– Но, Рефаим, послушай… может быть, ты позвонишь Калоне и спросишь его, почему он посетил меня именно на Капри, в том самом месте, которое определенно относится ко времени его пребывания во Тьме?
Рефаим улыбнулся какой-то смущенной мальчишеской улыбкой.
– Я не звоню Калоне, а посылаю ему свои молитвы.
– Постой, постой. Значит, ты уподобляешь Калону божеству, которому поклоняешься? – сдвинул брови Дэмьен. – Мне кажется, это неправильно.
– Мой отец, конечно, не бог, однако он умер. Дэмьен, неужели ты не веришь в то, что наши любимые, навсегда ушедшие от нас, слышат наши молитвы?
Я заметила, что лицо Дэмьена сначала стало мертвенно-бледным, а потом залилось счастливым ярким румянцем.
– Я всегда на это надеялся, но… – Дэмьен вскочил со своего стула, бросился к Рефаиму и крепко обнял его. – Огромное тебе спасибо за это! – Он улыбнулся, быстро вытер глаза и вернулся на свое место за круглым столом.
Старк, Афродита, Дарий и я молча смотрели на счастливое лицо Дэмьена. Я догадывалась, о чем думают мои друзья, и до дрожи ненавидела себя за то, что мне придется отнять у Дэмьена эту радость.
Но, как я сама выразилась раньше, мы больше не дети, мы – члены Высшего совета. А взрослым часто приходится несладко – и сейчас мне было нестерпимо горько.
– Короче, после визита Калоны и пророчества Крамиши я, Старк, Афродита и Дарий решили отправиться в парк Вудвард и посмотреть, как там Неферет, – продолжила я. – Афродита, расскажи им, что ты увидела, когда мы подошли к розарию.
Афродита коротко пересказала свой разговор со старым садовником и в красках описала жуткие черные розы на змееподобных стеблях.
– Все это очень тревожно, – проронила Ленобия, впившись в Афродиту внимательным взглядом. – Я так понимаю, что сразу после этого к тебе пришло видение?
– Вы очень догадливы, – скривилась Пророчица и посмотрела на меня. Я кивнула. А что еще мне оставалось делать?
– Ладно. Итак, что я видела. Дэмьен, прежде всего хочу сказать, что мне очень – очень – жаль.
– Почему? – не понял Дэмьен.
– Потому что тебе будет нелегко это услышать и принять. – Афродита снова посмотрела на меня, и я снова кивнула. Тогда она вздохнула и продолжила. – Я перескажу все так, как почувствовала. Без сладких соплей и почти без анестезии.
– Вини в этом меня, – вставила я. – Это я настояла на том, чтобы Афродита рассказала все как есть, потому что здесь важна каждая деталь, как бы мучительна для тебя она ни была.
– Мне не нравится, куда вы клоните, – поежился Дэмьен.
Не спрашивая разрешения, Стиви Рэй, Шони и Шайлин встали со своих мест, подошли к нему и окружили его, физически и эмоционально поддерживая силой своих стихий и своей безусловной любви.
Дэмьен судорожно вздохнул.
– Хорошо, я готов. Давай, Афродита. Итак, что ты увидела?
* * *Афродита пересказала свое видение, не упустив ни единой подробности. Она говорила сухо, без эмоций, как будто читала историю о трагическом происшествии, случившемся где-то на другом конце света. Это было ужасно, но именно отстраненность рассказчицы от описываемых ею событий позволила нам обратить внимание на детали и возможные угрозы, отставив в сторону эмоции.
Дэмьен не проронил ни слова. Он слушал жадно, внимательно и лишь дважды не смог сдержать своих чувств. В первый раз это было, когда Афродита рассказала о появлении Джека из кровавого фонтана. Глаза Дэмьена широко распахнулись, потом в них заблестели слезы, и он быстро смахнул их слегка дрожащей рукой. А когда Афродита пересказала, как Дэмьен ринулся к своему возлюбленному лишь для того, чтобы встретить смерть от его клыков, лицо Дэмьена смертельно побледнело, и он соединил ладони словно в безмолвной молитве.
Стиви Рэй беззвучно плакала, положив руку на плечо Дэмьена.
Шони выглядела так, будто ее вот-вот стошнит, однако она тоже накрыла своей рукой руку Дэмьена.
Руки Шайлин дрожали, но она положила их рядом с огнем и землей, на плечо воздуха.
Потом потянулись секунды молчания, но вот Афродита кашлянула и снова заговорила:
– Зои хотела знать, можно ли трактовать мое видение не как прозрение скорого будущего, а лишь как символическое отражение грядущих событий. Я ответила ей тогда и готова повторить сейчас: это видение нисколько не выглядело символическим. Я знаю, о чем говорю, ведь раньше богиня часто посылала мне сны, полные образов и метафор. Но это видение было подлинным, таким же, каким был мой сон о том, как Зои отрежут голову, – вот насколько. Единственное место, похожее на сон, – это появление Джека. Честно признаюсь: не знаю, как это трактовать и что об этом думать.
– Дэмьен, – мягко сказала я, радуясь тому, что мой голос совсем не дрожит. – Если тебе нужно выйти, умыться или привести себя в порядок, то не стесняйся. Мы подождем.
– Нет, – он начал говорить, но его голос болезненно осекся. Дэмьен помолчал, собираясь с силами, потом начал снова. – Нет, я хочу остаться здесь. Вы должны помочь мне понять, что все это означает.
– Ты уверен?
– Как никогда в жизни. – Дэмьен промокнул глаза бумажной салфеткой, которую вытащил из коробки «клинекса». Когда он снова заговорил, в его голосе уже не слышались слезы. Теперь он был сосредоточен, серьезен и деловит. – Как бы мне ни хотелось верить в обратное, я знаю то же, что и вы все, – быстро проговорил он. – Джек… он умер. Давайте попробуем рассуждать логически. Афродита, ты говоришь, что твое видение было реальным, но при этом как минимум один его эпизод можно воспринимать символически, поскольку факты – вещь упрямая. Джек не может быть живым.
– Да, – ответила Пророчица. – И это очень странно даже для моих видений, которые всегда дико необычные.
– У меня есть гипотеза, – продолжил Дэмьен. – Что если твое видение было одновременно и реальным, и символическим?
– Объясни, – попросила я.
– Попытаюсь. Предостережение Калоны и появление черных роз могут означать только одно: Неферет снова мутит воду или, по крайней мере, нашла способ влиять на мир живых, не покидая своей темницы. Я предполагаю, что видение Афродиты следует воспринимать и трактовать на двух уровнях. Первый – буквальный: Никс предупреждает нас, что Неферет распространяет свое влияние на мир, что она каким-то образом сумела добраться до умерших учеников и теперь превращает их в злых красных подлетков, таких же, какими они все были до самопожертвования Афродиты. Вот почему в видении красные подлетки выбираются из кровавого фонтана, бьющего возле темницы Неферет. И второй уровень – символический: поместив в видение воскресшего Джека, Никс предупреждает, что пробуждение Неферет угрожает нашим любимым.
– Звучит логично, – оценила Ленобия, – страшновато, но логично.
– Но я до сих пор не могу понять, какую роль во всем этом играет мой отец, – покачал головой Рефаим. – Хотелось бы мне спросить его, почему он решил явиться Зои в месте, полном
