— Геннадий Петрович, приветствую. Что с вами случилось? Куда охрана смотрит? Всех уволю! — залебезил Агдам, увидев депутата в окровавленных брюках.
— Не нужно. Это не моя кровь. Меня не тронули. Снял сегодня Куклу, а к ней какой-то бешеный кавказец пришёл. То ли дагестанец, то ли чеченец. На кого-то из этих похож. Хочу узнать, что за фрукт. А то эта шмара как увидела его, чуть член мне с испугу не отгрызла. Он её об столик головой приложил. Да не смотри так, живая она. Кровища только носом пошла. Выпить закажи, моя бутылка коньяка пролилась, — Гена уселся на диване.
Агдам по рации заказал коньяк и, покачав головой, оглядел пострадавшего.
— Разумеется, всё сегодня за мой счёт, в качестве компенсации. А парень чеченец, вы правы. Эта дура проводила его в армию, а сама в проститутки подалась. Говорила, что только двадцать пятого числа приедет. Я её даже отпустил, чтобы проблем себе не создавать. Не хочу с их диаспорой связываться. У них же как? Кровь за кровь. Закопают там, где даже звери не ходят, — взволнованно произнёс Агдам.
— Тогда и я, пожалуй, не буду его искать. В конце концов, меня он даже пальцем не тронул. Но проститутку ты всё равно накажи. Кому-то должно достаться за мой позор, — строго вымолвил Гена.
После того, как Гена уехал, Агдам вызвал к себе Куклу. Он попросил охрану задержать её, чтобы домой не ушла. Теперь же он ходил как зверь в клетке, размахивая руками, и орал:
— Клиент был в бешенстве! Хрен чуть не отгрызла! Дорогие брюки испортила! Нужно было бросать парня прежде, чем сюда идти! О чём ты думала, тварь подзаборная?! Чуть не подставила меня! Гена на самом верху сидит. Он раздавит нас всех как мух одним хлопком! Скажи мне спасибо, что я уговорил его этого бешеного придурка не трогать. Не то бы твой, теперь уже бывший, парень в тюрьме завтра сидел! Теперь никакого года! Будешь работать, пока в тираж не выйдешь. А в качестве наказания станешь на «субботники» ездить. Больше я тебе поблажек делать не намерен! Шуруй домой и не появляйся, пока синяки с рожи не сойдут! — Агдам остановился, а потом подошёл к ней вплотную и прошипел, — и смотри мне, шкура, вздумаешь от меня улизнуть, я тебе в жопу лом засуну, а изо рта вытащу. С этой работы уходят либо на пенсию, либо в могилу. Выбор есть, подумай, шкурка.
Он похлопал её по щеке и отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Ксения, роняя слезы, ринулась на выход. На улице она, сев в такси, поехала домой. Родным она соврала, что на неё напали хулиганы и отобрали сумочку.
— Что ж тебя Владлен не проводил? Или он тебя не нашёл? — буркнул отец.
— Поссорились мы и, похоже, навсегда. Всё, не хочу о нём, пойду спать, — потупилась Ксюша.
Владлену впервые в жизни хотелось нажраться до потери сознания. Он уже зашёл в круглосуточный магазин, но потом опомнился. Так бездумно потратить подаренные мамой деньги из-за какой-то шлюхи, он не мог. Мама копила, отрывала от себя, а он вот так возьмёт и пропьёт? «Нет, тварь, из-за тебя я не стану делать глупости и расстраивать маму. И потом, такая как ты не достойна, чтобы расстраиваться и рвать на себе тельняшку. Только вот прощать я тоже не собираюсь. Какие бы обстоятельства ни были, это не повод облизывать члены за деньги. Что ж, Ксюша, живи с миром, пока можешь», — подумал Садовский, выходя из магазина с маленькой шоколадкой в руках. Он не знал, что не пострадал по чистому везению. Его причислили к диаспоре, с которой он не был связан. А сердце все ещё болело, и душа разрывалась на тысячу кровавых лоскутов. Было больно и противно, до помутнения в голове. В глазах до сих пор стояла картина. Девушка, которую он боготворил, делает минет чужому мужику.
========== Глава 11 ==========
Утром мама ушла на работу, а Владлен вышел прогуляться. Он думал купить себе что-то недорогое. Какой-нибудь дешёвый мужской кулон на цепочке, пусть будет память. Зашёл в торговый центр, где было множество маленьких магазинчиков. Жизнь стремительно менялась, и как грибы выросли торговые центры, рынки и разные ларьки. Он шёл, заложив руки в карманы, рассматривая торговые точки, и мрачнел всё больше. Иные вещи, стоящие в витринах, были до неприличия дорогие. Даже бижутерию не все могли себе позволить. Вдруг по дороге попалось название: «Тату салон Зодиак». Посмотрев цены на стекле дверей, парень сник ещё больше.
— Что хочешь наколочку, а, Чеченец? Сейчас это модно, — из салона вышел одноклассник Женя Яров.
Это был рыжий парень с острым носом и хитрыми голубыми глазками.
— Привет, Жека. У меня есть деньги, но не настолько много, — Садовский подал руку для приветствия.
— Ну, привет, солдатик, — усмехнулся парень, пожимая руку в ответ, — пойдём внутрь, чего здесь стоять.
Они зашли в помещение салона. Тут всё было просто. Маленькая стойка администратора и специальная кушетка для клиента за ширмой. В углу стояли два обычных стула и журнальный столик.
— Зацени, Чеченец, моё. Батя купил помещение. Теперь я тут татуировки рисую. В художку не поступил, ты же знаешь. Зато деньги зарабатываю. Кстати, если ты серьёзно думаешь насчёт наколочки, я с тебя только за краску возьму. Работа в подарок, по старой дружбе, — улыбнулся Женя.
Владлен подумал, что татуировка —это напоминание о маме на всю жизнь. Даже если её не станет, тату останется. А вещь можно и потерять где-то. Тот же кулон, цепочка порвалась и всё.
— Этого хватит? — Владлен протянул приятелю деньги. — Только я сам выберу, что мне нужно.
— Разумеется, сам. Но можно наколоть две буквы, а можно целую картину. Давай так, выберешь рисунок, а там посмотрим.
В итоге следующие три часа Садовский провел на кушетке, морщась от легкой боли. Потом Женя перевязал предплечье бинтом.
— Короче, слушай внимательно. Повязку сутки не снимай. Потом будешь мыть два раза в день мылом и тёплой водой. Мазать мазью, я тебе дам. Облегающую одежду только не носи, а если будет корочка, пусть сама сойдёт. Но не волнуйся, за две недели заживёт.
— Спасибо, дружище. Мама деньги подарила,
