— Да, мне тоже приятно познакомиться, — Ксения, постукивая пальчиком по щеке, задумчиво обводила взглядом холл. — Ирина Васильевна, Марьяна, это моя домработница, осталась в квартире, там нужно навести порядок после сборов. Сюда она приедет только завтра. Но не можем же мы с дочерью ночевать среди пыли и грязи? Будет замечательно, если вы поможете навести чистоту, хотя бы в спальнях внучки и той, которую я выберу для нас с Димой.
— Ксюша, но у меня — чисто!
— Это тебе кажется. Я — женщина и вижу тут вековые залежи пыли. Так, вы поможете? — не дожидаясь ответа, женщина кивнула, — Я так вам благодарна! Уверена, мы отлично поладим! Дима, идем выбирать нам спальню, пока Ирина Васильевна и Николай Дмитриевич занимаются уборкой.
— Но Ксюша, у меня хорошая спальня! Зачем нам что-то выбирать?
— Дима, ты что, думаешь, что я лягу в кровать, где лежала твоя бывшая? За кого ты меня принимаешь?! Пойдем, я хочу оценить масштабы бедствия. Какая безвкусица, смотреть противно!
Сомовы в очередной раз растерянно переглянулись.
— Главное, она родила нам внучку, — тихо проговорила Ирина Васильевна.
— Да. И ее любит Дима, — поддакнул супруг. — Что ж, детям надо помогать, Ксения совершенно права — ребенок должен находиться в чистоте. Раздевайся, где тут хранятся пылесосы и моющие?
С родителями, конечно, вышло нехорошо.
Они держались с достоинством, выставили все так, будто сами вызвались помогать, но уехали, даже от чая отказавшись. Ксения провожать не вышла и с Таей пообщаться им не дала.
— Уже поздно, ей пора спать. Приезжайте с утра — познакомитесь, — отрезала она на робкую просьбу матери.
И Дима стоял рядом и ничего не мог поделать.
Маша не позволяла себе ничего подобного, наоборот, если мать пыталась поучаствовать в уборке посуды после застолья или помочь накрыть на стол, жена умела найти такие слова, чтобы не обидеть, но и от помощи отказаться.
— Гости не должны мыть посуду и расставлять стулья, — говорила она Диме. — А твои родители — не просто гости, а самые важные люди в нашей жизни после нас самих. Потом, что я, безрукая, на четверых не накрою? Вечная служанка!
Ксения другая, Ксения — императрица. Это-то его тогда в ней и привлекло.
Будто приевшееся блюдо вдруг сменилось на новое, восхитительно вкусное, но дают его по ложке, никак не насытишься и от этого, хочешь ещё больше.
Ксюша умела себя преподнести и органично вписывалась в любую компанию. Чувствовалось, что эта девушка родилась с золотой ложкой во рту и привыкла, что все ее пожелания неукоснительно исполняются.
Отец ее обожал, потакал и баловал — единственный, к тому же, поздний ребенок.
Как так вышло — спрашивал себя Дмитрий — что такая красавица, умница, папина дочка обратила свой взгляд на него? Нет, он, конечно, тоже не лаптем щи хлебает — все при нем. Что лицо, что фигура — он следил за собой, регулярно посещая спортзал.
Разумно рассудив, что встречают, всё-таки, по одежке, приобретал для себя только брендовые и статусные вещи. Сначала с этим не очень получалось — денег не хватало, но когда он пошел по карьерной лестнице, запросто перешагивая через две, а, то и три ступеньки, он смог позволить себе гораздо больше.
Тогда они еще вместе с Марией работали. Ну, как, вместе — в одной компании. Маша начинала специалистом по рекламе, потом получила должность маркетолога. Он не особенно вникал, но перед тем, как она уволилась, ходил слух, что ее хотят назначить менеджером по рекламе. Что-что, а энергии у нее хватало. Он несколько раз заходил к ней на рабочее место и, если заставал, то каждый раз поражался, насколько другой она была. Не такой, как дома. Где тихая и сдержанная Маша? Вулкан, генератор идей, торнадо фантазии — вот что такое Маша, работающая над очередным проектом. К сожалению, горела Маша только над проектами, и общество жен руководителей ее не приняло. Мария растерялась, не смогла за себя постоять, и выглядела такой несчастной, что он только кулаки сжимал. Вот же, недотепа! Как его будут уважать, если его жена двух слов связать не может? Куда только все красноречие подевалось? Он решил, что больше позориться не станет, пусть дома сидит. К его облегчению, Мария приняла это, как подарок и на корпоративы не рвалась.
Вот на первом, где он был без жены, к Диме и подошла Ксения.
Боже, какая она была яркая, свободная, восхитительная!!! Он потерял голову, как мальчишка, весь вечер не отставал от нее ни на шаг. И вызвался лично отвезти девушку домой.
Интересно было взглянуть, где живет САМ, но оказалось, что у Ксении есть своя квартира.
И она пригласила его выпить кофе, он, разумеется, не отказался. А кто бы отказался на его месте?!
Да, это было необыкновенно! Изменил?
Нет, он влюбился, а это — не измена. Сердцу же не прикажешь! К тому же, Ксения оказалась девственницей.
Увидев утром кровь на простыне, Дима насмерть перепугался, но Ксюша, мило покраснев, пролепетала, что сама хотела, поэтому к Диме у нее никаких претензий. Она знает, что любимый женат, разрушать семью не будет.
Но если Дима захочет, она с радостью будет с ним встречаться время от времени. Ей достаточно одного свидания в неделю, в остальное время она будет вспоминать прошедшее свидание, и ждать следующего. А папе ничего говорить не надо! Она давно совершеннолетняя, имеет право спать с тем, кого любит.
Господи, как это было волшебно! Такая девушка — и его любит!
Они созванивались ежедневно и не по разу. Встречи — всегда в ее квартире — Ксюша обставляла так, что у него крышу срывало. То она пленница, а он — ее спаситель. То пленник уже он, а она — его госпожа.
Ему было мало одного свидания в неделю, но Ксения твердо заявила, что не имеет право лишать его жену внимания супруга. Потом, у нее были и свои дела, поэтому — или так, или никак.
Как он ждал этих свиданий!
Они успели встретиться всего три раза, когда Ксения, загадочно улыбаясь, сообщила, что беременна.
Наверное, такое же ощущение, если на тебя наезжает грузовик. Или если ты сам, с разгона, влетишь в столб. Головой.
Дмитрий подавился вдохом и замер, лихорадочно размышляя, что теперь делать. Доигрался…
— Ты не рад?
— Я… Э… Да… Наверное. Слишком неожиданно. Еще не понял.
— Испугался, да? Дурачок, — Ксения легко взлохматила ему волосы. — Ничего не меняется.
— Но как же? Что скажет Леонид Иванович?
— Любит дочь, полюбит внука или внучку.
— Он захочет узнать имя отца.
— Обойдется. Будет так, как я хочу.
— А как ты хочешь?
— Чтобы ничего не менялось. Ребенка я сохраню, поэтому встречаться мы будем еще реже. Ты так меня возбуждаешь, что я не смогу удержаться, а мне сейчас лучше поберечься.
— А замуж?
— Но ты, в некотором роде,
