— Смышлёная девочка, — хмыкнул Люциус, смотря на меня каким-то злым взглядом, потемневших голубых глаз.
Я взяла бокал, и махом его выпила. А что? Все равно клиентов нет, а ко мне потихоньку подходит злой дядя Стресс. Потянувшись за бутылкой, я налила себе полный бокал.
— И что я такого сделала, что мне выпала честь обратить внимание самого Люциуса Малфоя? — с язвительной издевкой спросила я, вольготно располагаясь на скамейке. Он собирался ответить, но и тут я успела быстрее: — И зачем весь этот цирк с ненастоящими клиентами? И не забудем про какую-то тень и загадочную записку. Зачем все это надо было? И…
— Заткнись! — не выдержал, проснувшейся моей наглости, единственный настоящий клиент в нашем заведении. Послушно замолчав, я начала сверлить злым взглядом нервного Люциуса.
— Ты ничего не понимаешь гря… Мира. Да, я дал твоему другу записку, и ожидал не видеть тебя сегодня. Я считал, что тебя напугает это. Увы, я ошибся.
— Зачем, вы это написали? — сложив руки на груди спросила я.
— Я не буду тебе этого объяснять. Ты этого не поймешь. Возьми, — высокомерно сказал Малфой, протягивая мне два больших мешочка наполненных галеонами.
— Это что? — глядя в упор процедила я.
— Это плата, чтобы тебя тут больше не было, — снисходительно пояснили мне. Я взяла бокал, наполненный до краев вином, и выплеснула это всё в высокомерное лицо Малфоя.
— Мне не нужны ваши деньги! А вообще засуньте их себе… — голос пропал, а я осела на скамейку без возможности двигаться. Широко распахнутыми карими глазами, я смотрела на направившего на меня палочку белобрысого гада. Тот спокойно вытер салфеткой лицо, кинул пять галеонов на стол, и приблизившись ко мне прошипел:
— Ты возьмешь эти деньги, и я тебя здесь больше не буду видеть.
Развернувшись он вышел из таверны, заодно исчезли все иллюзии. Комната опустела, в которой теперь только грохотало моё бушующее сердце. Заклинание конечно спало, но я никак не могла заставить встать себя с скамейки. Стало обидно очень. Работаешь спокойно, честно живешь, никого не трогаешь, а тебя потом хотят убрать с работы, купив… Высыпав из мешочков содержимое, я посчитала. Да, я теперь могла и не работать. Но, мне нравилось работать в том-то и дело! И деньги эти мне противно было брать. Неожиданно у меня мелькнула идея. Кажется, я знаю кому могут пригодится деньги… Но сейчас не об этом. Я убрала грязную посуду со столиков, и протерла их. Потом пошла грабить кухню. У меня всегда, когда стресс, мне хочется есть.
— Гееертиии, я есть хочу! — ныла я, заламывая руки в просьбе.
— Не «Герти», а Гертруд, — поправил меня наш повар.
— Гертруша, неужели ты дашь ребенку, упасть в голодный обморок? — решила я давить сразу жалость. Тот скептически посмотрел на меня. Я сделала большие глаза.
— Ладно, мелочь. Ты хочешь попробовать мой пирог с шоколадом и вишней?
— Да!
— Минут через десять принесу за барную стойку.
Я вышла, и увидела считающего горы золотых монеток нашего хозяина.
— Простите, а вам что наконец начали присылать пособие по жмотству? — ехидно спросила я.
— А? Что? — не отрываясь от злата, спросил хозяин.
— Я говорю, откуда такое богатство?
— А это сегодняшние клиенты оставили.
— Понятно.
Я села на стул у барной стойки, и начала задумчиво ковырять дыру в столешнице. Зачем этому чистокровному засранцу понадобилось убирать меня с этого места? Да еще и платить, чтобы только меня тут не было. Или просто его высокопревосходительство желает, чтобы мой грязнокровский лик не мельтешил перед его сиятельными глазами?
— Вот, Мирочка все с пылу жару! — и поставил передо мной россыпь золотистого риса, в которой лежала аппетитная куриная ножка, маленькая тарелочка с салатом из ананаса, орехов, кукурузы и цветной капусты, и тарелка с большим аппетитным шоколадным пирогом на которой белой ватой возвышался крем, а сверху была прикреплена громадная сочная вишенка. Взяв вилку, я первым делом начала уплетать рис. Честно говоря, я все съела за десять минут. Гертруд тем временем подперев щеку широкой ладонью, с умилением бабушки, смотрел как я все уплетаю, не забывая приговаривать:
— Совсем замучили ребенка этими учениями! Ребенок совсем исхудал! Ты кушай, Мира!
А я согласно кивала в такт словам. Угу! Совсем меня замучили! Потом, я попросила еще один кусок пирога. Мне его минут через пять принесли. На половине пирога, дверь открылась впуская ухмыляющегося Джонни.
— Вот, он мой хомячочек! — подходя ко мне, и потрепав меня за щеку, воскликнул Джонни. А потом взяв вилку отломил кусочек от МОЕГО пирога, и произнес: — Мира, тебе вредно такое. Дай-ка, я тебя освобожу от участи располневшей фигуры, — и отобрав мою тарелку, начал быстро уничтожить пирог.
— Это мой пирог!
— Теперь он мой! Уахахахахахахах. Кхе-кхе-кхе-кхе! — кашлял Джонни, подавившийся пирогом. Я милостиво похлопала его по спине. Но тут он начал шипеть от боли!
— Ай, больно! У меня там… — он не успел договорить, так как я уже подняла его футболку, и вглядывалась в глубокие свежие царапины на спине.
— Уау! Ты ходил на свидание к девушке, или все-таки к кошке? — с усмешкой спросила я.
— Откуда же я знал, что она такая психованная! Мне самому было страшно! Еле умотал. Придется мне присоединиться к твоему клубу воздержателей…на неделю. А то моя другая пассия все прознает. У меня конечно еще не было с ней, так что придется мне лить лажу про то что, я не такой, ну или не для быстрого секса моя роза цвела, а для серьезных отношений и бла-бла-бла.
— Какой же ты мудак Кирч! -честно сказала я.
— Пффф… Зато я — честный мудак!
— Вот это достижение!
— Давай собирайся, и рассказывай как у тебя все прошло.
Одев куртку и сняв передник, я убрала все своё заработанное и мешочки Малфоя в пространственный карман. Попрощавшись с Герти, и хозяином, я рассказала Джонни про Люциуса, про призрачных клиентов, и про деньги, что он мне дал.
— И что ты задумала, Реджи? — знавший меня слишком хорошо, спросил Кирч. А я многообещающе улыбнувшись, рассказала ему весь свой план. Кто-то очень пожалеет, что мне предложил деньги, наивно полагая, что я их смиренно приму. Потому что, гордый варяг — не продается просто так!
====== Глава 14 – “Хочу к маме!” ======
- Ты можешь писать более разборчиво?! – гневно кричала я, смотря на корявые зеленые буквы.
- Я не художник! И вообще, ты девушка! А все девушки обязаны красиво писать! – шипел Джонни, перемазанный с
