустив их на землю, он спокойно дождался, пока разумные, которых он доставил, придут в себя и фактически извергнут все, что до этого съели. Метод доставки у Хана был необычным и главное – плачевным для вестибулярного аппарата разумных.
– Берите их, и за мной, – коротко бросил он, дождавшись, когда Локи и Нелль придут в себя. После чего развернулся и пошел в сторону.
– Кто это?.. – удивленно спросила Нелль у Софии.
– А… не обращайте внимания, – устало махнула рукой та, – просто делайте, что он говорит.
– А ты как?
– Не знаю. Но вроде жить можно, – облокотившись на Алекса, ответила потерянно София.
– Идти сама сможешь? – задал практический вопрос Локи, уже подняв в воздух тела Янсона и Елены.
– Нет, – попытавшись подняться, София без сил рухнула обратно.
– Нелль, не спи, а то он уже далеко ушел, – кивнув в спину идущего Хана, произнес Локи.
– И почему мы вообще должны слушаться этого странного типа? – рассерженно произнесла Нелль; впрочем,
