Мысленно послав Каррая к таграм, а заодно и его новоиспеченный гарем, я покинула кабинет, но к себе не пошла. Отправилась в целительскую башню, очень надеясь, что не застану там Клер. Нет, ничего широкомасштабного я, конечно, сотворить не сумею, но по мере сил и возможностей обязательно буду действовать. И очень постараюсь омрачить вечером настроение князю и испортить ему праздник.
К моей огромной досаде, Клер расфасовывала по холщовым мешочкам какие-то травы, насыпала в них семена.
— А, Риан! — обернувшись на звук моих шагов, приветливо улыбнулась она. — А я тут, пока ее светлость в отъезде, решила уборкой заняться.
Уф, как же не вовремя тебя посетила эта идея.
Не догадываясь о моих мыслях, девушка продолжала с улыбкой:
— Княгиня не разрешает служанкам здесь прибираться, а мне в последнее время было не до наведения порядка. Но вот сегодня что-то захотелось занять делом мысли и руки.
Я жадно покосилась на стойку с разномастными пузыречками в сизой дымке пыли. На самой верхней полке в углу даже поблескивало на солнце кружево паутины. В общем, Клер здесь надолго. До вечера так точно. Может, напроситься в помощницы? А что? Чем не предлог поближе познакомиться с зельевой коллекцией княгини. Вон к каждому пузырьку приделана бирка. Я, конечно, мало что смыслю в зельях, но кое о каких была наслышана, и если повезет…
— Ты их уже видела? — Клер горестно вздохнула. Стянула крученой тесьмой очередной мешочек и отложила в сторону, увенчав им успевшую образоваться на столе горку точно таких же мешочков.
— Видела, — хмуро кивнула я, представляя, что где-то совсем близко Лаали сейчас знакомится со своими временными хоромами. А может, и не временными…
Чтоб тебе, Каррай, на сегодняшнем пиру костью подавиться!
— Все это так грустно, — понуро опустила плечи девушка.
— Что именно? — негромко хмыкнула я.
— Что, испытывая чувства к тебе, он вынужден выбирать из них.
Ну да, вынужден. Еще бы сказала, через себя переступает и насильно заставляет. Ну прямо мученик, а не изверг-дракон.
— Единственное, что он испытывает ко мне и к моей семье, — это ненависть.
— Это не так, Риан. — Девушка зачерпнула из мешка побольше горсть семян, собираясь пересыпать их в холщовый мешочек, что держала в руке.
— А как? Что я должна думать, если он мне ничего не рассказывает? Нас связали обман и ложь, а любую мою попытку получить ответы Каррай сразу же пресекает.
— Просто он… — начала было Клер, как обычно собираясь защищать и оправдывать своего названого брата, и вдруг неожиданно закричала. Руки девушки дрогнули, и пригоршня семян рассыпалась по полу.
То, что случилось дальше, еще долго преследовало меня в кошмарных снах. Клер рухнула на пол, словно марионетка, у которой подрезали нити, я не успела ее подхватить. Ее затрясло, будто в сильнейшем приступе лихорадки. Стянув с узкой кушетки подушку, я попыталась подложить ее под голову Клер и сама чуть не закричала — кожа девушки была настолько горячей, словно ее сжигало самое настоящее пламя.
Пламя, которое я не видела, но ощущала.
— Помогите! Скорее! Кто-нибудь!!!
Ее продолжало трясти. На ладонях, шее, лице — тех частях тела, что не скрывала одежда, а может, и под ней тоже — начали вспыхивать красные пятна ожогов.
Продолжая кричать, до хрипов, до боли в легких, я бросилась к лестнице.
— Кто-нибудь! Аман!!!
К счастью, меня услышали. Не успела преодолеть и нескольких витков лестницы, как увидела спешащего мне навстречу тальдена. За ним мчался кто-то из слуг. Я успела вжаться в стену, иначе бы Каррай сбил меня с ног, даже этого не заметив.
Когда я вбежала в комнату, Клер уже была на кушетке, а над ней, крепко держа обожженную ладонь, склонился дракон. Рядом суетилась пожилая служанка. Кажется, она прислуживала воспитаннице Карраев.
Пока женщина прикладывала ко лбу девушки смоченную в прохладной воде ткань (которая тут же высыхала!), Аман сидел неподвижно, с закрытыми глазами. Со стороны могло показаться, что он уснул, как бы абсурдно это ни звучало. Но стоило мне приблизиться, как увидела выступившую у него на висках испарину. От напряжения на шее тальдена вздулись вены. Губы, плотно сжатые, были неестественно белыми. Он весь был белым, если не сказать пепельным, как после того случая в приюте, когда, спасая ребенка, он чуть не умер.
И пока его светлость стремительно бледнел, становясь похожим на труп, Клер заживо сгорала в невидимом огне.
— Я могу чем-нибудь помочь? — тихо обратилась я к служанке.
Женщина подняла на меня полные тревоги глаза.
— Велите принести сюда холодную воду, эсселин…
— Я сама ее принесу! — Я что есть духу помчалась на кухню, чтобы вскоре вернуться с двумя служанками и несколькими ведрами воды.
Вообще-то не собиралась столько брать, но, кажется, подобные приступы (или что это вообще такое?!) случались у Клер не впервые, и одних холодных компрессов ей было явно недостаточно. Не дожидаясь моего приказа, девушки вновь отправились к колодцу, а поднявшись в башню, вылили воду в стоявший в углу деревянный чан. Я услышала тихий голос Каррая:
— Отойдите.
Аман взял сестру на руки и прямо в платье и чепце погрузил ее в воду.
— Выйдите, — приказал спустя пару мгновений, даже не взглянув на служанок, и девушки поспешили уйти.
Пожилая прислужница, имени которой я не знала, тоже предпочла ретироваться. Только я не сдвинулась с места.
— Я могу остаться? — спросила негромко.
Тальден повернул голову в мою сторону, и на его лице отразилось призрачное подобие улыбки.
— Буду рад компании, Риан.
Клер все еще была без сознания, но жуткие ожоги на теле начали бледнеть. Я опустилась на пол возле чана и тоже взяла девушку за руку. Ее ладонь по-прежнему оставалась горячей, но, к счастью, больше не обжигала.
Некоторое время мы молчали. Каррай, как водится, не спешил ничего объяснять. Сидел, подтянув к себе ноги, и отстраненно смотрел в одну точку.
— Это ведь не первый приступ? — не выдержав, нарушила я тягостную тишину.
— Не первый, — эхом отозвался он, не отрывая взгляда от стены.
