Маньяк растолкал меня на рассвете:
- Брат, покарауль и пожуй чего-нибудь, а я вздремну немного. Растолкай через полтора часа.
- Хорошо, – Ответил я, садясь на каремате и зевая. Маньяк (ну а кто же ещё), оказывается, перетащил мою спящую тушку на каремат и укрыл спальником, а я даже ничего не почувствовал – так сильно умаялся.
Чтоб снова не закемарить, я занялся хозяйственными делами: вскипятил на горелке оставшуюся у нас воду, заварил крепкого чая, не отказал себе в удовольствии подогреть и тушёнку – горячая-то она всяко приятнее идёт; развёл живчика, пополнив наши запасы; размялся, разогревая гудящие мышцы, и почувствовал себя намного лучше. А там и полтора часа, отведённые Маньякам для сна, закончились.
Маньяк проснулся на удивление легко – вот он мирно посапывал во сне, а вот уже открыл глаза и встал, бодрый и энергичный, – ничего этого мужика не берёт! Правда, склонившись над Резким, Маньяк снова помрачнел.
- Может ещё спека поставим? – предложил я, протягивая пенал из металлопластика, который в рейдах всегда носил в нагрудном кармане.
- Давай, хуже точно не станет, прошлая доза уже выдохлась.
- Чем быстрее донесём, тем лучше. Так что давай позавтракаем по-быстрому и в путь. Я тут тушняк разогрел и чая заварил, правда, вода вся ушла.
- Не беда! Если всё нормально будет, сегодня доберёмся до Рока.
Глава 10
До Рока мы добрались вечером. Очень, наверное, романтично смотрелось: в ореоле последних лучей заходящего солнца к стенам города приближаются три фигуры, причём одна из них тащит другую на чём-то, напоминавшем ростовой щит, – ну прям витязи возвращаются с полей сражения, неся своего раненого боевого товарища! Ага, и, судя по тому, что они бегут, а не гордо вышагивают, а также по заплетающимся от усталости ногам, люлей витязи на этих полях отгребли неслабо!
Может, именно поэтому постовые у ворот встретили нас дружным ржанием – смешно им, уродам! А вот нам что-то совсем не до смеха: меня лично этот долбаный марафон так вымотал, что слов приличных для описания не находится! В общем, даже не знаю, чего больше хочется: жрать, спать, в душ или вмазать по мерзкой небритой харе, которая тут больше всех веселится? И вид такой довольный, какой бывает только у хорошо отдохнувшей и хорошо выспавшейся сволочи! Стоят зубоскалят, придурки! Люди с раненым на руках из неудачного рейда возвращаются - ну очень смешно!
- Вы откуда такие красивые? – Спросила эта самая довольная харя. Что-то у меня дежавю, кажется, где-то такой момент уже был.
- Вот ты, рядом со мной - так больше не улыбайся! – Скривившись, прорычал в ответ не менее злой, чем я, Маньяк. – С детства лошадей терпеть не могу!
- А я клоунов! – Добавил я, подходя ближе. Долбануть бы даром по всей троице, чтоб унеслись они в далёкие дали!
- Воу-Воу! Какие злые и зубастые-то! Вы откуда такие будете то?
Я уже хотел ответит в духе настроения и тупизны вопроса, но в начинающуюся ссору вступил новый собеседник:
- Спокойно, народ! – сказал вышедший из караулки смутно знакомый мужик, кажется, этот ментат дежурил, когда я в первый раз пришёл в этот стаб. – Это Скил и Маньяк, кажется? И они реально зубастые! Вам, во всяком случае, головы на раз откусят!
- Так и есть, – подтвердил я. – У нас товарищ раненый – кусач порвал. Нам к знахарю срочно надо!
- Понятно… только Сноба, знахаря местного, сейчас нет на месте.
- А когда будет?
- Через несколько дней, он на профилактику трясучки поехал и заодно по своим знахарским делам куда-то завернуть собирался.
- Вот же засада! И чего теперь делать? Мы Резкого уже три дня тащим, и ему только хуже становится! – Вопрос я задал скорее риторический, ни к кому конкретно не обращаясь, но ментат мне ответил:
- Есть ещё Жид, армейский знахарь, но какую он цену заломит… он, вообще-то, не еврей, так что имя само за себя говорит.
- Мда… - я попытался оценить размеры трагедии и сопоставить её с нашими финансами, но потом махнул рукой, деньги – вещь наживная. - Ладно. Выбора у нас всё равно нет. Как его найти, этого Жида?
- Первач, - окликнул ментат одного из бойцов, с которыми мы едва не поцапались, - проводи рейдеров к знахарю.
Жид – так пренебрежительно и грубо называют евреев, подразумевая, что человек скряга и скупердяй. В человеке, к которому нас привели, можно было увидеть изрядную долю азиатской крови, а вот от еврея во внешности ничего не было. Зато в характере тех черт, что обычно приписывают евреям, было с избытком! Я ничего не имею против евреев - просто национальность, а люди бывают самые разные с самыми разными характерами я встречал и евреев-раздолбаев, со всеми вытекающими, и евреев бессеребреников, искренне преданных своему делу – один из моих преподавателей был таким. Но этому знахарю имя подобрали очень правильно – ему так и хотелось в лицо бросить короткое и злое «Жид!»
Цену за лечение он заломил такую, что у нас просто не оказалось такой суммы! И дело не в том, что мы с Маньяком унылые бомжи, просто цена оказалась завышенной… Раз в пять завышенной! Это по моим прикидкам в пять, а Маньяк счел, что во все десять!
В итоге… мы торговались с Жидом, чтоб ему дети к старости в кашу гадили, минут сорок, а Маньяка вообще пришлось удалить из помещения, чтоб он не оторвал знахарю голову. Я бы и сам с удовольствием это сделал, но приходилось терпеть – вариантов-то других нет! И эта сволочь это прекрасно понимает, вот и решил подзаработать на чужой беде. Ну ничего, земля квадратная - за углом встретимся!
Примерно эту же мысль (правда сплошь на матах) озвучил Маньяк, когда я «порадовал» его известием, что денег у нас осталось пара споранов, чтоб живчик развести, а всё остальное, как и почти все патроны, ушло в карман жадного знахаря.
- И чего делать будем? - спросил чуть успокоившийся, он всё ещё злой Маньяк.
Я пожал плечами:
- Этот урод, чтоб ему Гиппократ с трёхвёдерной клизмой приснился, сказал, что Резкий только через пару недель из больницы выйдет, а полностью оживет ещё через неделю.
- Понятно… Но я вообще-то конкретно нас и сейчас имел ввиду.
- А мы сейчас… да что мы? Нам бы сейчас пожрать и поспать, ну и помыться было бы хорошо.
- Это, да! Только
