— И кто поделился с вами этими впечатлениями?
— Можно узнать, — Вера взяла телефон и прочитала, — Милка.
— Хорошая подружка, щедрая. — Он отпил чая и вздохнул: — Так что можно делать в ванной полтора часа?
— Сейчас, — она поставила на колени сумку и стала доставать шампуни, бальзамы и прочее, зачитывая свои пометки на банках: — «Нанести на волосы, оставить на десять минут, смыть», дальше «нанести, семь минут, смыть», потом это, потом вот это. И это только для волос!
Она перечислила всё, он дослушал и развел руками:
— Получается тридцать семь минут, а никак не полтора часа.
Вера скривилась и прошептала:
— Зануда.
Министр пораженно выдохнул и покачал головой:
— Вы решили окончательно похоронить мою самооценку?
Вера задумалась над ответом, но услышала шаги в гостиной и промолчала. Вошла Эйнис, мазнула взглядом по Вере, потом округлила глаза и опять посмотрела на неё, гораздо внимательнее. Возмущенно открыла рот, как будто собирается начать орать, но министр успел раньше:
— Что-то случилось?
— Да! — пораженно заявила Эйнис, указывая резким жестом в сторону Вероники: — Как это понимать?!
— Как хочешь, так и понимай, — поморщился министр. — Зачем ты пришла?
Эйнис замерла, как будто от зрелища у неё вылетела из головы причина визита, потом нахмурилась и буркнула:
— Двейн с Сантом подрались.
— И что? — приподнял бровь министр.
— Ну, как — подрались, — скривилась Эйнис, — Сант просто дал Двейну по морде, не особенно сильно. А Двейн сказал, что в несанкционированных дуэлях не участвует. Сант ему теперь высказывается и провоцирует, а все пялятся и делают ставки.
— От меня ты что хочешь? — сложил руки на груди министр, Эйнис сделала пакостную морду:
— Санкционируй. И Двейн его отлупит.
Министр усмехнулся и достал блокнот, что-то размашисто написал, вырвал лист, подписал и шлепнул печать, протянул Эйнис:
— Что ж вы все его так не любите?
— Спасибо, — ядовито улыбнулась блондинка, схватила лист и убежала. Вера проводила её взглядом и вопросительно посмотрела на министра Шена, он криво улыбнулся:
— Я не поощряю дуэли внутри отдела. Но так как иногда без них не обойтись, я требую, чтобы меня ставили в известность. Бывают ситуации, когда нельзя рисковать здоровьем агентов, тогда я запрещаю, но это бывает редко. А так, за санкционированные дуэли я плачу премию победителю, а за несанкционированные — штрафую обоих. Просто ради дисциплины.
— А закон как к этому относится? — нахмурилась Вера.
— По закону, дуэль — штука чуть ли не святая, — довольно усмехнулся министр. — Георги всегда были воинственным родом и решение любых проблем путем грубой силы рассматривали как приоритетное. Причем, что мне особенно нравится, перед дуэлью все равны — любой нищий бродяга может вызвать хоть короля, главное, чтобы были свидетели и весомая причина.
— И что, такое было? — округлила глаза Вера.
— Конечно. Георг Пятнадцатый частенько дрался на дуэлях, иногда сам вызывал, иногда принимал вызов. Но он был хорошим бойцом и никогда не проигрывал. А Георга Тринадцатого на дуэли убили. — Министр бросил на похолодевшую Веру несерьёзный взгляд: — Он тоже был хорошим бойцом, но противник оказался сильнее.
— Жесть, — передернула плечами Вера.
— Сейчас на дуэлях редко убивают, — качнул головой министр, — чаще выбивают оружие и вынуждают сдаться. Но от случайностей никто не застрахован, это бой. — Он пожал плечами и допил чай.
— И вы так легко разрешили им? Вы же говорили, что внешность двойников дорого стоит, а вдруг Двейн подпортит ему физиономию?
Министр неохотно кивнул:
— Есть такой момент, обычно Сант этим пользуется. Но сегодня он нарвался сам, это во-первых. А во-вторых, он Двейну не соперник, Двейн не напрягаясь отобьёт ему потроха, при этом не испортив лицо.
— Ясно, — мрачно вздохнула Вера, стала запихивать обратно в сумку свои баночки. — Пошла, блин, покупаться…
— Вы здесь ни при чем, — усмехнулся министр, — у них давно конфликт на конфликте. Сант из благородных и постоянно это подчеркивает, а Двейн мало того, что полукровка, так ещё и бывший раб. — Вера нахмурилась, министр задумался, потом улыбнулся на одну сторону и вкрадчиво сказал: — А вы заметили, кстати, что в моём отделе все кланяются? — Она кивнула, он улыбнулся шире: — В Карне это не принято, это цыньянская традиция, но они кланяются. Знаете, почему? Я их не заставлял. Они кланяются, потому что кланяется Двейн. Все просто повторяют за ним.
Вера впечатленно качнула головой и улыбнулась:
— Короля играет свита?
— Да ну, какой из меня король, — весело отмахнулся министр, вызвав у Веры короткий приступ дежавю.
«Мы уже говорили об этом?»
— А что за бумажки у вас в сумке? — вывел её из задумчивости министр, Вера невесело усмехнулась:
— Чертежи, которые я вытащила из карманов у этих, — она указала глазами на потолок. — Может, вы их действительно заберёте, от греха подальше? Не то чтобы они супер-ценные, там ещё работать и работать, но всё равно.
— Давайте заберу, если вам станет легче, — пожал плечами министр. Вера стала выкладывать мятые бумажки на стол, поморщилась — кровь подсохла, склеив некоторые листы и размазав линии. Министр взял один, развернул, Вера заинтересованно заглянула и увидела свой рисунок. Кровь окрасила только верхние уголки, сам рисунок остался целым. Министр придвинул его ближе, разгладил и бросил на Веру хитрый взгляд, она улыбнулась:
— Что?
Он помялся, ещё раз разгладил лист, потом собрался с силами и заявил, указывая глазами на рисунок:
— Хочу.
— Забирайте, — кивнула Вера.
— Так просто? — ахнул министр, она рассмеялась:
— А что вы хотели? Отгадать три загадки, пойти на край мира и принести оттуда то, не знаю что?
— Это было бы проще и понятней, — шутливо поджал губы он, — а так я опять чувствую себя должным.
— Даже не знаю, чем вам помочь, — притворно вздохнула Вера, проверяя сумку и доставая последние листки, — ну, пускай это будет благодарностью за сапоги. Пойдет?
— Ладно, — невесело кивнул министр, рассматривая рисунок, чуть улыбнулся: — Вы так и не сказали, как называется.
— «Спящий вулкан», — пряча улыбку, ответила Вера. Министр недоверчиво нахмурился, внимательно всматриваясь в рисунок, медленно приподнял плечи:
— Гора как гора, — отодвинул рукав и посмотрел на часы, — время позднее, ложитесь, у вас был длинный день.
— Да, пожалуй. — Она застегнула сумку, собрала чашки, вымыла, чувствуя спиной взгляд министра Шена. Вытерла руки и кивнула: — Идем?
Он собрал листы, аккуратно выровнял и встал. Они поднялись на этаж, министр закрыл дверь, задвинул засов, прошел к порталу и остановился, глядя как Вера бросает на кресло вещи и подходит ближе. Министр опустил глаза, опять рассматривая рисунок, потом поднял и шкодным, вкрадчивым тоном спросил:
— Почему вам не приснятся слоны?
Вера улыбнулась и стала рассматривать стену.
«Потому что после той сценки на столе мне будет сниться всякая ерунда, в которой я никогда не признаюсь.»
Она подняла глаза, поймала его веселый взгляд и попыталась изобразить укоризненный прищур:
— Спокойной ночи, господин министр.
— Это вряд ли, — вздохнул он.
— Большие
