К слову, мне действительно придется начать новую жизнь: устроиться на работу, начать привыкать жить без мужа. Николас после свадьбы захотел, чтобы я уволился, чтобы сидел дома, занимаясь хозяйством. Я до такой степени был влюблен, что с радостью согласился, бросив все, посвятив себя мужу, готовке, уборке и прочей ерунде, которой занимается любой рядовой омега. Я не был таким до встречи с будущим мужем. Я всегда стремился добиться чего-то большего, но любовь меня ослепила. И вот, к чему все привело. Хорошо, плохо ли, что я покопался в компьютере мужа, увидев его переписку с тем, кто родил ему сына? Я ведь никогда не лез к вещам Николаса, но что-то в тот момент толкнуло меня это сделать, заставив пожалеть о содеянном. Я мог бы закрыть глаза на все, но было так больно, обидно за то, как со мной поступили, обманув мои надежды и мои чувства. Измену я так и не смогу простить никогда.
- Мистер Хэндриксон, - чужой голос заставил меня вздрогнуть и сфокусировать взгляд на говорившем со мной омеге, сидящем на противоположной стороне стола, - Вы меня слышите?
Я недоуменно моргнул и кивнул, смущенно улыбнувшись. После того, как я подал заявление о разводе, я сразу же направился в местную школу, чтобы претендовать на место преподавателя. К счастью, вакансия учителя биологии оказались свободной, что стало для меня просто подарком судьбы.
- Ваши документы в порядке, - омега поправил очки на носу, чуть нахмурившись. – Можно сказать, Вам чудесным образом повезло, что нынешний преподаватель уходит в декрет. Единственное, что меня волнует, так это то, что Вы совсем недолго проработали после получения диплома. Могу я знать, почему так произошло?
Я опустил на секунду взгляд в пол, стараясь подобрать слова. Не то, чтобы я не хотел лишний раз упоминать Николаса, но воспоминания о нем все же были болезненны для меня. Собравшись с мыслями, я внимательно посмотрел в глаза нанимающего меня омеги, изо всех сил стараясь делать вид, что я в полном порядке.
- Видите ли, я вышел замуж почти сразу же после окончания университета, а мой муж не очень-то хотел, чтобы я работал. Поэтому мне пришлось бросить все свои мечты и посвятить себя дому.
Отчасти мои слова были правдой. Ник не настаивал на моем увольнении, но его глаза говорили об обратном. Он почти требовал, чтобы я стал домохозяином, выкинув из головы все мечты о карьерной лестнице в сфере образования. Мне нравилось учить детей, посвящать их в то, о чем они даже не знали. Я любил детей и любил свою работу, но ради своей любви я откинул все в сторону, о чем сейчас неимоверно жалею. Дураком влюбленным я был, не замечая ничего вокруг, кроме своего мужа. Я готов был перед ним землю целовать, кидаясь к нему на шею, как ребенок, после его возвращений с работы. Мой мир был сосредоточен только лишь вокруг Николаса, которому я посвятил всю нашу недолгую совместную жизнь. Я был зависим от него, радуясь каждый раз, когда Ник обращал на меня внимание, когда занимался со мной любовью. К слову, только что до меня дошло, что в последнее время он затаскивал меня в постель только во время течек. Обида вновь разошлась по телу неприятным огнем ревности. Он хотел не меня, а не терял надежду, что я забеременею. Чертов эгоист и предатель.
- Что ж, - работодатель кивнул, несколько раз снова пролистал мою папку с документами, время от времени что-то бормоча себе под нос. – Я не могу сказать Вам, что Вы нам не подходите, но… В связи с тем, что Вы давно не работали, то мы можем Вас взять пока что на испытательный срок в месяц. Если Вам подходят наши условия, то мы с радостью примем Вас в наш скромный коллектив.
То ли это была насмешка, то ли омега старался как-то меня рассмешить, но ему удалось поднять мне немного настроение, заставив улыбнуться. Пусть улыбка и была вымученной, но хоть какие-то новые эмоции, кроме слез, помогли мне поверить, что в скором будущем я смогу вновь улыбаться.
А вот оставшись наедине с самим собой, мне захотелось лезть от безысходности и одиночества на стенку. Придя домой, я долго смотрел на свои нераспакованные сумки и чемоданы, которые так и не решился разобрать, проплакав вчера весь вечер в подушку. У меня не было сил не только на то, чтобы разобрать вещи, но даже на то, чтобы что-нибудь приготовить поесть или же чуток прибраться. Тело ломило от внутренней боли, а сердце как будто бы умерло, совершая толчки в груди лишь потому, что такова его главная функция в организме, чтобы не дать мне умереть. Было не то, что бы плохо… Было хреново. Мне волком хотелось выть, поэтому по приходу со школы, я около часа соскребал себя с дивана, на котором устроился. Воспоминания о моей жизни с Николасом вновь и вновь вставали перед глазами, как бы я сильно не отмахивался от них, методично пытаясь забыть и залечить рану предательства любимого человека. Это всегда так? Сжигающая изнутри пустота начинала меня пугать тем отчаянием, что она в себе несла.
Встав с мягкого дивана, служившего мне также кроватью на будущие одинокие дни, я отправился в ванную, чтобы хоть немного привести себя в порядок и умыться, дабы стереть слезы, а то глаза и так опухли. Раздевшись догола, я взглянул на себя в зеркало на какую-то секунду, но мне этого хватило, чтобы истерично заржать. Теперь понятно, почему нанимающий меня на работу омега с таким подозрением на меня смотрел. Я выглядел словно жертва маньяка или сбежавшим из психбольницы шизофреником. Будучи всегда худым, даже костлявым, я стал похож на ходячий скелет, потому что со вчерашнего вечера и до сегодняшнего дня совсем ничего не съел, что сказалось на мне достаточно быстро. Худосочный, бледный, я отличался достаточно высоким ростом, хоть и не был так высок, как Николас, доходя ему лишь до плеча. Но
