Глава 1. Ответка по европейски
Предупреждённый своим отделенным, страшный сержант Филатов, развил бурную деятельность. Красноармейцы, находящиеся в его подчинении, усиленно окапывались неподалёку от берега реки, возводя «неприступные» рубежи на пути возможного продвижения противника. Увидев, что люди заняты делом, а не пьянством и развратом, ротный только погрозил Серёге издалека кулаком и, дав нам команду остановиться и рассредоточиться, приготовился выслушать доклад своего взводного. Ну, тут уж Филатов и блеснул красноречием, я аж сам заслушался, так он расписывал наши ночные подвиги, что мой взводный прямо рот раскрыл от изумления. Из его доклада выходило, что мы уничтожили роту солдат противника, и захватили трофейного имущества и вооружения, ещё на целую роту. Свои слова он подкрепил, вручив командиру трофейный ранец с зольдбухами и разными бумагами, а также показав на кучу трофеев, лежащую неподалёку. Не забыл он упомянуть и про нашу троицу, которая героически отбивалась от целой роты противника, прикрывая отход «Тимура и его команды» до самого конца, уничтожив при этом половину этой роты. В конце же доклада Серёга сказал, что на той стороне обнаружено скопление войск противника, поэтому он и взял на себя смелость занять тут оборону, и прикрыть место возможного форсирования реки неприятелем.
Справедливости ради надо сказать, что место для переправы здесь было довольно удобное. С той стороны прямо к реке подходил лес, причём не заболоченный как везде, а нормальный, ну и просека через этот лес проходила в трёхстах метрах параллельно реке, выходя одним своим концом на дорогу. А тропа Хошимина, которую мы натоптали прямо к деревушке, являлась дополнительным бонусом для противника.
Выслушав ст. сержанта Филатова, капитан Алексеев объявил благодарность сначала нашей «тройке Бармалеев», а потом, приказав первому разведвзводу сменить в обороне команду Серёги, построил всех и уже от лица командования поблагодарил весь личный состав. После этого, отпустив бойцов и оставив их командиров, начиная с сержантов, сказал следующее.
— Повоевали вы хорошо, так что составьте списки всех, кто участвовал в бою, не забудьте так же раненых и убитых. Особенно это касается пехотинцев, у вас и командир взвода и его заместитель выбыли из строя. То, что вынесли всех своих павших, за это тоже хвалю, негоже оставлять товарищей на поругание врагу. А вот то, что вы немцев за собой притащили, это конечно плохо, так как здесь я много бойцов оставить не могу, у меня приказ — прибыть на станцию, так что старший сержант Филатов, остаётесь вместе со своим взводом и прикрываете дорогу, а так же препятствуете врагу форсировать реку.
— Понял, — говорит Серёга.
— Товарищ капитан, разрешите обратиться? — влезаю я с инициативой.
— У пехотинцев, где-то в обозе заныкан трофейный миномёт, а у меня трое бойцов умеют с ним обращаться, так что может забрать его, а я с бойцами останусь и помогу Филатову.
— Повозку с миномётом, я уже забрал, — вступает в разговор Иван, — там практически полтора боекомплекта, так что можете готовить его к ведению огня хоть сейчас.
— Хорошо, так и сделаем, готовьте миномёт к бою, а пока ждём пехоту, весь личный состав взводов поможет вам выкопать окопы. Все свободны, идите, организуйте людей. — Закончил разбор полётов ротный.
В благодарность за мой энтузазизм, Серёга выделил мне двух своих миномётчиков, оставшихся целыми и невредимыми, Михалыча и его заряжающего, так что вместе с водителем кобылы, нас теперь было семеро. Остался я здесь, конечно, не без задней мысли, да и не без передней тоже. Положа руку на сердце, хотелось вдумчиво и не спеша разобраться с трофеями, да и настучать немцам лишний раз по сопатке, с помощью восьмисантиметровых увесистых аргументов, тоже бы не помешало, тем более это можно было сделать издалека. Во всём нажитом непосильным трудом, ни замшевые куртки, ни магнитофоны, меня не интересовали, в первую очередь я хотел узнать, что же такое интересное, было в грузовичке. Потому что некоторые ящики мы даже и не вскрывали, да что там некоторые, практически всё, что было в ящиках, от моего внимания ускользнуло. Я хоть и был в кузове и кантовал их по его дну, но кроме разгрузки времени больше ни на что не оставалось. Единственное что я оставил в автомобиле, это несколько мотков с колючей проволокой, зато всё остальное бойцы уволокли на своём горбу.
Ну всё это после, а пока посылаю Михалыча с бойцами искать и оборудовать место для огневой. Напомнив при этом, что дальность у данного миномёта будет поприличней, чем у привычного ему полтинника, так что к пехоте может особо не приближаться. Сам же пошёл разбираться с нашим же трофеем, отобранным нами у махры. В результате осмотра выяснил, что миномёт был тщательно почищен, смазан, и в разобранном виде уложен на повозку, где и пребывал вплоть до моего осмотра. Насчёт чистки и смазки видимо ротный старшина распорядился, а вот для тренировок в стрельбе, миномёт ни разу даже не использовали, потому что все мины, которые мы им отдавали, были в целости и сохранности. Да уж, доверь дураку стеклянный буй, он его или сломает, или спрячет, это я не про старшину, а про пехотных «офицеров». Казалось бы, чего проще, дали тебе в руки оружие, которое увеличит огневые возможности твоей роты, так организуй процесс, пусть люди учатся, тем более специалисты-миномётчики в подразделении есть, нет, мы это уберём подальше, а вдруг кто сломает, а потом отвечай. Ладно, это всё лирика, а пока едем на огневую, разгружаем орудие и часть боекомплекта и готовим это всё к бою.
С приходом стрелковой роты начинается новый аврал, по-братски делим трофеи. Всех семерых пехотинцев, участвовавших в ночном «разбое», наделяем трофейными пистолетами, а также ранцами с немецким барахлом. Некоторым «особо отличившимся», отдаём их аж по два. Одному из пулемётчиков, взамен утопленного ДП-27, вручаем МГ-34 с полным боекомплектом и ЗИПом. Парень толком не умел плавать, и когда мы в первый раз драпали через реку, чуть не утонул со своей железякой, хорошо хоть рядом оказался сержант Бобриков, и вовремя нырнув, успел вытянуть его за ногу, пока тот не захлебнулся. Работу именно этого пулемётчика, мы наблюдали, когда они валяли в дерьме
