Выпроводив человека в белом халате, я позволил себе немного расслабиться, принявшись за готовку, пока Дэниэл уснул, сладко посапывая. Ближе к обеду я напичкал Дэни прописанными пилюлями, а сам съездил домой, чтобы переодеться и взять пару шмоток на ближайшие дни, которые я решил провести в доме друга. Дэни несказанно обрадовался моей затее, лишь пожалев о том, что болеет и не может со мной провести время так, как хочется ему. Я заметил, что альфа начал как-то преображаться, стал чаще улыбаться, шутить со мной, провожать меня долгими взглядами, когда я выходил из его комнаты с очередным поручением принести стакан воды или же что-нибудь перекусить. Несмотря на болезнь, аппетит у Дэни никуда не пропал. Только время от времени он кривился, когда я предлагал ему поесть куриного супа, который он не слишком жаловал. А мне, к слову, понравилось ухаживать за приболевшим мужчиной. И меня ничуть не смущало, что я спал с ним в одной постели, чувствуя его горячие ладони на своем животе.
Смущение и скованность в нашем поведении не появилась. Я беспокоился только об одном: болячке Дэниэла, которую он умудрился подхватить.
- Да все со мной в порядке, - упирался каждый раз альфа, недовольно хмурясь, когда я снова и снова заталкивал его в постель, обнаруживая сидящим в кабинете за какими-то бумагами.
Оказалось, что Дэниэл настоящий трудоголик. Ему постоянно кто-то звонил, кто-то писал и требовал какие-то важные документы. Дэни вел переговоры спокойно, по-деловому, обходя острые углы, словно рыба в воде ориентируясь, что и кому как ответить. Я не переставал восхищаться деловой хваткой мужчины. Становилось постепенно понятно, откуда у него такой шикарный дом. И еще я выяснил кое-что. Убирается в доме не он, а нанимаемый горничный, что приходит через день, вылизывая дочиста все комнаты, пока Дэниел находится на работе. Мне это не понравилось. Почему какой-то чужой омега приходит в дом к альфе, убирается у него, знает, где что лежит? Я потребовал немедленного увольнения горничного. Надо было видеть расплывшуюся улыбку идиота на лице альфы. Он без вопросов выполнил мою просьбу, не переставая ухмыляться. Благо, что он смолчал, только лишь предполагая, что я его ревную. Много чести, знаете ли!
Так пролетела долгая для меня неделя. Добираться от Дэниэла до работы оказалось весьма сложно, все же расстояние получилось приличное, поэтому приходилось рано просыпаться для того, чтобы не попасть в пробки. Мой мир сосредоточился только на двух вещах: дом Дэни, работа. Несмотря на усталость и порой сильную раздражительность из-за ранних подъемов и поздних приездов, я не срывал свою злость на друге, только иногда жалуясь, что устаю. В такие моменты, когда мне хотелось расплакаться из-за того, что мне плохо, я забирался в постель Дэни и, прижимаясь к его боку, тихонько засыпал, согреваемый его руками и тихим бормотанием на ухо. Я пристрастился к ласкам мужчины. Мне стало, как воздуха, не хватать его нежных больших рук, обнимающих меня со спины, когда я переворачивался на бок в его постели. Конечно же, я мог бы и не спать с ним, ведь есть еще одна спальня в доме, но я не подумал об этом совсем.
Дэни постепенно шел на поправку. Он уже спокойно расхаживал по дому, иногда помогая мне в готовке или же уборке. Его температура спала, но все же осталась легкая слабость после болезни. Выяснилось, что альфа не так часто болеет, но стоит подхватить какую-нибудь заразу, как он сваливается без сил. Я продолжал пичкать его таблетками, слушая ворчание в ответ, но все мои приказы выполнялись с точностью, что меня радовало. Мы вели себя преувеличенно осторожно, больше не проявляя друг к другу никаких нежностей, кроме объятий по ночам. Я знаю, что альфе хотелось бы намного большего, но он оказался рад уже тому, что я остался у него, хоть я и предупреждал, что мой переезд всего лишь временное явление. Дэниэл молча соглашался, но я видел, какое недовольство отражалось в его глазах.
Когда Дэни стало полегче, мы стали вечера проводить за посиделками перед телевизором, смотря любимые передачи или же фильмы, которые любили оба. У нас не возникали ссоры по поводу того, что мы будем смотреть. Как-то само собой выходило, что нас начинали интересовать одинаковые вещи. Завтракать и ужинать мы тоже старались вместе, обсуждая что-нибудь из разряда хобби, погоды на день или же книги. Не помню, чтобы еще когда-то мы с Дэни были столь близки.
Наступили холода, стремящиеся объявить о скором приходе зимы. Как-то стремительно на улицах все пожелтело, а небо превратилось из голубого в серое. Время от времени накрапывал противный моросящий дождик. И больше не видно было на улице радостно верещащих детей, катающихся во дворах на каруселях. Осень вступила в свои права.
И я не знаю, как такое могло произойти, но однажды утром я почувствовал себя ужасно плохо. У меня закружилась голова, стоило мне встать с постели. Выдался выходной день, и Дэниэл еще сладко посапывал, разметав свои кудри по подушке. Стоило мне встать, как он тут же что-то заворчал, переворачиваясь на другой бок. Это меня так умилило, что я невольно забыл про то, что тело все горит и мелко дрожит от непонятного мне состояния. Точнее, понятного, но невозможно, чтобы мне так плохо стало столь рано. Не веря пока что своим собственным ощущениям, я поплелся на кухню, где заглянул в календарь, висящий на холодильнике. Верно, течка должна прийти лишь через дней десять, ведь я не могу прогадать, специально готовясь к этому дню съехать от Дэни, желая провести первую течку без мужа подальше от альф.
Недоуменно нахмурившись, я все же махнул на все рукой, решив заняться привычными делами. Почему-то меня вовсе не остановило, что часы показали раннее утро. Я как всегда приготовил завтрак, разлил по кружкам ароматный кофе и, расставив все на столе, отправился в ванную комнату, чтобы умыться и привести себя в порядок. Слабость постепенно отступила, но вот жар лишь начал расти, пугая меня. Неужто я заразился от Дэниэла? Но он же почти выздоровел, поэтому вероятность этого минимальна!
Раздевшись догола, я залез под прохладный душ, удовлетворенно заворчав, когда струи
