— Мне нужно зеркало. — Слова сами собой сорвались с уст. Раньше Салем всегда избегала смотреть на свое отражение, но сейчас в ней разгорелось нестерпимое желание взглянуть в глаза самой себе. Там, где в глубине души она всегда боялась разглядеть весь путь собственного падения, сейчас она надеялась увидеть изменения. Этот Мельхиор определённо что-то сделал, и это точно не вмешательство в сознание или что-то из этой оперы.
Искомый предмет нашелся довольно быстро, и висел он на стене неподалеку от книжного шкафа. Как раз из-за него-то Салем и не разглядела этого, нужного каждой уважающей себя женщине, предмета.
Босые ноги ступили на металлический пол, почувствовав легкое тепло из-за системы подогрева. На негнущихся ногах Салем шла к зеркалу, чтобы лицом к лицу столкнуться с той, кого люди много лет назад за глаза прозвали ведьмой. Но вместо грозного взгляда налитых кровью глаз из отражения на нее взглянули два светло-зеленых изумруда. Девушка пораженно ахнула, а ее ноги едва не подкосились. В отражении она видела не ту изуродованную пародию на саму себя, но ту, которой когда-то давно волшебник по имени Озма клялся в вечной любви. Конечно, никуда не пропала белая, как лист бумаги, кожа, как никуда не делись и белоснежные волосы. Но без следа пропали жуткие черные вены, которые сетью расползались по всему телу Салем с течением времени, когда зараза Гримм все глубже пускала корни в ее тело и душу.
Не веря собственным глазам, она коснулась своей щеки, и ощутила влагу на пальцах. Отражение не врало — та, кого звали ведьмой, действительно сейчас лила скупые слезы, как самый обычный человек. И одно лишь это переворачивало весь мир Салем с ног на голову, едва ли не доводя девушку до потери сознания. Дабы точно во всем убедиться, она приложила ладонь к собственной груди. Она пораженно замерла.
— Радуйся, что твое сердце способно биться, а не мертвым грузом тяготить бессмертную оболочку. — Твердым голосом сказал Мельхиор, и это явно было не своеобразное проявление милосердия. Он имел в виду нечто совершенно иное, кое-что куда более важное Салем, чем просто существование. Очистив от скверны, вытравив из усталого от жизни разума всю неоправданную злобу… Он вернул ей Жизнь.
***
Мельхиор, который благодаря Хастелу таки сумел применить слабенькое заклинание исцеления, поднялся со своей койки и, поддерживаемый Руби, направился в направлении ближайшей кают-компании. По пути им повезло пересечься с Оскаром, а вернее, Озмой, который недобро на него взглянул. Мельхиор решил объясниться перед ним, Айронвудом и вообще остальными, как только он начнёт чувствовать себя хоть на толику лучше. А пока, пусть поговорят. Все равно магия Салем надежно заблокирована, и без разрешения Мельхиора она даже пальцем не сможет прикоснуться к Оскару.
Дверь кают-компании с шипением отъехала в сторону, и с самого порога Хранителя встретило множество пар глаз. Первой с кресла-пуфика подскочила Нора, одним движением большого пальца вскрывая бутылку шампанского. Секундой позже прозвучала небольшая канонада из стреляющих пробок.
— Lob für die Sieger! (Хвала Победителям!) — Воскликнула Валькери, подняв молот к потолку, и чудом ничего не разбив. Удивительно, как чуждый для этого мира немецкий язык гармонично сочетается с природой этой охотницы.
— Тебя Хастел только этой фразе научил? Хотя, зная его, я предположу, что всему языку, — Мельхиор расслабленно упал на пуф, чуть скривившись от боли, которая тотчас исчезла без следа.
— Они с Кроу немного выпили, пока ты был без сознания, и Хастел на радостях научил Нору, Вайсс и Блейк разным языкам из других миров, — Пояснила Янг, залпом опрокидывая в себя бокал с шампанским. Вообще, все присутствующие охотники для боя с армией Гримм выглядели подозрительно целыми и невредимыми. Удивительно, как сильно они выросли над собой за эти полтора года. У многих на это ушли бы годы, а чтобы развить в себе такую силу духа — целые десятилетия.
— Полагаю, он научил вас языкам только из одного мира. Того, куда уходят корни всех Астиллесов. Так, сейчас попробую угадать. Нора и Вайсс — Немецкий!
— Natürlich, — Вайсс отвесила полупоклон по всем правилам, бодро улыбнувшись.
— Так, а Блейк… Точно! Японский.
— Hai, — Девушка чуть склонила голову, соглашаясь. На этом небольшая игра в интуицию подошла к концу, и Хранитель, в обнимку с Руби, присоединился к празднованию.
— О, точно! Пока мы тут все не наклюкались до состояния не стояния, предлагаю решить кое-что, — Мельхиор неожиданно встал с насиженного места и привлек внимание всех присутствующих. — Так как этот мир можно считать спасенным от падения в Хаос, я предлагаю, так сказать, закрепить успех. Становись в очередь, кто хочет присоединиться к Отряду Равновесия.
Повисло недоуменное молчание. Похоже, никто не понял, что именно Астиллес имел в виду. Рен первый задал вопрос:
— К чему присоединиться?
— Не смотря на то, что я обычно не делаю таких предложений, такие как вы, были бы очень полезны корпусу. Короче говоря, я предлагаю вам вступить в Корпус Хранителей Равновесия. — А после чуть тише пробормотал. — Пусть и в статусе стажёра на первые пятьдесят лет.
И вновь повисла тишина. На этот раз она не была неловкой, скорее задумчивой. Каждый, смакуя шампанское из бокала, принялся размышлять. В пояснении не нуждался никто, так как некоторое время назад их посвятили во все детали.
Неожиданно из-за дивана, как в каком-то дешёвом фильме ужасов, показалась чья-то рука. Подростки уже приготовились к бою, но, как оказалось, это был всего лишь Кроу. Бранвен, не имея сил встать, отчаянно тянул руку вверх.
— Меня запиши. — Пробормотал он, таки сумев подняться на ноги, цепляясь за диван. — Там же магия, бессмертие и всякие прикольные финтифлюшки в комплекте идут, я прав?
— Старичок, ты уверен? Не, я не против, конечно, но ты точно осознаешь, на что подписываешься? — Переспросил Хранитель. — Так, Хаст, давай ты облегчишь мне задачу.
— Отец бы тебя за это по головке не погладил, — Усмехнулся младший брат, по щелчку пальцев передавая в голову каждому присутствующему пакет информации. — Но ведь не пойман — не вор, верно?
— Как и всегда. — В тон брату улыбнулся Мельх. Тут же вверх потянулась еще одна рука.
Без раздумий, без сомнений, Руби просто согласилась, чем здорово удивила остальных. Следом за ней руку подняла и Нора, только вот не одну. Руку Рена она также
