— Ну, я пойду? — делает усилие Хэддок над собой. Ему надо идти домой, как и ей.
— Да, конечно… До встречи, — оклималась от размышления Астрид.
Они стоят ещё с полминуты и смотрят друг на друга. Хотят обняться, но один болен, а другая не хочет причинять ему вред. Так и стоят, пока Астрид не отворачивается первая. Отходит метров на семь. Хэддок всё стоит, смотрит ей в спину; округляет глаза, ибо забыл самое важное.
— Астрид!
Кричит ей в спину. Она поворачивается, молча глядит на него несколько удивлённым взглядом.
— Я хотел сказать… — громко говорит он ей, — Мне посоветовали записаться на танцы. Можно мне как-нибудь договориться, чтобы меня записали к тебе в группу?
Она мило улыбается ему, поправляет пальчиками чёлку.
— Конечно, я поговорю с тренером об этом. — отвечает она. Не смеет продолжить идти, немного замерла на месте, — Я позвоню тебе, если что, хорошо?
— Буду ждать звонка. — говорит Иккинг, слегка махая ей рукой. Та тоже машет ручкой, уходит дальше по тротуару.
Иккинг поворачивается в сторону своего дома; как только он открыл дверь и ступил на порог, прислушался. Дверь громко хлопает за его спиной, и в доме тут же наступает мрак и тишина.
Тихонько раздевается и спешит зайти на кухню, принять ещё пару таблеток. Облегчённо вздохнув, он тут же почувствует краску на щеках и небольшое волнение в животе. В голову опять закрались подозрительные мысли насчёт того, о чём Астрид его спрашивала. Может быть, она хотела…?
Кидается всем телом на диван и тыкается лицом в подушку. Полежав так минут пять, он поворачивается на спину и лежит пялится в потолок. Немного двигает губами, чешет их кончиком указательного пальца. Вспоминает какую-то примету, и тут же вспыхивает, с новой силой. Иккинг начинает что-то бурчать себе под нос, ему одному понятное.
Ещё минут пятнадцать странного и бредового психоанализа, и Иккинг поглубже вдыхает воздух в лёгкие и громко-громко орёт, чтобы все вещи в доме слышали его крик и поняли его:
«Она хотела поцеловать меня!»
Минутная пауза, и новый возглас:
«А я её!»
Опять ложится на диван, затихает ещё на пару минут. У Иккинга почему-то начинают течь слёзы из глаз; старательно вытирает их ладонями, а они всё текут и текут, не смеют останавливаться.
Входная дверь открывается, и внутрь заходит Стоик. Луч белого света устремляется в сторону Иккинга и проходит вдоль его лица: мокрого и бледного.
— Иккинг…? — аккуратно спрашивает мужчина, замирая на месте с кучей пакетов; его пугает, что по щекам сына текут слёзы, а глаза того вспыхнули красным цветом. Иккинг глупо улыбается, шмыгает носом, сидя ссутулившись на диване.
— Привет, пап, — бормочет он, шумно следом вздыхая. Хочет сказать что-то нормальное, но выходит лишь слабое и еле понятное:
«Мне плохо».
========== Feelings ==========
***
… Когда засыпаю, я верю в него. Мерзость везде, даже внутри, мам…
Нил шёл по ночному городу и оглядывался по сторонам. Он идёт к своей девушке на встречу. В голове лишь одна мысль: «Бедный парень…»
Ему было жалко Иккинга. Очень сильно, до глубины души. Его хотелось утешить, успокоить, дать хоть что-то, чтобы он не страдал более никогда. Его и так жизнь потрепала: живёт без матери, отец строгий до невозможности, друзей мало, вечно какой-то бледный и убитый, к тому же худой и болезненный на вид.
Нил не знал, что она вела двойную игру. Узнал он всё неожиданно, когда прибежал сам Иккинг. Глянув на его испуганные глаза и трясущиеся ладони, понял, что всё не так. Абсолютно не так.
Когда девушка сказала свои слова, Нил увидел страшную перемену в лице Иккинга. Хоть он и не знал его ранее, парень осознал, что тот перестал быть прежним. В нём словно что-то разбилось, надломилось. Глаза как-то странно помутнели, губы странно дёрнулись, а веснушки тут же потухли, и лицо стало белым, как первый снег. Но страшным было не это.
Страшным было то, что Иккинг молчал. После восклицания имени девушки, более он не сказал ни слова. Лишь медленно поворачивается и тут же начинает убегать. Нил отпихивает от себя свою девушку, пытается догнать парня, но тот словно комета испарился с этажа, уже был на улице.
— Нил! — кричит девушка вдогонку своему новому парню, — Ты его не догонишь.
— Почему ты не сказала мне про него?! — орёт на всю громкость голоса Нил. Он выглядывает на улицу, где было очень темно. Иккинг скрылся из виду так же резко, как и появился.
— Я хотела рассказать, но повод подвернулся лишь сейчас, — она натянуто улыбается, щурит поблёскивающие глаза, — Мы недавно ругались, потому и решила я ускорить процесс выбора между тобой и им. Как видишь, выбор я сделала.
— Ты могла нормально с ним, *****, поговорить?! — орёт матом Нил, — Ты в своём уме вообще?!
А потом Нил получил звонок.
— Алло?
— Передай трубку ___.
Это был Иккинг. Голос был тихий, убитый. Нил не медля передал телефон девушке. Слышит с его стороны:
«Можешь не искать меня более, ___. Ты сделала свой выбор. Прощай…»
У девушки начинается истерика. Нил пытается её успокоить, предлагает позвонить Астрид, ведь она тоже знает Иккинга.
С того вечера Нил чувствует себя виноватым. Он фактически стал у истоков того, что уничтожило прежнюю жизнь Иккинга.
И вот, сейчас он идёт встречать главный источник беды. Отдавать обратно письмо, написанное от руки ей самой.
— Отдал?
— Нет. Наорал, и я ушёл.
Волосы цвета смоли слегка качнулись на холодном ветру. Зелёные глаза блеснули тусклым светом.
— Что именно он сказал?
— Сказал, что мне не стоит с ним говорить. Потом я попытался всё же с ним заговорить, ответил, что мы его затрахали просьбами и подачками. Крикнул, что вызовет ментов, если я не свалю.
— Чёрт, — ругается она, — Я попросила зайти в студию Данику, она видно тоже не смогла с ним нормально заговорить.
— Он всё ещё не в себе, ___.
— Я знаю, Нил… Меня мучает совесть.
— Он теперь тебя не подпустит. Как и нас. Ты сильно повлияла на его психику… Да и на его внешность.
— Что с ним? — испуганно шепчет она, прикрывая ладошкой рот.
— Бледнее смерти до сих пор. Под глазами огромные синяки, белки глаз жёлтые… Ходит весь в чёрном, с капюшоном на голове. Мне кажется, что у него даже волосы потемнели.
— Я так сильно виновата перед ним… И не знаю, как всё исправить. Нил,
