— Меня не надо уговаривать, — поднявшись с соломы, Милена подошла к столу. Она шла босиком, а её серое, в нескольких местах зашитое платье, было похоже на тряпку, которую уже давно следовало выбросить. Чёрные глаза малышки, не моргая, смотрели на тарелку с мясом. Она словно гипнотизировала его. Во взгляде Милены не было ничего кроме снедающего её изнутри голода.
У меня на глаза навернулись слёзы, и стало нечем дышать из-за застрявшего в груди кома. Я готова была ничего не есть и отдать свою порцию Милене.
— Садись, — Эдгар указал малышке на стул и тут же положил ей на тарелку несколько кусков мяса и зелень.
— Спасибо, — девочка, взяв в руки кусок мяса, сразу же откусила от него кусок.
— Ей столько нельзя, — Кир, забрал из тарелки Милены все куски мяса, оставив ей только тот, который она держала в руках.
— Но я же поправилась, — умоляющий взгляд девочки, провожающий каждый забранный у неё кусок мяса, резал ножом по сердцу и заставлял обливаться слезами душу.
— Слушайся брата, — вступила в разговор Кларисса. – Ты уже давно не кушала и сейчас тебе надо есть по чуть-чуть, иначе у тебя заболит животик. Ты же не хочешь опять заболеть?
Милена уткнувшись взглядом в стол, качнула головой.
— Спасибо,— поблагодарила Милена. Съев свою порцию, девочка поднялась из-за стола и вышла на улицу, подальше от соблазнительных ароматов.
— Спасибо, — Кир, опустошив свою тарелку, и отодвинув её от себя, поднялся.
— Кир, ты куда? – Эдгар ухватил парня за рукав. – Садись, ешь ещё, посмотри, на столе ещё много всего осталось.
— Благодарю, но мне тоже много нельзя, — мягко освободив руку, Кир вышел из дома.
Все, кто остался за столом, поглощали пищу в гнетущем молчании.
— Благодарю за ужин, я, с вашего позволения, тоже пойду, прогуляюсь, — Ави, поднявшись и ни на кого не глядя, выпорхнула за дверь.
— Эдгар, как закончите ужин, убери в дом всё съестное, не стоит мучить и искушать вкусными запахами Милену, по отношению к ней это было бы жестоко.
Кларисса, даже не повернув в мою сторону голову, вышла из дома.
«Ну и ладно», — я постаралась не заострять на этом внимание, только вот поведение женщины, оставило внутри неприятный осадок.
— Не обижайся на маму, — попросил меня Эдгар. – Она хорошая, ей просто требуется время для того чтобы к тебе привыкнуть.
— Я и не обижаюсь, — не глядя на Эдгара, отодвинула от себя пустую тарелку.
— Я заметил, — сев рядом, Эдгар обнял меня за плечи, вынудив уткнуться ему в плечо. – Ада, у нас всё с тобой будет хорошо. Я всё для этого сделаю.
Одно мгновение и вот я уже сижу на коленях у Эдгара, а он, приподняв мой подбородок, заглядывает в глаза.
— Ада, я полюбил тебя с первого взгляда и теперь никому не отдам. Я готов бороться за тебя. Я готов встать против целого мира.
Подушечки пальцев Эдгара, тихонечко заскользили по моему лицу, вызывая волну восторга и пробуждая желание. Я растерялась, прежде я никогда ничего подобного не испытывала.
— Не бойся, я тебя не обижу.
Губы Эдгара склонились к моим, и я ощутила на своей коже его горячее дыхание. Несколько бесконечно долгих мгновений Эдгар медлил, а я всё это время смотрела на его губы, которые находились так близко от моих, но так их и не коснулись.
Во мне полыхал жар, я себе уже не принадлежала, я хотела принадлежать Эдгару, только ему одному. Мои губы сами потянулись к его, и я услышала протяжный стон Эдгара, который прозвучал музыкой для моих ушей. Как только я коснулась мужских губ своими, Эдгар крепко прижал меня к себе.
Первые несколько секунд, я ещё испытывала какую-то робость, а потом что-то изменилось, изменилось во мне. Моё тело стало неадекватно реагировать на Эдгара. Кровь в венах стала горячей и ускорила свой бег. Сердце забилось часто-часто и казалось, что вот-вот выпрыгнет из груди, дыхание участилось, словно я пробежала длинную дистанцию. И что самое странное, я не желала покидать объятия Эдгара, такие крепкие, тёплые и надёжные.
Наш поцелуй стал более страстным, и я уже сама, обнимая Эдгара, прижимала его к себе.
— К-хе, — раздалось громкое от двери. Оторвавшись от губ Эдгара, попыталась покинуть его колени, только вот он не позволил мне этого сделать. – Скоро стемнеет. Надо подумать о том, где и на чём мы разместимся. – С недовольством поглядывая на нас, Кларисса осталась стоять в дверях. – Эдгар, может, ты сюда наш дом перетащишь? Я посмотрела, земли здесь достаточно.
— Мама, я не планирую оставаться на землях воздушных магов надолго, поэтому не вижу смысла…
— В этом случае нам всем придётся спать на полу, потому что кроватей здесь нет.
— Я уплотню воздух, и он послужит для всех нас кроватью, — предложила.
— Ну, знаете ли… — Хлопнув дверью, Кларисса вышла на улицу.
Было ощущение, что я лежала на мягкой перине, а сверху меня накрывало тонкое одеяло, а это всего лишь был уплотнившийся воздух.
Милена такой огромной и мягкой и незаметной кровати радовалась больше всех, она прыгала и скакала, а потом заснула. Кларисса же устроившись в уголочке комнаты, повернувшись к стене, лежала неподвижно, и оставалось только догадываться спит она или же только делает вид.
Как только наступили сумерки, я создала несколько «светлячков», которые освещали комнату. А вот теперь, когда двое из нас вроде уже как спали, я притушила их свет.
В сумраке комнаты, я видела, какие заинтересованные взгляды бросает на Кира Ави, парень ей явно приглянулся. Темноволосый, черноглазый, с широкими бровями, длинными ресницами, красиво очерченными губами, он не мог не притягивать к себе взоры. Если Кира немного подкормить и приодеть, то от него и вовсе нельзя будет глаз оторвать.
Почувствовав на себе взгляд Эдгара, перестала разглядывать Кира и, повернув голову, наткнулась на потемневший синий взгляд. Эдгару явно не понравилось то, с каким интересом я рассматривала Кира. Эдгар злился, я это чувствовала, а я глядя на него ликовала и радовалась. Душа пела, наполнившись светом, и я готова была обнять весь мир, сердце пылало огнём, а в животе запорхали своими лёгкими невесомыми крылышками бабочки, и в то же время я испытывала томление.
