Глубоко вздохнув, я постучала.
Прошла минута, а мне никто не открывал. Стройные тени продолжали метаться по ту сторону окон, а ветер набросился на меня с новой силой. Я принялась стучать изо всех сил, отбивая кулаки, но замок оставался глух.
— Пожалуйста! Впустите! — крикнула я, без особой надежды, что буду услышана.
Вьюга налетела на меня так яростно, будто собиралась обглодать до костей. Глаза совсем запорошило снегом, а ветер выл, как живой, набрасываясь то справа, то слева. Я приникла к дверям, боясь, что если ступлю в сторону, то свалюсь в сугроб и уже не встану. Неужели мне суждено замерзнуть здесь, в этом страшном и пустынном месте? В ночи, совершенно одной…
Дверь распахнулась так резко, что я не удержалась и почти упала за порог. Чья-то сильная рука подхватила меня, уберегая от падения. Дверь за моей спиной захлопнулась, и вой ветра остался снаружи, а я оказалась в замке колдуна. И здесь было тихо, как в склепе. А где же музыка?.. Праздник?.. Танцующие пары?..
Откинув капюшон, я огляделась, но мало что увидела.
Было темно, и только свеча, в руках мужчины давала немного света — красноватого, тусклого.
— Благодарю, — пробормотала я, освобождаясь от железной хватки — мужчина все еще держал меня повыше локтя. — Простите, что я так поздно… Мне необходимо видеть графа Близара…
— Зачем? — спросил мужчина, понимая свечу, чтобы рассмотреть меня получше.
Голос был звучный, низкий и немного насмешливый.
— Не светите в лицо, пожалуйста, — попросила я, закрываясь ладонью.
— Зачем вам граф? — спросил он, и не думая убирать свечу.
— Это я скажу только ему самому, — ответила я твердо, понимая, как жалко выгляжу — запорошенная снегом, с выбившимися из-под шапки прядями, с мешком-сумкой за плечами и в драных башмаках.
— Считайте, что я — граф, — сказал мужчина лениво. — Слушаю вас.
Я ответила не сразу, подождав, пока глаза привыкли к свету, а когда разглядела того, с кем разговаривала — невольно отступила на два шага.
Да, это был тот самый нарядный мужчина, которого я видела в позолоченных санях, с красавицей. Но сейчас на нем была простая белая рубашка, вязки на горловине не затянуты, и грудь оголена — ужасно неприлично. Зато глаза сияли совсем как в моем наваждении — словно далёкие и холодные звёзды. Я засмотрелась в них, позабыв о времени и о том, что замерзла, и что мечтала поскорее оказаться у горячего очага.
Нет, граф Близар был далеко не юношей. Его лицо утратило нежность и смазливость молодости, а глубокая морщина между бровями придавала насмешливо-горькое выражение, что свойственно только людям, знающим жизнь давно и совсем не с радостной стороны. Но волосы были черными, как вороново крыло, ни единого седого волоска — они беспорядочно падали ему на плечи, а на концах завивались в кольца.
Прошло пятнадцать лет… Сколько же ему было тогда?.. И сколько сейчас?..
Был ли он красив? О, несомненно… Гораздо красивее всех мужчин, что я встречала, и даже красивее Роланда… Но дело было не в одной красоте. Несомненно, колдовство оставило на нем свой отпечаток — это чувствовалось в глубине взгляда, и в холодном, чуть отстраненном выражение лица…
Сколько же ему лет?..
— Забыли, что хотели просить? — напомнил мужчина, устав ждать, когда я заговорю.
Очнувшись, я почувствовала себя глупо и строго спросила, кашлянув для солидности:
— Граф Близар самолично открывает двери, презрев слуг? В это трудно поверить, — я старалась держаться с холодным безразличием, как и он. Пусть сейчас я выгляжу, как нищенка, но тем более важно продемонстрировать манеры.
— У графа Близара нет слуг, — ответил он. — Так зачем вы здесь?
— Разрешите даме сначала хотя бы отогреться?
Он помолчал, и я как будто свои мысли поняла его желание тут же выставить меня вон. Но потом он хмыкнул и указал рукой куда-то в темноту, приглашая меня идти первой.
Я пошла наугад, шаря ногами, и почти сразу уперлась в стену.
— Поверните ручку, — посоветовал мужчина за моей спиной.
Нашарив дверную ручку, я открыла двери и очутилась — хвала небесам! — в комнате, где горел камин. Ничего больше не замечая, я проковыляла к огню и присела на корточки, протягивая руки к языкам пламени, которые весело прыгали по березовым поленьям.
— Грейтесь. Дама, — сказал мужчина насмешливо.
— Меня зовут Бефана Антонелли.
Как и следовало ожидать, мое имя ему ничего не говорило. Он промолчал, а я оглядела пустой запыленный зал с голыми, без штор, окнами, и спросила:
— А где ваши гости?
— Какие гости?
— У вас кто-то танцевал…
— Здесь? — спросил он саркастично.
— Я видела… — но я тут же прикусила губу.
Конечно, это было колдовство. Ты в доме колдуна, Фани, не забывай. Тут все не так, как в обычном мире.
— Значит, ты — Бефана Антонелли, и тебе нужен граф Близар, — напомнил мужчина, поставив свечу на стол и усаживаясь в старое продавленное кресло. — Зачем?
— Вы и правда — граф? — спросила я, оттягивая момент истины.
Почему-то мне стало невероятно трудно говорить об обязательстве пятнадцатилетней давности. Возможно, меня оскорбило внезапное пренебрежительное «ты», а может, все дело было в свете далеких звезд. Потому что сколько не пленяйся звездным сиянием, достичь его ты не сможешь. Но с этим ужасно трудно смириться…
Я вздрогнула: что за странные мысли?..
— Сомневаешься? — поддел мужчина. — Предоставить тебе церковные записи о моем рождении и отпечаток большого пальца?
Он насмехался надо мной, и я почувствовала себя совсем неуютно в этом негостеприимном доме, рядом с красивым, язвительным мужчиной. Пожалуй, это было еще хуже, чем оказаться под вечер одной в незнакомом городе. Глубоко вздохнув, я произнесла, отвернувшись к камину:
— Я должна выйти за вас замуж через месяц…
Неудачное начало! Я поняла это еще раньше, чем граф раскатисто засмеялся.
— Ну что ж, очень любезно было с твоей стороны сообщить мне об этом заранее, — сказал он нарочито вежливо, когда закончил хохотать. — Больше ты мне ничего не должна? — и добавил невпопад: — Какая замарашка…
От этих оскорбительных слов я загорелась еще жарче поленьев в камине.
— Я — не замарашка! — вскочив, я повернулась к нему лицом. — Просто долго шла, потому что никто не соглашается ехать к вам! Мое имя — Бефана Антонелли! Пятнадцать лет назад вы сказали моим родителям, что возьмете меня в жены, когда я вырасту. Я пришла требовать расторжения обязательств! Я не желаю вас в мужья!
Дверь скрипнула, приоткрываясь, и раздался нежный женский голос:
— Что за крики, Николас? Мне долго тебя ждать?
В зал вошла женщина — та самая, красавица из саней. Но сейчас на ней не было ни шали, ни шубы, и даже платья не было, а только лишь длинная полупрозрачная ночная рубашка, не скрывавшая ни одной линии изящного тела. Распущенные светлые волосы лежали волной, и красавица отбросила прядь, упавшую на
