Я двинулся вдоль по улице, свернул в маленький переулок. Прошёл мимо старой церкви, сейчас закрытой.
Облупленные стены, заброшенный вид, видимо давно сюда никто не заходил. Я постоял немного напротив неё. Молча помолился, перекрестился и двинулся дальше. Людей навстречу мне попадалось мало, я шёл и осматривал город.
Красиво!
Завораживающе!
По правде сказать, чувствовалось, что какая-то тайна витала над Киевом. Старым… Великим! Я чувствовал это. И шёл всё дальше и дальше!
Не заметил, как люди пропали вовсе. Свернул направо и пошёл вниз по мостовой, когда меня неожиданно окликнули.
– Молодой человек!
Я обернулся.
Старушка стояла около стены, рядом с ней лежала большая сумка.
– Молодой человек, вы бы не могли мне помочь?
– Конечно!
Я подошёл, поднял с земли поклажу. Ух ты! А вес-то приличный! Неужели бабулька несла его сама всё это время!
– Куда вас проводить, бабушка?
Старушка улыбнулась. Я видел её лицо в темноте. Сморщенное, словно яблоко, но глаза внимательные, заглядывающие в самую душу.
– Бабушка?! Давно я не встречала такого вежливого молодого человека. Сейчас все обозлились. Постоянно ругаются друг с другом. Спешат, суетятся!
– Время такое, – пожал я плечами.
– Может быть. – Старушка кивнула седой головой. – Пойдём! Здесь недалеко. В трёх домах.
Мы вместе зашагали в указанную сторону. Вскоре дошли.
Дом был старый, трёхэтажный. Наверное, помнящий ещё советскую власть.
– Вот, мне сюда. – Старушка открыла подъезд, и мы вошли внутрь дома. Она подошла к деревянной двери, открыла её ключом. – Большое вам спасибо, молодой человек. Всех благ! – Она скрылась за дверью.
– Благодарю, бабушка! – махнул ей рукой на прощание и вышел обратно на улицу. Посмотрел на часы.
Ого!
Почти половина десятого. Что-то я загулялся! Да и об основной своей задаче толком не подумал! Мне пора. Нужно спешить, иначе могут быть неприятности!
Я быстрым шагом направился в сторону гостиницы. Дорогу помнил, поэтому надеялся добраться вовремя.
Свернув налево и выйдя в знакомый мне уже переулок, до гостиницы здесь было минут десять, я было успокоился, но неожиданно из тени дома мне навстречу выдвинулись трое.
– Ваши документы!
Я едва не выругался. Ну почему они появились сейчас?! И достал паспорт.
– Вот. Держите.
Один из бандеровцев, а это были они, стал внимательно изучать мои документы.
Я посмотрел на часы.
– Куда-то торопитесь, господин Витц? – Он поднял голову.
– Да. В гостиницу. Комендантский час через пять минут.
– Мы в курсе! – Молодчик усмехнулся. – Нужно следить за временем.
– Я знаю. Вы уже закончили?
– Нет!
– Что не так? – напрягся я.
– Ваше лицо. Очень знакомо. Я где-то вас уже видел.
– Не понимаю, о чём вы. – Я приготовился бить. – Я вас вижу впервые!
– Вам придётся пройти с нами, господин Витц. – Я заметил, что бандеровцы окружили меня. Один из них покрепче сжал автомат.
А вот это мне уже не надо! Не хочу с ними бодаться. Не сейчас!
– Может, договоримся? – намекнул я на взятку, но старший патруля лишь усмехнулся краешком рта.
– Нет, господин Витц. Не договоримся. А за дачу взятки при исполнении придётся ответить. Пять лет. Согласно Уголовному кодексу. Арестовать!
Глупо! Боже, как глупо я попался!
Один из патрульных шагнул ко мне, вынимая из кармана наручники, я крутнулся на пятке, поймал его руку и вывернул. Затем быстро ударил ногой второго. В пах. Тот согнулся от боли. Перехватил его автомат, но старший патруля оказался шустрее.
– Не двигайтесь, господин Витц! – прошипел он. – Если бы не ваш французский паспорт, я бы уже нажал на курок. Бросьте оружие. Встаньте на колени, руки за спину, ноги скрестить. Повторять не буду!
Я выполнил приказ.
– Пётр, вяжи его! – приказал старший.
Бандеровец, которого я ударил в пах, кряхтя от боли, принялся надевать наручники. Ещё один стоял сзади, контролируя все мои движения.
– Всё!
И сразу же удар.
Я зашипел от боли.
– Что, сука, нравится? – Ещё один удар по рёбрам.
Я развернулся и тут же получил ещё один удар, прикладом в лицо. Мир поплыл, я упал на бок, а затем наступила темнота.
Глава 2
Смешно!
Смешно и глупо!
Глупо и смешно…
Я лежал и всё думал о том, как меня угораздило попасться на такой ерунде. Столько раз уходил от немцев, от бандитов, а тут банальная проверка документов.
Смешно…
Меня качнуло, я попытался открыть глаза, но не получилось. Вместо этого острая боль пронзило моё тело, и я застонал.
– Смотри, ещё живой! – Чей-то неприятный голос резанул слух. – Пётр, врежь ему ещё раз!
Рёбра ожгло огнём, я попытался перевернуться, но вместо этого снова провалился в темноту. Только успел услышать.
– …крепкий, зараза…
В следующий раз я хотел открыть глаза, когда меня поместили в нечто холодное. Руки, ноги свело судорогой, тело стало деревянным. Я замычал, хотел что-то сказать, даже закричать! Но ничего не получилось!
Слышал только смех!
Уроды!
Доберусь до вас…
Снова темнота!
Резкий противный звук на грани слышимости резанул по мне, выдёргивая из оков тьмы. Я устремился на свет, как мотылёк, даже не думая, что же так ярко может светить.
Всего лишь лампочка!
Я широко распахнул глаза и сразу же закрыл их, спасаясь от зайчиков, которые принялись метаться из одного угла зрачка к другому.
И снова этот противный звук.
Твою же…
Я попытался дёрнуть рукой, и у меня… неожиданно это получилось! Я не поверил сам себе. Дёрнул ещё раз, затем ещё и ещё. Сжал кулак, разжал. Слава богу, ничего не сломано, да, тело ломит, болит, но ничего не сломано! Я перевернулся на бок.
– Лучше не шевелись! Так тебе хотя бы больно не будет!
Я замер.
– Кто это? – Голос был непохожий на мой. Грубый, сухой. Видимо, сказывалось то, что я долго не пил.
Долго? А сколько прошло времени?
Кажется, я задал этот вопрос вслух, потому что мне ответили:
– С тех пор, как ты появился здесь, около двух дней.
– Здесь? Где здесь?
– Ты что, ничего не помнишь? – Голос приблизился.
Я снова открыл глаза.
Мужчина, лет сорок – сорок пять, не больше. Славянская внешность, длинные волосы, явно давно не стриженные и не мытые, одежда… нет, не одежда, какие-то непонятные лохмотья свободно трепыхаются на нём, словно это паруса. Лицо самое обычное, хотя нет… шрам… на щеке, явно от удара ножом…
– Не помню. Помню только, как били.
– Это хорошо.
– Что хорошо? – не понял я.
– Хорошо, что не помнишь. Я бы тоже хотел забыть.
– Так где это мы? – ещё раз задал я мучающий меня вопрос.
– В фильтрационном лагере имени Степана Бандеры, – усмехнулся мужчина. – Добро пожаловать!
Я закатил глаза и молча выругался.
Только к националистам мне не хватало ещё попасть! У меня были совсем другие задачи. И как их теперь решать? Даже если удастся выбраться, то о гауляйтере придётся забыть. Слишком большой переполох может подняться. К тому же немцы точно дважды своих ошибок не повторяют. Вот чёрт! Как же это меня так угораздило?! Что же теперь делать?!
Попытался сесть, тело пронзила боль, но я справился.
– Пить охота!
– Мне тоже. – Мужчина отодвинулся от меня на метр. Откинул голову к стене.
Только сейчас я заметил, что мы находимся в тесной камере
