В святая святых я шагнула почти робко. И в третий раз за сегодня замерла.
Ладно девицы. Я, в конце концов, традиционной ориентации, могу мимо пройти. Но мимо того, кто вежливо поднимался из-за стола...
Черт, я видела такие манеры только в фильмах!
...пройти было не возможно.
Потому что светловолосый мужчина на мгновение показался мне самым желанным лакомством на свете.
Он был одновременно корочкой от пиццы, которую только что достали из печи, и моим любимым домашним наполеоном с тридцатью тончайшими пропитанными слоями. Да, все знают насколько вредно второе, а первое итальянцы и вовсе придумали для того, чтобы начинка не расползалась.
Но я не знаю ни одного нормального человека, который бы от этого мог отказаться.
А еще Зимин выглядит как мужчина с обложки. С идеально уложенной прической, в очках без оправы и в костюме стоимостью больше, чем мой фотоаппарат. Который стоит очень дорого.
Рот наполняется слюной...
Идиотка! Ну о чем я думаю? Он из тех, кто встречается с шикарными моделями или актрисами. Или единственными наследницами многомиллионных корпораций. А я... а у меня за плечами брак с идиотом, парочка престранных историй, тиндер и периодически получаемые через сайты знакомств фотки мужских достоинств.
Я вздыхаю, усмиряя некстати вспыхнувший аппетит, и делаю несколько шагов вперед, растягивая губы в не слишком натуральной улыбке.
И, зацепившись за ковер, с идиотским криком падаю вниз, приземляясь на четвереньки.
Я даже не успеваю выругаться, а меня уже поднимают крепкие мужские руки. Хочется хоть ненадолго в них задержаться, но все происходящее и так слишком... слишком.
Я на четвереньках и с задранной юбкой в кабинете Большого Босса. Хорошо хоть камера в мягкой сумке.
Оля, вот почему с тобой всегда так?
Распрямилась и уставилась на Зимина.
Дурацкая ситуация. Дурацкие каблуки. И ковер тоже дурацкий. А вот мистер Грей нереально хорош... Его серые глаза за прозрачными стеклами внимательны и даже участливы, а губы шевелятся, выражая беспокойство, что я могла ушибиться.
Кажется это не могу быть я, которая хрипло произносит:
- У вас тоже есть тайная комната?* (Оля почти повторяет сцену знакомства героев из "Пятидесяти оттенков серого", прим. автора)
- Простите?
Он смотрит на меня с откровенным недоумением, явно не понимая, что я такое, почему говорю эти глупости и что вообще делаю здесь.
Уши горят. Я отступаю на шаг, едва снова не падаю и, кляня себя внутри на все лады, бормочу:
- Это вы простите... и все такое. Я пыталась пошутить - не получилось. Обычно это делаю лучше. Вы ведь, конечно, ничего такого не смотрели и не знаете...
- Я не совсем понимаю...
- Ну еще бы! - вырывается нервное.
- Вы что, еще и обвиняете меня в том, что я не поддерживаю ваши странные высказывания? - холодный голос вмиг отрезвляет.
Ага, вот и раздражение. Не такой уж ты и идеальный...
Хотя будем честными, я сделала все для этого.
- Нет, - говорю твердо. - В общем, еще раз извините. Я растерялась. А сейчас собралась и готова приступать.
Осмотрела кабинет и просеменила к двум белоснежным кожаным диванам, стоящим друг напротив друга. Поставила туда сумку, обернулась и спросила, стараясь предать себе деловой вид:
- У вас есть пожелания по съемке?
- Разве мой секретарь не передал?
Хмурится. И челюсти сжимает. Ой-ой-ой, похоже я его и правда сильно раздражаю. Как и все происходящее.
Судорожно попыталась вспомнить, давал ли мне Игорь какие бумаги - обычно, если у заказчиков есть определенные требования, их вносят в специальную анкету - но ничего не вспомнила.
- Там общие сведения, - постаралась мило улыбнуться и скрыть смятение, - А я бы хотела услышать ваше мнение...
- Меня вполне устроит использование общих сведений.
Черт. Кажется, он специально. И смотрит так пытливо, будто уже давно меня раскусил, что я не на своем месте и кроме его имени ничего не знаю. Интересно, что у него за профессия и должность? С таким взглядом и внешностью следует работать по меньшей мере Бондом...
Но я тоже могла быть упрямой и догадливой
- Вам нужно выразить корпоративный стиль, - сказала с уверенностью, которую не ощущала. - Показать собственную экспертность. Ауру властного властелина... -черт, последнее, судя по его вздернутой брови, говорить не стоило. - Это все понятно. Но мне хочется показать и вашу личность. Вот что вы любите?
- Э-м... в какой области?
- Есть, пить, спать, смотреть... Давайте начнем с еды.
Я, наконец, почувствовала себя в своей стихии. Распаковала технику и прикрутила нужные объективы. Невозможно ведь поставить или посадить человека и тут же "увидеть" его по-настоящему, подобрать верный ракурс, раскрыть - нужны зацепки, диалог. Нужно разогреть клиента. Вызвать в нем эмоции.
Хоть какое-то доверие по отношению к фотографу.
С диалогом и доверием пока было плохо. Как и с эмоциями - кроме недоумения, надеюсь, хотя бы не брезгливого, я в нем ничего не распознала.
Скорее всего Николай работает по-другому. И вообще эти два сухаря нашли бы друг друга. Но... я пришла к выводу, что если хочу получить что-то достойное, буду делать как привыкла. Хуже не будет. Точнее, снимки будут даже лучше.
- Я люблю мясо... и крепленые вина, - протянул он после паузы нехотя, - Но не понимаю, какое имеет это отношение...
- Представьте, что вам сейчас принесли сочный стейк и ваше любимое вино, - я уже приготовилась и посмотрела на него через видоискатель. М-мм, хорош. Да и я чувствовала себя почти замечательно - все-таки камера была сродни волшебной палочке и плащу невидимке одновременно.
Давала возможность исчезнуть и остановить мгновения чужой жизни.
- И что? - Зимин был сбит с толку.
- И то, что оно вот, перед вами... Как вы будете смотреть? Как потянетесь?
- Вы издеваетесь?!
Щелк.
- Разгневанное лицо вам идет. - улыбнулась довольно. - А теперь вернемся к мясу. Получится изобразить вожделение?
3
Савелий
Когда Артем заявил, что нашей компании пора бы стать более открытой и публичной, я, хоть и согласился, еще не знал, чем мне
