Возможно, это бесчувственно и бессердечно с моей стороны, но выбирая в столь сжатые сроки мужа, я должна была быть уверена в том, что на него хотя бы можно положиться в трудную минуту, а то ведь отвернешься, а новоиспеченный супруг воткнет тебе нож в спину.
Сидя в кресле, я наблюдала через зеркала за своими героями, которые все без исключения крутили головами и смотрели в чистое небо. Хотя вру, наблюдала я только за Рафаэлем, а движения других, лишь краем глаза отмечала, все-таки даже на расстоянии тянуло меня к этому блондинистому красавцу с пронзительными голубыми глазами.
И вот эти голубые глаза нашли в реке мою копию. Я замерла, не смея ни на секунду отвести взгляда от импровизированного экрана.
Рафаэль переменился в лице, я явственно различила испуг. Забежав по колено в воду, красавчик вытащил меня на берег и попытался, хлопая по щекам привести в чувство.
— Лана, Лана, Ла-на, — парень в отчаянии стал трясти мою копию и мне так гадко от моего глупого и необдуманного поступка стало, что я решила заменить копию собой.
"Как мне вообще могло прийти в голову играть чужими чувствами"?
Не в силах больше смотреть, как мучается и страдает Рафаэль, поднялась с кресла и замерла, видя, как мой светловолосый красавец в сердцах ударил мое бездыханное тело ногой, а потом еще раз и еще.
— Стерва, — заорал он во все горло. — Неужели ты не могла сдохнуть после нашей свадьбы?
Наблюдая за сим действием, я как подкошенная рухнула обратно в кресло. Я отказывалась верить глазам, я не верила ушам, Рафаэль не мог так поступить. Мой возлюбленный Рафаэль не мог так поступить. Не мог.
Да только вот парень вопреки моему мнению, продолжал бесноваться и колотить мое бездыханное тело ногами.
— У меня на тебя такие планы были. И что теперь? Ты меня разорила. — На этот раз Рафаэль ударил мое тело ногой по лицу, и я вздрогнула, после чего словно защищаясь, обняла себя руками.
Со мной происходило что-то странное. Несмотря на поведение Рафаэля, мне вопреки всему хотелось оказаться рядом с ним и стоя перед Рафаэлем на коленях вымаливать у него прощение, хотя умом я понимала, что это неправильно и ненормально и что так делать нельзя, поэтому я как могла старалась охладить порывы тела, которое, во чтобы то ни стало, хотело прильнуть к своему кумиру.
— Кто мне вернет деньги, потраченные на привязывающий амулет? — парень скинул с себя цепочку с объемным медальоном. — Я в эту штуку столько денег вложил, что тебе и не снилось. А ты, ты, ты, — мое тело вновь подверглось насилию, а я как завороженная смотрела на то, как меня избивают, как неестественно выгибается правая нога после очередного удара Рафаэля, мне даже показалось, что я услышала, как хрустнул мой позвоночник. — Ты надумала утонуть и пустить под откос все мои планы. Я разорен.
Теперь Рафаэль обвинял меня, и мне стало жизненно необходимо оправдаться. На глаза навернулись слезы, я чувствовала свою вину, и мне захотелось ее искупить. Я готова была выполнить любое приказание Рафаэля. Он мой господин, я его раба и я буду ползать у его ног, вымаливая прощение.
Неимоверным усилием воли, я отвела взгляд от Рафаэля и перевела его на Ронни, который причитал, держа мое бездыханное тело на своих огромных руках. Кирмас сидел на земле рядом с моим трупиком и, опустив на руки голову, скорбел, а вот Иссар на протяжении всего этого времени пытался меня откачать, он все еще надеялся меня спасти, а ведь он единственный кто не пытался казаться в моих глазах героем.
Неожиданно грудную клетку сдавило, да так, что я вздохнуть не могла. Страх. За одно лишь мгновение страх парализовал все тело. Я как выброшенная на берег рыба, хватала ртом воздух, который отказывался поступать в легкие.
"Мама".
Я не на шутку перепугалась. Раз за разом пытаясь сделать вздох и понимая, что если в ближайшее время у меня не получится этого сделать, то я умру. Перед глазами заплясали черные точки. Плохой знак. Еще немного и я потеряю сознание. И ведь никто меня здесь не найдет, промелькнуло в голове.
Все закончилось так же резко и внезапно, как и началось. Меня отпустило, и обжигающий кислород опалил легкие. Сделав судорожный вздох, я стала с жадностью хватать ртом воздух.
"Из-за чего со мной могло произойти такое? Кто к этому причастен? За что?" — эти мысли по кругу крутились в голове, все то время пока я восстанавливала дыхание.
Как только мне стало легче, взгляд тут же остановился на Рафаэле, который, положив на камень свой медальон, бил по нему другим камнем.
— Ненавижу. Всех ненавижу. Столько сил денег и времени потрачено впустую. А ведь Влас мне обещал, — глаза Рафаэля зловеще сузились. — Он мне обещал, что Лана бросится ко мне на шею. Этот маг обещал мне, что Лана выберет меня, причем сразу. Он меня обманул. Влас надумал меня обмануть. Этот раб предал меня. Он предал своего хозяина. Ну что ж, теперь он будет умолять меня о смерти, — зловеще произнес Рафаэль. — Я расчленю его тело на мелкие куски и скормлю стервятникам. Влас, расплатится своей жизнью за то, что я по его милости оказался без средств к существованию. Мне бы теперь только до него добраться.
Глядя на Рафаэля я удивлялась, что именно могло меня привлечь в этом человеке? Ничего, ответила себе, потому что мне никогда не нравились смазливые красавцы, так как шансы удержать возле себя таковых равнялись нулю, да и амбиции, как правило, у таких людей высокие, требования к другим завышенные, а вот им позволялось делать все.
Неожиданно Рафаэль исчез. Вот так вот взял, да и растворился в воздухе. В парке "Иллюзий", блондинистый красавчик, так же как и мы все находился не более часа, а значит, покинуть его он не мог, но все же у меня сдавило грудь от нехорошего предчувствия, потому что я почувствовала, что Рафаэль не успокоится, пока на ком-нибудь не выместит клокотавшую в нем злобу. На этот раз крайним окажется неизвестный мне Влас. Парню захотелось помочь, ну или хотя бы предупредить, только вот я не знала как.
Глядя через зеркала на Кирмаса, Иссара и Ронни, мысленно попросила убрать от них все мои копии, после чего закрыв глаза, отчаянно захотела, чтобы Влас переместился в парк "Иллюзий", хотя и понимала, что это невозможно.
— Где я? — услышала тихий голос и, открыв глаза резко обернулась.
Передо мной стоял высокий худощавый с кучерявыми короткими черными волосами парень примерно лет двадцати. Его темно-карие,
