Стоило ей загрузить рабочий комп, как от секретарши прилетело напоминание о необходимости сдать перевод. Кира пообещала, что сдаст через час — нужно еще раз все проверить. Секретарша милостиво согласилась.
Через полчаса в чат постучалась Абрамова А.Н. из бухгалтерии и напомнила про 1С-Документооборот. Еще через десять минут написал некий Воронцов М.С., в заковыристых выражениях попросил зайти, чтобы обсудить задание. Кира припомнила вчерашнюю фразу техдиректора про то, что они с Денисом Борисович теперь будут заниматься делом. Хорошо им. Делу — время. А фигней можно заниматься бесконечно. Техдиректора, кстати, с утра не было. Кира отписалась, что непременно зайдет. Перевод был причесан, грамматика выверена. А если что не так — то она не переводчиком, вообще-то работает, и профильного образования не имеет. Файл полетел в приемную, а Кира направилась к Вано, который с утра был молчалив и озабочен. Похоже, его бухгалтерия документооборотом тоже нахлобучила.
— Вань, скажи, пожалуйста, кто такой "Воронцов М.С." и как его найти? — спросила она.
Листьев поднял взгляд от монитора.
— Воронцов — Мишель. В миру — Михаил Степанович, но — тс-с-с! Это страшная тайна. Найти его легко. Достаточно выйти в коридор и спросить любую особь женского пола.
— Направо по коридору, немного не доходя приемной, — подал голос Денис Борисыч. — А чего ему надо?
Кира пожала плечами:
— Понятия не имею. Дословно "необходимо обсудить ваше задание". Учитывая, что я ему никаких заданий не давала, остается одно: он собирается дать задание мне.
Начальник отдела буркнул нечто невразумительное. Вроде как, не одобрял, но и не запрещал.
Кабинет арт-директора был посвободней аквариума Константина Сергеевича, и находился в единоличном пользовании. Оформлен он был с особым изыском. На стене висел акварельный триптих — нарядный осенний лес, озеро и глубокое синее небо, каким оно бывает только в сентябре. Солнечное пятно на офисно-кофейных стенах. На столе и шкафах лежали глянцевые журналы по строительству и дизайну. Верхние полки были заняты толстыми офисными регистраторами. Что хранилось за дверцами шкафов, было тайной. Возможно, слюносборники для дам.
Хозяин кабинета сидел за своим рабочим столом. Увы, память Киру не подвела. Арт-директор выглядел, как Аполлон, и ничего с этим сделать было нельзя. К счастью, вместо вчерашнего восторга сейчас на его лице было обычное приветливое выражение. Но его хватало, чтобы заблокировать работу мозгов. Когда Кира вошла, Мишель галантно привстал, кивнул и жестом предложил присесть. Рабочая зона у него была обустроена таким образом, чтобы посетителям — заказчикам — было лучше видно, что изображено на мониторе. И диагональ у экрана была внушительной. Гостевые кресла были удобными, не то что "присутственные места" у техдиректора, из разряда "говори тихо, проси мало, уходи быстро".
— Кира Владимировна, извините, если я вас вчера чем-то задел, — вроде как извинился Аполлон, но по виду больше было ясно, что он не верит в такую возможность априори. — В моем представлении айтишники — суровые мужики, а тут такая милая девушка. Я просто растерялся.
Это "растерялся" было произнесено на английский манер, когда в конце предложения повышается тон. Арт-директор откинулся в кресле, его пальцы отстукивали какой-то ритм по подлокотнику. Вид у него был как у хитрого кота, который съел всю сметану, но пытается изображать, что не при чём. Немного самодовольный, но очень милый.
— Да я не обиделась, — улыбнулась в ответ Кира, и только по вытянувшемуся лицу арт-директора поняла, что от нее ждали другого ответа. Впрочем, Мишель быстро взял себя в руки.
— Вот и ладненько, — он оторвал спину от кресла. — Очень вовремя вас взяли. У меня есть на примете одна функциональная программа для проектировщиков, профессиональная и бесплатная. Но с английским интерфейсом, — он повернул монитор к девушке, видимо, чтобы продемонстрировать интерфейс. — Поможете мне с нею разобраться? Начать можно хоть завтра, — сделав такое шикарное предложение, от которого невозможно отказаться, он вновь откинулся в кресле.
Кира спинным мозгом чувствовала, что сейчас снова даст арт-директору "неправильный" ответ. Сегодня не его день. Однозначно.
— Михаил Степанович, — осторожно начала Кира, и по лицу собеседника поняла, что дала неправильный ответ даже раньше, чем ответила.
— Мишель, — доброжелательно, но твердо поправил он.
— Мне неудобно обращаться к вам по имени, — ответила Новикова.
— Тогда попробуйте обращаться на "ты".
Кира окончательно растерялась.
— Вы — мой начальник, — возразила она.
— Не ваш.
— Вы значительно старше, — продолжала настаивать Кира.
— Ну, это вообще почти оскорбление, — рассмеялся арт-директор, откидывая голову назад. — Но если тебе так будет проще, можем выпить на брудершафт.
— Я не пью на работе.
— Понятно, почему вы с Котом спелись, — легко улыбнулся арт-директор.
Улыбка вышла искренней и веселой, оглушив Киру как веслом по голове.
— Предлагаю компромисс: на "вы", но "Мишель", — продолжил он.
— Хорошо, — согласилась Новикова.
Собеседник покрутил рукой, заставляя завершить предложение.
— Мишель, — выдавила Кира и, кажется, покраснела.
— Вот и чудненько. Завтра с утра?
— Боюсь, не получится, — призналась Кира, с сожалением поджав нижнюю губу. — У меня еще бухгалтерия с одинэсиной.
У Мишеля была удивительно живая мимика. Сейчас на его лице читалось: "А я? Как же я, Малыш? Ведь я же лучше собаки?"
— Но бухгалтерия была раньше, — ответила Новикова на непроизнесенный вслух вопрос.
— Я — главнее, — совершенно по-мальчишески возразил арт-директор.
Кира на секунду задумалась.
— Думаю, бухгалтерия главнее себя считает только гендиректора, и то не уверена, — поделилась она своими выводами.
Мишель снова рассмеялся.
— Ладно. Но я второй в очереди! — согласился он и щелчком мыши свернул программу.
И у Киры отвисла челюсть.
На рабочем столе у Мишеля был ее портрет. Не тот эскиз, который он ей подарил, а другой. Рисунок был цветной. Кира на мониторе смотрела из-под челки, смущенно улыбаясь. Ее плечи почему-то были голыми. К счастью, ниже плеч картина обрывалась.
— Что такое? — удивился Мишель и перевел взгляд на экран. — А это… Я по памяти, не очень хорошо получилось.
— П-признайтесь честно, что я вам плохого сделала? — жалобно спросила Новикова.
— Почему "плохого"?
— Вы хотите, чтобы ваши поклонницы торжественно сожгли меня на костре?
— А-а-а. Я понял. Договорились. Это будет наша тайна, — и Мишель подмигнул.
Кира поняла, что нужно срочно уходить. Неизвестно, до чего именно они договорились, но кажется, ей это не понравится.
Задания, выскакивающие из-под земли, как грибы после летнего дождя, Киру обескураживали. В школе всё было не так. Там ей тоже иногда приходилось выполнять несколько дел одновременно. Может, даже чаще, чем иногда. Но их источником, контролером и судьей был один человек. От знакомых по учительскому цеху Кира знала, что в разных школах по-разному, но у них всем заправляла директриса Серафима Исааковна, по меткому прозвищу 'Хиросима Нагасаковна' — дородная женщина с голосом архидьякона. Вначале Новикова ее боялась. Хиросима Нагасаковна могла устроить у себя в кабинете целый шторм с цунами,
