Глядя в глаза эльфийки, я понимал, что она не особо верит в мою сказку. Но мне было всё равно, дольше здесь задерживаться не имеет смысла, а вот на Габриеля, если он останется жив, у меня были свои планы. Воцарилось молчание. Алендриэль долгое время смотрела на меня, затем достала из стола письменные принадлежности и что-то начала писать.
— Это письмо в гильдию наёмников, согласно которому, Вам должны заплатить пятьдесят медных монет за выполнение задания. — Ожидаемо, но я всё-таки сделал недовольное лицо. — Вы не предоставили никаких доказательств. Только Ваши слова. Поэтому Вам причитается минимальная оплата.
— Что поделать. Значит, весь путь проделан зря. — Я начал вставать, но собеседница остановила меня жестом.
— Но я бы хотела сделать для Вас личный подарок. — Эльфийка бросила какой-то предмет в мою сторону.
Пойманный предмет оказался жетоном с изображённом на нём единорогом.
— Это герб моего дома. — Пояснила Алендриэль. — Вы можете обратиться с ним в эльфийскую общину и получить там услугу от домов, которые состоят в хороших отношениях с моим домом.
— Хорошая вещь. Я воспользуюсь Вашим подарком в случае необходимости. — Я встал и забрал письмо. — Желаю удачи Вам и вашему городку, госпожа Алендиэль Виннос Синкарт.
Я направился к выходу, но сказанные эльфийкой слова остановили меня:
— И Вам удачи, граф Джерард Яр-Феррал.
Чувство злости подкатывало к горлу.
— Значит, Вы использовали свою способность на моей раненной спутнице? — Я обернулся и смотрел на эту женщину с отвращением.
— К чему такое лицо? — Спокойно начала Алендиэль. — Эта информация поступила мне от гильдии наёмников, после моего срочного запроса через отделение банка.
— Ложь. Эту информацию не знает никто в городе. Только Пешка знала моё настоящее имя. — Я достал из кармана жетон с единорогом и кинул его на пол. — Мои учителя говорили, что эльфы горделивы, высокомерны и жадны. У каждого своя жадность. Кто-то хочет денег, кто-то хочет власти, а кто-то жаден до знаний. Вы из последних. Лучше я не буду больше связываться с Вами и Вам подобными.
Я не стал ждать ответа и вышел. Плохо дело. Что-то мне подсказывало, что знание моего настоящего имени этой эльфийкой мне ещё аукнется. Вот только чем? Не нравилось мне это. Выйдя на улице, я взял своего скакуна, за которым присматривал конюх и поскакал подальше из этого города. Когда я приблизился к Лесу страха, у меня по позвоночнику пробежал холодок. Свернув на северную дорогу, где меня ждала Пешка и, возможно живой Габриель. Повозку я догнал, когда она обогнула половину Леса Страха. Точнее, Пешка никуда и не ехала, а ждала меня.
— Как он? — Меня правда интересовала судьба этого духа.
— Дышит. Рога исчезли, а внешний вид стал похож на изначальный портрет, найденный тобой в библиотеке. Типичный, красивый эльф.
— Кстати о эльфах. Тебя о чём-то спрашивала Алендриэль, когда ты была ранена? — Я решил подтвердить свои подозрения.
— Она приходила ко мне в тот же день, когда мы приехали. — Неуверенно начала Пешка. — О чём-то спрашивала, но всё было как в тумане. Я не помню.
— Как я и думал. — Я кивнул своим мыслям.
— Что-то случилось?
— Не забивай голову. Ерунда. — Мне не хотелось расстраивать подругу после всех россказней об информации.
Послышался стон и мы взглянули, на лежащего на соломе Габриеля. Он открыл глаза и смотрел в небо.
— Ты очнулся? — Пешка первая задала вопрос.
— Я жив? — Голос Габриеля был слабым и хриплым.
— Да. Живее всех живых. — Пешка пересела на моего скакуна, а я сел на ко́злы и начал править телегой. — Мы сейчас удаляемся от Каменных врат и едем в сторону Дрейзда. Что ты помнишь из вчерашнего боя?
— Всё. Весь бой. Кто же ты такой, парень? Что за приёмы ты использовал?
— У каждого свои секреты. — Не люблю я раскрывать все свои козыри. — Честно говоря, когда ты начал создавать огромную начертательную руну последнего заклинания, то я уже думал, что придётся поменять портки.
— Да. Та огненная стена. Как ты её избежал? — Габриель улыбнулся.
— Никак. Я начал убегать от неё, она двинулась в мою строну, и вскоре растворилась в воздухе. Должно быть, ты потерял сознание, и действие заклинания прекратилось.
— Возможно. Я не помню. — Габриель закрыл глаза и тихо проговорил. — Спасибо.
— Дорога у нас длинная. Может, расскажешь свою историю. Кто ты на самом деле? И как оказался духом-защитником поселения.
— Да, вот только я не думаю, что долго проживу. — Печально проговорил Габриель. — У меня какое-то странное чувство в животе. Никогда такого не испытывал.
Раздался звук урчания желудка.
— Ха-ха. — Я засмеялся. — Это не приближение смерти. Это всего лишь голод. Ты стал обычным эльфом, и теперь подвергнут всем плотским желаниям.
Я протянул кусок вяленого мяса. Габриель съел его и был очень удивлён вкусом. Похоже, ему ещё многому придётся удивляться. После того как голод был удалён, Габриель начал свой рассказ.
— Всё началось около двух тысяч зим назад…
Глава 32
История Габриеля.
— Бог огня — Гарфус, — начал вой рассказ Габриель, — создал меня из пламени огненный горы. Более двух тысяч лет назад он притворился смертным и познакомился с Селеной, тогда она ещё была молодой эльфийкой. Подробности мне не известны, но он несколько лет прожил рядом с ней и со временем они полюбили друг друга. В те года, пока он ходил в оболочке смертного в Солтоне, случилось множество катастроф, и пламенные горы извергали своё нутро повсюду. Тогда ему пришлось раскрыть свою сущность перед Селеной, так её звали. Она не испугалась, а поклялась, что будет ждать его. Гарфусу нужно было возвращаться в свою бесплотную оболочку. Поэтому он создал меня как защитника Селены и её деревни. Монумент «каменные врата», установленный в центре деревни является источником силы, специально, чтобы я мог защищать Селену. Гарфус должен был вернуться, через десять лет, чтобы вознести Селену на другой уровень существования, в мир богов и духов. Но вмешался бог смерти — Шульт.
Боги недолюбливают друг друга, так как не хотят делиться властью, но стараются не враждовать. Но вот подстроить какую-то подлянку, они могут. Так Шульт наложил на Селену проклятье, согласно которому она не сможет вознестись в мир духов, если не проживёт полную жизнь и не умрёт естественной смертью. А перерезанное горло или смерть от зубов животных не является естественной причиной. Поэтому Гарфус наделил меня ещё и смертной оболочкой. Во время жизни Селены, я мог принимать физическую форму и внутри поселения. Но большую часть времени я проводил в форме бесплотного духа. Я следил за безопасностью Селены и днём и ночью.
