— Милорд, вы используете меня в своих целях и мне это не нравиться. Очень не нравиться.
— Каких, Эванс? — он отошел и налил выпить себе, а потом мне. Протянул бокал.
— Почему для вас важно, чтобы я выглядела девушкой? Хотите заморочить мне голову, убедив в чувствах, потом представить меня матушке в качестве невесты. Она уцепиться за мою безродность, спустит на меня весь гнев. А вы потом представите истинную любимую. Ваша матушка радуясь, что избавилась от меня, с радостью ее примет. Отвечать за издевательства надо мной вам ни перед кем не придется, я в этом мире одна.
Раскрыв перед лордом все коварство его плана, всхлипнула над злой судьбой, пригубила налитое и поморщилась. Виски никогда не любила. Орташ рассмеялся, развалился на диване и похлопал на место рядом с собой. Я присела и поставила бокал.
— У вас воображение только легенды сочинять. Никогда бы не додумался до такой комбинации, — он приобнял за плечи, наклонившись в уху, прошептал, чуть касаясь кожи губами. — Что именно ты — настоящая невеста, в голову не приходило?
— У меня есть любимый, и вы это знаете.
Лорд прикоснулся рукой к моей груди, заставив вздрогнуть, нащупал кулон и расстегнул цепочку. Артефакт скользнул мне на колени. Лорд осторожно коснулся подбородка пальцами побуждая повернуться к нему. Я уже знала, что увижу. На меня смотрел ректор. Вадима я больше не видела. Я отвела глаза. Досада залила щеки и шею румянцем.
Значит, моя любовь к Вадиму прошла за несколько месяцев, если верить лорду. Хотя с него станется навести морок или иллюзию на себя и на ришон. Не верю во внезапно вспыхнувшие к чужачке чувства. Играете вы со мной, милорд, поиграю и я.
— Убедился?
— Так вы делаете мне предложение, Риа-ан? — я издевательски протянула его имя.
— Делаю, — лорд говорил устало, но как о давно решенном деле.
— Мне платье подвенечное шить? — продолжала игру, не веря лорду ни на грош.
Орташ невесело усмехнулся и качнул головой.
— Это моя забота, как и кольцо. Твой любимый камень? — Магистр смотрел на янтарную жидкость, поигрывая бокалом.
— Голубой топаз, — ответила я, чувствуя, что меня затягивает как глупого мотылька в паутину. Шестым чувством понимала, если соглашусь на эту авантюру, сильно пожалею. Сон на парах мог оказаться предупреждением. А знакам стоит верить, хоть я не суеверна.
— Мне тоже нравиться. Но придется бриллианты добавить, по статусу положено. Тебе как жене графа еще положена диадема.
Не выдержав, я захохотала.
Он действительно решил сделать из меня принцессу в диадеме и платье со шлейфом! Представив меня высшему свету, хочет посмеяться не то над собой, не то над леди Орташ? Безродную чужачку сделать графиней! Или он думает, что я и впрямь глупее последней пастушки в их Империи.
— Зачем вам это, магистр? Матушку позлить, выставить себя и ее на посмешище в высшем свете? Или есть другие цели, о которых мне не известно? Раскройте карты, Риан, и я так и быть подыграю вам, — напрямую выложила все.
— Ты не веришь, что я могу влюбиться и, плюнув на все правила, жениться на любимой, — лорд устало провел по волосам, открывая крохотный ришон, сияющий изумрудной каплей. — Если цвет ришона тебя не убеждает, что тебя может убедить?
— Время покажет… — отделалась общей фразой. — Я могу идти?
— У нас осталось незаконченное дело… — произнес лорд и, наклонившись, впился губами в мои.
Покорно замерла, отвечая на поцелуй, не думая вырываться, понимала, что лучше уступить, чем разозлить его еще больше. Почувствовав, что я не сопротивляюсь, натиск чуть ослаб, прикосновения стали нежнее, чувственнее, заставляли подчиниться, впустить, уступая ласке. Вкус вишни дурманил, язык настигал, обнимал, ласкал. Чуть прикушенная губа заныла, я застонала и отстранилась. Резко встала и вышла в двери. Меня никто не пытался остановить.
Глава 47
Глава 47
Портал перенес команду «Саламандр», пятерых запасных и магистра Орташа в Зал Побед Рагезской Военной Академии. Видимо кто-то намеренно решил похвастаться перед прибывшими боевыми и спортивными заслугами перед Империей. Из прибывших впечатлилась только я, остальные равнодушно мазнули взглядами и прошли на выход. Лорд Орташ и ребята уверенно поворачивали в длинных коридорах академии, все кроме меня здесь оказались далеко не первый раз. Команда «Саламандр» высокомерно поглядывала на встречных кадетов, одетых в темно синюю форму, вытягивающихся при нашем появлении и вскидывающих руки в приветствии, с интересом разглядывающих большей частью меня, как новое лицо в команде. Остальных «Саламандр» тут знали отлично и «дружески» подначивали, пытаясь деморализовать:
— Старина Круш, ты ли это? Какой зад отрастил за год! Им можно не только забивающего, всю команду прикрыть! — послышалось глумливое приветствие из толпы.
Толпа дружно загоготала, поддерживая задиру. Скосив глаза, заметила коренастого шатена, с глумливой улыбкой оглядывающего прибывших.
Круш хмыкнул, не поворачивая головы, бросил в сторону:
— Регги, не знал, что тебя привлекают мужские ягодицы, пожалуй, поостерегусь поворачиваться к тебе спиной.
Теперь уже ухохатывались «Саламандры» и кое-кто из адептов местной академии хрюкал в кулак над незадачливым Регги.
— Что за новый забивающий у вас? — Регги, красный от злости все не унимался. В спину прилетело:- Из какого болота вы его достали?
Не умеешь подкалывать, не берись, идиот! У парней не принято оставлять оскорбления без внимания. Нужно отбрить недоумка, чтоб впредь думал с кем связывается.
— Не, парень, знакомиться не будем. Я не по этой части. Мне девчонки нравятся, — не оборачиваясь назад, парировала я.
Теперь смеялись все, даже уголки губ магистра чуть дрогнули. До меня донеслось злобное шипение Регги и веселые смешки кадетов. Из каменного холла, украшенного знаменами и регалиями академии, мы вышли во двор, где на торжественное построение в честь финала игры в гранжбол по периметру ровными колоннами стояли кадеты. При появлении лорда Орташа шеренги единым движением вскинули руку в приветствии старшего по званию. Магистр ответил на приветствие и удовлетворенно оглядел стройные ряды боевиков.
А я-то думала, чего ради лорд вырядился в белую форму?!
Наклонившись к Жуллу, тихо спросила, в каком звании наш магистр.
— Маршал Армии, — удивленный моим не знанием, ответил вратарь.
— Почему он не преподает в этой академии? — изумилась не логичности магистра в выборе места работы.
— Тут не учатся девушки, — выдал свою версию Жулл, ухмыльнувшись.
Логику ловеласа Жулла можно понять, но вопрос оставался открытым. На крыльце перед выстроившимися кадетами, стояли команды и оба ректора. Боевики нарекли себя «Кратами». Как объяснил Ренсон, крат — единственная птица, живущая в
