Поэтому, при необходимости, даже в экипажах боевых кораблей первой линии в особых случаях присутствовали рабы, которые занимали весьма важное место в поддержании боеготовности, хотя это не сильно приветствовалось. На тех же людей, имеющих нужные навыки, надевали рабские многофункциональные ошейники, которые позволяли не только управлять рабами, используя электрошоковые функции, но и контролировать эмоциональное состояние, что позволяло быстро выявлять ленивых и непокорных, склонных к проведению саботажа, ну и, конечно – стерилизовали, контролируя процессы размножения рабов.
Многие столетия войн позволили разработать единую систему захвата, отбора, селекции и воспитания рабов, которые со временем стали таким же товаром, как и топливные ячейки для кораблей, оружие, боеприпасы и многое другое, что ценилось у народа Лавэ. Драконы-бойцы и драконы-штурмовики – те вообще считали ниже своего достоинства опускаться до таких мелочей, как техническая подготовка боевой техники и общение с рабами. Но несмотря на такое отношение лавэ-бойцов к рабам, эта система функционировала и, позволяя быстро наращивать флотскую группировку, захватывать все новые и новые миры.
Вот именно благодаря такой политике на уже драконовском авианосце человеческой постройки трудилось не менее трёхсот людей, которые под присмотром надсмотрщиков-драконов поддерживали корабль в рабочем состоянии, снаряжали в полёты истребители и делали многое другое, до чего у драконов-техов просто не доходили лапы, или что они считали ниже своего достоинства. При этом работы выполнялись качественно и вовремя, а те из рабов, кто не справлялся или пытался хитрить – благодаря конструкции ошейника – выявлялся, и со временем отправлялись на камбуз в качестве пищи для воинов-лавэ…
Девушка-рабыня, одетая в серую робу, с чёрным рабским ошейником, охватывающим не только шею, но и частично крепящимся на затылочной части черепа, спокойно и монотонно настраивала блок управления пуском самонаводящихся лёгких противокорабельных ракет, входящих в боевой комплект драконовского лёгкого палубного космического истребителя. В принципе – ничего сложного. Все детали и узлы техники хвостатых были надёрганы у разных рас и народов, и частенько приходилось тратить много времени на их элементарное согласование между собой. Но в данном случае в наличии имелся целый диагностический комплекс, причём – адаптированный каким-то таким же безымянным, имеющим порядковый номер рабом-бедолагой, под кентарийских пользователей.
Девушка на несколько мгновений отвлеклась от своей работы, бросила взгляд на сидящего на своём насесте дракона-теха и стоящего возле него раба-надсмотрщика и тихо вздохнула. Люди – неисправимы, и даже в таких условиях появляются индивидуумы, готовые ради сохранения никчёмной жизни и кусочка привилегий – по отношению к собратьям по несчастью – предать не только свои убеждения, но и свой биологический вид.
Этот урод, Миха Боко – так же как и она – попал в лапы к драконам, а благодаря каким-то там заслугам в науке был оценен и получил свой рабский ошейник вместо удара ритуального топора по шее. Хотя – она это потом узнала – он был всего лишь каким-то мелким чиновником в министерстве образования и к науке, а особенно к современным военным разработкам, имел такое же отношение, как махерсон к правде. Но вот здесь, немного освоившись, эта дрянь стала выслуживаться перед драконами и со временем заняла привилегированное положение, насколько это было возможно в нынешних условиях.
Она опять вздохнула…
Глядя на этого краснорожего ублюдка, душа начала наполняться злостью, но девушка тут же взяла себя в руки и демонстративно вернулась к работе. Всё дело было в том, что рабский ошейник подключался к нервной системе человека, мысли, конечно, читать не мог, но вот эмоции, особенно агрессию, направленную на своих надсмотрщиков драконов и их приспешников, выявлял быстро и эффективно. Поэтому у тех людей, кто сумел прожить в рабстве больше стандартного месяца и не попасть в рацион питания к драконам, выработалось умение жёстко контролировать свои эмоции из элементарного чувства самосохранения. Особенно отслеживались негативные эмоции, направленные на непосредственных надсмотрщиков-техов, которые прекрасно осознавали, что в случае бунта умрут первыми. Поэтому только при малейшем подозрении на нелояльность к народу Лавэ они одним движением лапы могли послать сигнал на ошейники и уничтожить либо кого-нибудь, кто им не понравился или не выполнил работу с должным старанием, либо сразу всех – в случае общего бунта.
Девушка деловито копалась во внутренностях контроллера, прогоняя тесты, но при этом явственно чувствовала сальные взгляды, которые на неё не первый день бросал Миха Боко. Этот уродец решил, что благодаря его положению все женщины кораля номер три – где содержались рабы, обслуживающие лётную палубу авианосца – должны принадлежать ему, и многие уже прошли через его мерзкие объятья. Но были и такие, кто посмел отказаться: две девушки, по наводке Боко попавшие под ритуальный топор, уже давно забиты, освежёваны и лежат в морозильнике камбуза драконов замёрзшими тушами…
Сейчас этому уродцу постель согревала запуганная молоденькая девочка-программист из нового пополнения, которое пригнали после соответствующей обработки с недавно захваченной драконами планеты, на орбите которой ремонтировался их авианосец. Миха Боко на время отвлёкся от строптивой цели, но было ясно, что рано или поздно ей придётся дать отпор и увидеть, как на шею опускается драконовский ритуальный топор.
Хотя мысль о смерти давно уже не пугала – так всё уже надоело, и она понимала некоторых людей-рабов, кто сходил с ума и бросался на надсмотрщиков, чтоб свести счёты с жизнью. Нет, в её понимании такой способ погибнуть был слишком простым и неэффективным, и уж если умирать, то необходимо хоть как-то помочь людям в войне с драконами. Главное – забрать с собой побольше этих хвостатых уродов и их прихвостней: только эта мысль не давала ей впасть в бездну отчаяния.
Лёгкий вздох – и перед глазами промелькнули воспоминания, которые с каждым разом всё становились бледнее и бледнее, но тем не менее она старалась их сохранить, как нечто, удерживающее её в этом мире, сохранить, как частичку её истинной человеческой сущности.
Родители – такие добрые, милые и любимые…
Детство, юность, школа, старшая школа, выбор специальности, потом – военная академия ВКС республики…
Несколько курсов обучения и знаменитая практика: вой-на, драконы и тот единственный, кто за всё время смог покорить её сердце…
Сколько времени прошло с тех пор, но всё равно она не могла без слёз вспоминать то время.
Страсть, любовь, нежность, мечты о светлом будущем…
Потом – выпуск, непростое решение и тяжёлое расставание, полёт на транспорте к месту службы, нападение драконовского рейдера и плен…
Её спасло тогда то, что во время штурма корабля она была в гражданском платье, а драконы, следуя какой-то извращённой логике, никого из военных в рабы не берут. Наверно, это как-то связано с психологической подготовкой
