— Я все продумала, если Теодор не заглотнет наживку, клянусь, что я оставлю эту затею.
— А если он поведется, то он тебя в живых не оставит, потому что таким как Теодор, свидетели не нужны. — Лаура села в кресло напротив меня. — Элла не хочешь думать о себе, подумай о нас. Если с тобой что-то случится, я же себе этого никогда не прощу, да и Феликс будет постоянно грызть меня, и я промолчу о том, как мне смотреть в глаза твоей матери.
— Не нагнетай, все обойдется.
— Ты у нас, что уже научилась в будущее заглядывать? В таком случае, почему я об этом не знаю?
— Лаура перестань, — мне и без нее тошно было, но ради спасения журнала, я должна была хотя бы попытаться поговорить с Теодором.
— А я еще и не начинала. Это не твое и это опасно.
— Прости, зря я тебя позвала. Можешь мне сколько угодно выносить мозг, только я не отступлюсь и все равно осуществлю то, что задумала, — я поднялась, намереваясь покинуть наш с подругами тайный уголок. На душе скребли кошки, а еще стали прорастать семена сомнений.
— Элла ты сумасшедшая и я сейчас как никогда завидую Фелиции, которая счастлива пребывая в неведении по поводу того что творится у тебя в голове.
— Ты оставайся, а я пойду, поговорю с Германом.
— Он еще нескоро придет. Элла тебе не удастся избавиться от меня и в отличие от других, мне будет известен каждый твой шаг.
— Что ж, придется какое-то время не думать, — по телу разлилось тепло, я была несказанно благодарна Лауре за то, что она не отвернулась от меня, а согласилась, переступив через себя участвовать в моей безумной авантюре.
— Я не смогу бросить тебя на произвол судьбы, к тому же в случае чего я хотя бы смогу позвать на помощь.
— Спасибо, — я порывисто обняла Лауру и уткнулась ей в плечо.
— Мне никогда не нравились твои затеи, а эта особенно. Учти, как только я почувствую, что что-то пошло не так, я сразу же обо всем сообщаю Феликсу, и пусть он тебя вытаскивает. А если у него не получится, то я позвоню в департамент безопасности, и тогда уж подруга ты будешь сама с ними разбираться.
— Надеюсь, до этого не дойдет.
— Я тоже надеюсь.
Потом мы сидели и пили чай с печеньем и практически не разговаривали. Я мысленно разрабатывала план, а Лаура то и дело бросала на меня осуждающие взгляды, всем своим видом показывая, что она по этому поводу думает.
— Привет девчонки, — Герман сел за наш столик. Мы его с Лаурой уже двадцать минут ждали. — Простите, слегка задержался и сразу предупреждаю, что у меня есть полчаса, так что давайте сразу к делу. Зачем я вам завтра понадобился?
— Если я буду снимать через вот это, — я постучала пальцем по-своему медальону, сможешь подключиться и сделать дубль того, что я буду снимать?
— Теоретически да, но только с близкого расстояния. Удаление должно быть не более полукилометра. Что у нас на завтра планируется?
— Зайду в гости к торговцу глюцирогеном, — произнесла тихо, наблюдая за реакцией Германа.
— У тебя должно быть не менее двух путей к отступлению, потому что такие люди шутить не будут. Элла ты сильно рискуешь, но если у тебя эта тема выгорит, да еще и эксклюзивный показ…
— Выгорит, не сомневайся, — заверила я парня.
— Я думала, хотя бы ты ее отговоришь. — Лаура отодвинула от себя чашку с недопитым кофе.
— Элла рассказывай.
— Рассказывать собственно нечего. Я завтра, после того как ты настроишь на меня свою аппаратуру, попытаюсь встретиться с Теодором, после чего предложу ему свои услуги по распространению глюцирогена.
— Он тебя пошлет куда подальше.
— Если пошлет, пойду, а не пошлет, у меня появится на него компромат, после чего можно будет подумать, что с этим делать дальше.
— Рискованно, но в то же время может сработать. Элла он наверняка спросит, как ты на него вышла.
— Скажу как есть, по-другому никак.
— Хорошо, с утра встречаемся у тебя, я принесу все, что нам потребуется, — Герман поднялся, собираясь уходить.
— Ты куда так торопишься?
— Так я с Ранитой договорился сегодня в одно классное местечко сходить.
— С Ранитой значит, — одна из моих бровей поползла вверх.
— Элла, она потрясающая девчонка, еще немного и я в нее влюблюсь.
— Ты-то ладно, а она привязку к своему парню ослабила?
— Приложу все усилия для того, чтобы уже сегодня она ее окончательно порвала.
— Даже так? — Признаться, я не ожидала, что у Германа с Ранитой все так далеко зайдет.
— Если будешь хорошей девочкой, то я подумаю над тем, чтобы пригласить тебя к нам на обряд единения.
У меня глаза, наверное, стали размером с блюдце.
— Элла челюсть подбери, — Герман веселился. — Она у тебя уже на пол упала. Смотри, потеряется или растопчут.
Щелкнув меня по носу, Герман быстрым шагом направился в сторону парковки, а я смотрела ему вслед и все никак не могла прийти в себя.
— Что тебя так удивляет?
— Они знакомы всего ничего, даже неделя еще не прошла, а Ранита уже готова порвать со своим бывшим парнем, к которому у нее между прочим была привязка. И Герман тоже хорош, уже об обряде единения заикается, а раз так, то у них действительно все серьезно.
— Ты не поверишь, но такое иногда случается, более того даже любовь с первого взгляда существует. Вот так вот глянешь на случайного прохожего и поймешь, что он твоя вторая половинка.
— Энрике вот глянул на тебя один раз и пропал, а ты на него уже много лет смотришь, и ничего в твоем сердце не отзывается и вот спрашивается, кому нужна такая любовь? Что она вам принесла? Только боль и страдания. А мне разочарование, потому что нет в жизни совершенства.
— Ты права, я, наверное, слишком долго мучила Энрике и все никак не решалась перевести наши с ним отношения на новый уровень, а теперь мне остается лишь сожалеть об упущенных возможностях.
— Тебе надо с ним поговорить, — предложила подруге.
— Что-то ты не больно торопишься поговорить с Виталиком.
— Это совсем другое, — возразила.
— Да нет, просто ни у тебя, ни у меня не хватает мужества выслушать противоположную сторону. Мы обе с тобой боимся перемен так же, как и возврата к прошлому.
— Может ты и права. Я подумаю об этом, скажем в воскресенье вечером. Как там Феликс, ему удалось всех разместить?
— Судя по тому, что он, как и всегда ходит по "Золотому дракону с серьезным видом, скорее всего да, потому что в противном случае он бы на всех рычал, и в зрачках бы у него полыхали огненные всполохи.
— Да-а, злой или же разгневанный дракон зрелище не для слабонервных. — Я лишь однажды видела, как Феликс потерял над собой контроль и полностью перекинулся в дракона.
