Правда коварная женщина, в лице Лианель Фирсен пока еще о своем лукавстве особо и не догадывалась, однако сие дело времени. Влюбленные оборотни, будь они даже прокляты и лишены связи со звериной ипостасью, так или иначе начинают делать глупости. И этот тоже проколется, долго он себя разубеждать не сможет, не выдержит.
Два друга еще немного помолчали, углубившись в свои невеселые думы о несправедливости жизни в целом и вероломстве отдельно взятых девушек в частности. Затем Феникс встряхнулся, отгоняя серо-желтые разгневанные глаза из мысленного образа, и задал вопрос, который уже давно стоило задать и сменить столь скользкую и пугающую тему. Хотя предмет следующего вопроса был не менее скользкий и в стократ пугающий, но это в общем, а не конкретно для Демира.
— Ты лучше расскажи мне, что там за волнения на границе с территорий фейри? — теперь настала очередь морщиться эльфо-оборотню и сетовать на проницательность друга.
Чарчер не спешил отвечать на вопрос и задумчиво уставился в окно, то ли ища ответы у давно зажегшихся звезд, то ли проверяя, не подслушивает ли их беседу полный месяц, который не стеснялся своей огромной головой-оком, заглядывать не только в комнату, но казалось, что и в душу принца. Вот только вопрос был задан, следовательно, и отвечать все же придется:
— Новости неутешительные, брат. Все мы изначально понимали, что четверорукие твари так просто не отступятся. И дело исключительно во времени, которое им понадобится для преодоления колдовства уснувшего народа. Пять дней назад моему отцу донесли печальные известия: приграничное село проезжающие маги нашли мертвым. В том плане, что оно было вымершим, опустевшим — ни одного живого существа, пропали даже животные. Что примечательно, никаких следов сопротивления, паники, погрома. Люди как будто легли спать и истаяли. Не мне тебе рассказывать, как охочи до живого товара эти монстры. Даже думать ни хочу о судьбе тех несчастных. Не хочу… но не могу, там ведь, Мир, были дети, женщины… — собеседник уже вовсю мрачнел и вскипал. Бессильная ярость охватила его в тесные объятья.
— Ты уверен, что это именно они? — попытался отвлечь, а заодно и себя успокоить Феникс.
— Вызванный Видящий определил проклятую магию, Мир. Там все было пропитано зловонием, этой рыхтовой проклятой магией! — а затем, взяв себя в руки, и гораздо спокойней резюмировал, — дело к войне, брат, помяни мое слово, дело к войне…
* * *В поместье Фирсен последние несколько дней висело угрожающее напряжение. А вечерние трапезы, так те и вовсе для младшего Фирсена, протекали с немым укором и осуждением. Стоит ли говорить, что молодой мужчина за столом ерзал, сопел, и процесс поглощения пищи давался ему с превеликим трудом! Собственно, есть под тяжелым взглядом старшего брата и горестными вздыханиями Эдель было и вовсе невыносимо. Поэтому Аскрин, мрачно глядел на отбивную, щедро сдобренную фасолью. Отбивная смотрела на некроманта, но лишь от прицельного взгляда оживать и спешить убраться восвояси не торопилась…
Ох, и подводит его племяшка! Обещала ж отписаться, как доберется в Рандийскую академию магических искусств и знаний, а на деле ни ответа, ни привета! Нет, в то, что с этой ветреной особой что-то случилось, мужчина не верил. Скорее всего, долгожданная свобода так вскружила девчонке голову, что уведомить своих ближайших родичей о своих делах у нее банально не хватает времени!
И все это он прекрасно понимает и практически не осуждает Лиани, если бы не одно но… Большое такое и мрачное "но" под названием старший брат, перед которым отдуваться приходиться исключительно ему! Ну, где, спрашивается, справедливость? Она там вовсю радуется жизни, а он тут от обилия упреков уже изголодался весь!
Под эти нерадостные думы и жалобные завывания желудка в комнате вдруг отворилось окно, и влетела огромная черная тень. Наглое вторжение чуть не стоило жизни Лианиному элементалю — ворону Триуру. Ведь отработанные до автоматизма навыки владения силой были у обоих братцев на высоте, и те едва успели погасить атакующие заклинания на своих ладонях, внимательней рассмотрев визитера.
Ворон же и вовсе не убоялся (весь в хозяйку, с самосохранением, явные проблемы!) такого гостеприимства и, как ни в чем не бывало, приземлился прямо в центр обеденного стола. Затем посмотрев на Эдель, важно поклонился, прошествовал к кубку Лиррена, не постеснялся отпить из оного, и больше не обращая никакого внимания на хозяина дома, поспешил к Аску. Да, элементали Лии отца недолюбливают, это ни для кого секретом не было. Имея характер не склонный к сантиментам, а иногда и вовсе тираничный, Лир был у них в немилости. Лия же никогда особым послушанием не отличалась, за что частенько была наказана, нельзя сказать, чтобы серьезно, но обидно. А этого ее защитники Лиррену не прощали и всячески старались напакостить. Триур же в прямом смысле этого слова любил оставить на память хозяину поместья неприятные сюрпризы то на важных документах, а то и вовсе на голову. Бесился Лир знатно, но поделать ничего не мог, даже жена не хотела становиться на его сторону. Старательно сдерживая смех, она с глубокомысленным видом обычно восклицала: "Это к деньгам, милый. Это к деньгам!"
Появился Триур у Лианель и вовсе примечательно. Аск даже был свидетелем этого "эпохального события", а то и зачинщиком, если так можно выразиться… На пятнадцатилетие — это гиперэнергичное создание с огромными жалобными глазищами выпросила у своего мягкотелого от таких взглядов дядюшки поход на ловлю упыря в ближайшее село. Взяв с племяшки слово, что она лишь будет наблюдателем, и в бой лезть не станет, довольная друг другом пара покинула сонный дом в районе полуночи. Сначала все проходило спокойно. Усадив Лию на высокое надгробье, чтобы племяшка была на виду, Аскрин методично прочесывал кладбище, пытаясь отследить логово нежити и по возможности зачистить и само место, и его обитателя. Некромант не учел того факта, что пока он будет выискивать упыря, этот слегка разложившийся, но весьма бойкий мертвец заинтересуется еще одной участницей событий. И хотя Лия сидела довольно высоко, безмозглая, казалась бы, тварь исхитрилась подкрасться к ней незамеченной.
Первым гостя заметил Аскрин. Упырь практически подобрался к его девочке, а она беспечно помахивая ногами, смотрела совсем в другую сторону. Некромант даже растерялся, пытаясь одновременно предупредить племянницу и запустить в нежить заклинание "Избавления". Проблемой стало то, что от страха голос осип, а попасть в упыря в соседстве с его племяшкой, так и вовсе было задачкой сложной. Но
