— Хотите, чтобы я с вами поделилась? — решила обратить все в шутку. — Вам ножку или ручку оставить?
— Да ну тебя, — махнув рукой, Игнат Эдуардович улыбаясь, откинулся на спинку стула и моя ладонь, наконец-то обрела долгожданную свободу. Улыбка невероятно преобразила Игната Эдуардовича и, несомненно, шла ему, она прогнала с его лица суровость, смягчив черты лица. Захотелось довершить образ и взлохматить Игнату Эдуардовичу волосы.
— Что-то не так? — Осторожно спросил он.
— Вам идет улыбка, я даже засмотрелась, — поняв, что сказала, смутилась.
— Буду иметь в виду. С завтрашнего дня вызывая к себе подчиненного, нацеплю на губы улыбку и на протяжении всего разговора, буду следить за тем, чтобы она не уходила с лица.
— Надеюсь, что вы шутите, — кинула на сидящего напротив мужчину, робкий взгляд.
— Ирина, определись, мне улыбаться или все же не стоит?
— Надо подумать. — Приложив палец к губам, сделала вид, что размышляю. — Если вы постоянно будете улыбаться, то вас в скором времени определят в другое учреждение, а нам назначат нового директора. Думаю, что весь наш женский коллектив, по головке меня за такую идею не погладит.
— Хочешь, я буду улыбаться только для тебя? — Моя ладонь вновь перекочевала в его, только теперь он ее не гладил, Игнат Эдуардович поднес ее к губам и поцеловал.
Легкий, невинный поцелуй, вызвал в теле волну жара, поспешно вернув руку, поднялась.
— Не думал, что ты такая трусишка, — наши глаза встретились. Игнат Эдуардович хотел меня, я отчетливо видела в его глазах разгорающуюся страсть. Меня бросило в жар, а сердце застучало в два раза быстрее, а еще заговорили гормоны, уговаривая меня поддаться чувствам и внезапно вспыхнувшей страсти, и использовать сидящего напротив меня мужчину по его прямому назначению. Получить удовольствие, а там уж как получится.
Наверное, что-то промелькнуло в моих глазах, потому что Игнат Эдуардович поднялся, а я не дожидаясь того чем могло бы все это закончиться, выскочила из комнаты. Прятаться особо было негде, поэтому дойдя до кухни, налила и выпила воды.
— И мне налей, — я чуть было не выпустила из рук пустую чашку. Вот как у директора получается столь бесшумно перемещаться по квартире? — Ира, не надо меня бояться и отгораживаться тоже не надо. — Он стоял совсем рядом, я это чувствовала, даже не поворачиваясь. — Если ты не захочешь, ничего не произойдет.
Так и не дождавшись от меня воды, Игнат Эдуардович налил ее себе сам, а я стояла, ни жива, ни мертва, сжав пальцами пустой бокал, размышляя о том, как же мне вести себя дальше?
— Не забудь маме позвонить. — На стол рядом со мной лег телефон. Взгляд на часы и я понимаю, что уже пора набирать мамин номер. Это ж сколько мы с Игнатом Эдуардовичем проговорили?
— Мам, привет, — прикрываясь телефоном, опустив голову, поспешила с кухни в свою комнату.
С мамой, как и вчера, разговаривала долго. Пришлось ей практически посекундно рассказывать, как прошел день. Мама поддержала большинство моих коллег по работе, и посоветовала еще раз обратиться к фотографу.
— Ирочка, может быть хотя бы глядя на фотографию, где ты лежишь вся в крови, у твоего Марата хоть что-то в душе сожмется, пусть он поймет и осознает, до чего он тебя своими поступками довел. Марата я твоего не видела, не довелось с ним пообщаться, а вот от Антона я такого не ожидала. Он мне казался таким приличным молодым человеком.
— Мама, — тормознула родительницу, потому что ее монолог мог затянуться надолго.
— Ладно, обсудим это при встрече, — неожиданно уступила она. — На данный момент нам надо с тобой решить более насущные проблемы. Ты уже решила, когда похороны, завтра или послезавтра?
— Я вообще-то не в курсе, — мать своим вопросом меня огорошила, я была к нему не готова.
— Ирочка, ну разве так можно? Ты что решила свести на нет усилия всех твоих друзей и коллег? — возмущалась мама. — Даю тебе десять минут на то чтобы определиться с днем похорон и с тем как именно ты умерла.
Мама отключилась, а я еще несколько минут сидела в задумчивости, зажав в руке телефон и понимая, что не могу самостоятельно принять решение, и что мне требуется помощь. Поднявшись, направилась в комнату к Игнату Эдуардовичу.
— К вам можно? — постучалась в приоткрытую дверь.
— Конечно, — дверь практически сразу же распахнулась. — Проходи. Поговорила с мамой? Как она?
— Спрашивает когда похороны и как именно я умерла, — пройдя в комнату, опустилась в ближайшее кресло.
— Похороны завтра, — ошарашил меня новостью Игнат Эдуардович, — мы решили сделать все по быстренькому и не тянуть с этим делом. Уж лучше чтобы Марат и Антон пришли на твою могилу. Согласись, что им не стоит участвовать в похоронах. Гробик-то мы будем пустой закапывать, причем уже завтра с утра, а то ведь днем может, и Марат объявиться и изъявить желание с тобой попрощаться.
Игнат Эдуардович говорил обычным голосом, словно завтра будет очередной обычный день, который ничем не отличается от предыдущих. А я слушала его, чувствуя, как леденеют на руках пальцы и кровь в венах стынет.
— Ира, — Игнат Эдуардович сев передо мной на корточки, стал растирать мои заледеневшие пальцы. — Давай ты сознание терять не будешь, а я тебе сейчас чая горячего заварю.
— Мне страшно, — произнесла тихо.
— Мне тоже, — директор усиленно растирал мои пальцы, периодически даже дыша на них и пальчики постепенно стали согреваться. — Может тебе лучше горячую ванну налить?
Перед глазами сразу же появилась картинка: полная ванна крови и я там плескаюсь. По телу прошла судорога, которая не осталась незамеченной.
— Не надо ванны.
— Как скажешь. — Звонок мобильника заставил нас обоих вздрогнуть.
— Скорее всего, это мама, — глянула на высветившийся номер. — Так и есть.
— Давай я с ней поговорю, — и прежде чем я успела отказаться, директор забрал из моих рук телефон. — Как маму зовут? — спросил он, принимая входящий вызов.
— Наталья Борисовна.
— Наталья Борисовна, это Игнат Эдуардович, Ирин директор.
— Что с Ирочкой? — в тишине комнаты, я отчетливо разобрала мамины слова.
— С ней все в порядке, видите ли, завтра с девяти до десяти часов утра состоятся похороны, известие Ирину немного подкосило, она, скорее всего не ожидала, что все произойдет так быстро, вот и перенервничала, но как понимаете тянуть нам нет смысла, так как время работает против нас.
— Я все понимаю, — Игнат Эдуардович включил громкую связь. — Ирочка-то как?
— Мам со мной все в порядке, — забравшись в кресло с ногами, обняла себя, пытаясь таким образом прогнать из тела холод.
— Хорошо. Что у нас по поводу второго вопроса?
— Игнат Эдуардович, я не буду ничего менять, — закачав головой, еще сильнее обняла себя. — Я не смогу.
— Наталья Борисовна, слушайте внимательно. Вчера выйдя на работу, Ира пробыла там час, после чего сославшись на головную боль, она
