После обеда в расписании всей группы значился странный предмет — боевая подготовка. Ясиана решила, что эта забава — для мужчин, а она это время сможет потратить на изучение других предметов. Наверстать ей нужно было многое. Но остальные члены группы убедили, что занятия для них общие. И вот в нужный час все они стояли на полигоне боевой подготовки. Какова же была радость девушки, когда к ним вышел ренд Прадос. Она скучала по нему. Пожалуй, она все же будет посещать эти занятия, хотя бы для того, чтобы хоть так встречаться с ним.
— Добрый день, адепты, — ровным голосом произнес преподаватель боевой подготовки. — Для тех, кто не знаком со мной, сообщаю, мое имя — магистр Прадос. Я буду заниматься боевой подготовкой вашей группы. Адептка Рутенга.
Ясиана улыбнулась. Вот сейчас ренд Торнел скажет, что девушкам необязательно посещать его занятия, а она ответит ему, что она будет, как все. В крайнем случае, посидит в сторонке, пока парни будут валять друг друга в грязи.
— Почему на вас неподобающая форма? — последовал меж тем неожиданный вопрос.
Чем же ренду могло не понравиться ее форменное платье? Не в парадном же появляться на занятиях? Или он считает, что встреча с ним — это уже праздник? Ясиана с удивлением глянула на магистра.
— Академия обеспечивает всех адептов единой формой, — спокойно, даже несколько занудно пояснил он. — Или вам не выдали форму для занятий боевой подготовкой?
— Но там нет юбки, — попыталась объяснить Ясиана.
— Ах, юбки нет, — так же хладнокровно протянул ренд Прадос. — Ну что ж, выходите. Начнем с вас первой проверять уровень вашей подготовки. Выбирайте оружие, — он кивнул на стену под навесом, где висели самые разные колющие предметы. О назначении некоторых даже не стоило пытаться догадываться.
Ясиана несмело вышла. Такой холодный, без единой эмоции, ренд Прадос ее пугал. Девушка долго рассматривала предложенный арсенал и решила остановиться на небольшом кинжале, больше всего похожем на такой знакомый кухонный нож. Немного удивило, что ренд стоял совершенно безоружный, как бы еще не поранить его случайно.
— Решили разделать меня, как цыпленка? Ну-ну, — можно было бы подумать, что ренд Торнел издевается, но его голос был так же ровен, как если бы он сообщил, который час.
Внезапно мужчина сделал шаг вперед, ухватил Ясиану за руку, в которой она, как думала, крепко держала кинжал, одним скупым движением вывернул этот самый кинжал, обмотал тело и голову девушки ее же юбкой, и уже через нее подставил оружие к незащищенному горлу.
— Вы убиты, адептка Рутенга, — холодно произнес он и толкнул ее к молчавшим товарищам.
Ясиана ожидала взрыва хохота. Как же, все видели ее ноги и злосчастные панталоны. Но во дворе стояла полная тишина.
— Зачем вы так с девочкой? — первым подал голос гном.
— Враг, в отличие от меня, не остановится, — пояснил все тот же безразличный голос. — Думаю, предполагать, что он будет делать дальше, можно бесконечно. Занимайте свое место, адептка. А вы выбирайте оружие, адепт Дирауншт.
Розенг долго осматривал стенд с оружием, взвесил в руках насколько боевых топоров, щелкал по ним ногтем, потом с сожалением покачал головой и остановил свой выбор на одном из них. Но даже столь тщательный выбор не помог ему продержаться дольше пары минут против мастера, а ренд Прадос, несомненно был мастером, это поняла даже Ясиана.
— Неплохо, — тем не менее, похвалил его декан. — Куда делось ваше личное оружие, адепт Дирауншт?
— Потерял, — коротко сказал Розенг и отошел к товарищам, освобождая место Гортезу. — Еще и от отца за это получу, — пожаловался он Ясиане, усаживаясь на скамью рядом.
А Ясиана вдруг представила, как бочкообразный дядька с огненно-рыжей бородой лопатой укладывает их Розенга на лавку и, вытащив из брюк ремень, хлещет сына по мягкому месту, а тот изо всех сил цепляется руками за доски и, закусив такую же рыжую бороду зубами, старается сдержать крик. Ничего смешного в картине избиения не было, но девушка фыркнула раз, затем другой. На удивленный взгляд Кареона она сформировала в голове картинку наказания Розенга и показала ее товарищам. Как потом уверял оборотень, именно их дружный смех помешал ему победить ренда Прадоса.
К концу урока выяснилось, что противостоять магистру Прадосу не может никто из их группы. Только Кареон и, как ни странно, Шаати, смогли оказать более или менее достойное сопротивление.
— У шестерых есть зачатки боевых умений. Адепт Пирет может на некоторое время озадачить врага своим умением уличного драчуна. Адептка Рутенга — отвратительно, — опять тот же безразличный голос. — Завтра все встаете на час раньше и отправляетесь на утреннюю пробежку. Желающие могут приходить в юбках, можно даже на каблуках, если это в какой-то мере поможет вам преодолеть двадцать кругов вокруг этого поля, — сказав так и попрощавшись, ренд Прадос удалился.
* * *У группы было немного свободного времени перед следующим занятием, и все вернулись в общежитие, чтобы переодеться. Ясиана расстроенно разглядывала испорченное платье. Жаль. Ведь совершенно новая вещь. Мог бы просто спросить, умеет ли она драться, на что получил бы честный ответ. Нет, нужно было опозорить перед всей группой.
— Ну почему он так со мной, Рас? — жалобно спросила она у друга, пытаясь заштопать дыру в юбке. — Он же стал совершенно другой. В Соленте он был добрый, отзывчивый, правда? А сейчас он как, — Ясиана на мгновение задумалась, — как камень, вот. Говорящий бездушный камень. Может, это вовсе и не ренд Прадос, Рас?
— Да что нам за дело, какой он стал, Ясинка? Ну, встретил, помог устроиться, показал дорогу к воротам лабиринта. А дальше-то мы уже все сами сделали, ведь так? И не нужен он нам уже больше. Но дерется он здорово. Это да, — Растен ходил из угла в угол их небольшой гостиной, увлеченно размахивая руками.
— Он специально поступил так со мной.
— Ну да. И меня лицом в пыль специально сунул, и Гора под зад пнул, и Тедору по зубам гардой прошелся. Мы для того и ходим на занятия, чтобы учиться. Или ты ждешь от него особого отношения? Ясинка, — парень даже замер на мгновение, — неужели он тебе нравится?
— Вот еще. Скажешь тоже. Как может нравиться тот, кто задрал все юбки и прилюдно опозорил? — от такого предположения Ясиана даже уколола палец иголкой.
— Эх, Ясинка, Ясинка. Думаешь, я не заметил, как вы смотрели друг на
